Ублюдок сдержал обещание. Я оказалась совершенно одна.
Со временем я решила, что так будет лучше. Общение или связь с любым, кто был близок с Шоном и Домиником, дадут ложную надежду на будущее, которое мне не светит.
В конце весны я успешно окончила два семестра с почти идеальным средним баллом и дорабатывала отведенный год на отцовском заводе. Я на три четверти исполнила условия нашей сделки, осталось всего несколько месяцев.
Всего одно лето в Трипл-Фоллс и я освобожусь от Романа Хорнера и обязанностей перед ним, а моя мать наконец обретет финансовую независимость.
Свобода близка.
После нашей последней встречи Роман не вернулся из Шарлотт, и я не жду, что он вообще сюда приедет. Отец не утруждался возобновлять общение, просто каждую неделю присылал письмо на электронную почту. Как я и подозревала, он никогда не жил тут. Можно даже сказать, этот дом всегда был лишь проектом храма его успеха.
К концу лета больше не придется иметь дело с томительным опасением встретиться лицом к лицу. Притом мне будет отписана большая часть его состояния, и связь между нами навсегда разорвется.
Как ни странно, я не спешу покидать Трипл-Фоллс.
Я привязалась к этому городу и его жителям. И больше не возражаю против рутины рабочих дней. Но теперь, когда семестр окончен и выходные снова принадлежат мне, придумать себе дело становится сложной задачей.
Я провожу свободное время с умом.
Часто отправляюсь в походы. Но никогда не хожу по тропам, по которым меня водил Шон. Я перестала быть мазохисткой. Зато стала выносливее, и мышцы уже не болят после долгих хождений по лесам и горным утесам. С помощью приложения я освежила знания французского, решив в конечном итоге провести лето за границей, раз уж мой банковский счет пополнился. И теперь, когда погода перестала быть прохладной, я снова загораю, плаваю и читаю во дворе Романа.
Я разрешила себе немного пофантазировать о нормальной жизни, о том, как иду в последнюю минуту выпить по стакану пива вместе с коллегами или присутствую на семейных мероприятиях Мелинды, просто чтобы скоротать время. Я всячески стараюсь быть ей настоящей подругой, какой она является для меня.
Но сегодняшний день приносит новую преграду. После восьми месяцев мучительного молчания со стороны моих пропавших возлюбленных я согласилась на свидание.
Приняв обжигающий душ, обвожу мерцающей красной помадой губы и вспоминаю, как Шон водил по ним членом, давлю на корню воспоминания о звуках, которые он издавал, о довольном стоне и громком выдохе, когда он кончил.
У тебя свидание. Свидание, Сесилия. Я закрываю глаза, чувствуя, как меня сдерживают воспоминания о последнем свидании.
Перед глазами возникает улыбка Доминика вместе с ярким воспоминанием о том, как я пальчиками ног водила по его мускулистому телу, сидя на переднем сиденье «Камаро».
Чертыхнувшись, выхватываю салфетку и стираю размазавшуюся помаду.
Свидание, Сесилия. Сосредоточься на свидании. Его зовут Уэсли. Он вежливый, образованный и сексуальный.
Но не такой сексуальный, как Шон. Или как Доминик. И ни один мужчина на свете не может быть таким сексуальным, как Француз, вопреки моей непомерной ненависти к нему.
Да будь он проклят!
Стоит только подумать об этом надменном ублюдке, как в жилах закипает кровь. Возможно, нам больше не суждено встретиться, но я не позволю ему снова заполучить надо мной такую власть, как при первой встрече. Он не мешкая лишил меня счастья, вынес приговор и определил жестокую меру наказания, после чего ушел. Несколько месяцев назад я бы подчинилась любому его плану, лишь бы оказаться рядом с Шоном и Домиником. Но время пошло мне на пользу. Оно меня исцелило. Придало сил и ярости.
Пусть только осмелится еще хоть раз встать у меня на пути после того, как собственноручно нас разлучил.
Но Шон с Домиником подчинились ему, и для меня их поступок непростителен.
Затаенная обида, за которую я цепляюсь, по прошествии времени помогает объективно смотреть на прошлое. Меня переполняют гнев и возмущение орудия, необходимые, чтобы двигаться вперед. Однажды, когда гнев больше не понадобится, я прощу их за ту боль, что они мне причинили, ради себя. Но это случится нескоро.
Покачав головой, сосредотачиваю внимание на глазах, которые густо накрасила тушью. Голова явно забита не тем, и я прекрасно это понимаю. Но мне нужно сделать последний шаг. Нужно вернуться.
Я перестала ждать «однажды», заменила его на «когда-нибудь» или «кто-то другой».
И, может, этим «другим» станет Уэсли.
Лежащий на туалетном столике телефон вибрирует, оповещая о сообщении, и я впускаю Уэсли, решив не давать ему код от ворот. Этот урок я усвоила.
Преисполненная предвкушением, спускаюсь по лестнице в новом облегающем платье с завязками на шее, которое помогла выбрать хозяйка моего любимого магазина. Настроившись на новые перспективы, я подхожу к двери.
От неожиданно нахлынувших воспоминаний хочется смеяться. Не стирая из памяти настоящее, задержаться в прошлом. Я просто хочу почувствовать близость, не имеющую ничего общего с мужчинами, которые отказываются покидать мои сны, после того как забрали у меня жизнь. Более того, хочется узнать, смогу ли я почувствовать волнение, намек, хоть какой-то признак жизни, кроме биения собственного сердца.
Просто хочется знать, способна ли я почувствовать иные признаки своего существования.
Пожалуйста, шепчу я, хотя никто меня не слышит. Я хочу ощутить хоть что-нибудь, взмаливаюсь я, когда Уэсли подъезжает к дому и выходит из пикапа.
Когда он окидывает мою фигуру карими глазами, в которых зажигается огонек, и встречает белозубой улыбкой, я понимаю, что для меня свидание окончено.
* * *
Ничего.
Вот что я чувствую. Абсолютно ничего. Ни во время ужина, ни когда Уэсли берет меня за руку и отводит к своему пикапу. Ни волнения, ни толики предвкушения, когда он открывает передо мной дверь и, нежно убрав с моего лица волосы, наклоняется.
Его поступок меня заводит, и я в последнюю секунду отворачиваюсь, не в силах этого вынести. Это не ласка Шона и не губы Доминика. Уэсли опускает голову и внимательно смотрит на меня.
Тебе разбили сердце?
Извини. Я думала, что уже готова.
Ничего. Просто когда я говорил за ужином и не мог заткнуться, мне показалось, что мыслями ты не со мной.
Дело не в тебе Я чувствую неловкость и по выражению его лица понимаю, что правда была бы более милосердным поступком.
Ему хватает такта хмыкнуть.
Ауч.
Хочется заползти под его пикап. Вместо этого Уэсли помогает мне сесть в машину и наклоняется.
Все хорошо, Сесилия. Я понимаю тебя.
Испытывая чувство вины, я смотрю на него.
Я оплачу свой заказ.
Сколько еще ты планируешь меня сегодня оскорблять? И с какими придурками ты раньше встречалась?
С незабываемыми придурками и немного мерзавцами.
Я бы не стала тебя винить, отправь ты меня домой на такси.
Ты до боли честная, но мне это нравится. Он прикусывает губу и смотрит в глаза. А еще очень красивая. Я польщен, что стал твоей первой попыткой. И может быть Уэсли пожимает плечами. Может быть, мы как-нибудь попробуем снова.
С радостью.
Мы оба понимаем, что это ложь, но я успокаиваюсь и пристегиваюсь, пока Уэсли обходит пикап. Он садится в машину и на обратном пути настраивает радио. В салоне повисает тишина. Я радуюсь, когда он наконец заговаривает:
Так это был кто-то из местных?
Нет. Просто мудак, с которым я встречалась в Джорджии. Ложь с каждым разом дается легче. Но говорить правду в мои планы не входит.
Уэсли оставляет меня у входной двери, дружески обнимает на прощание и предлагает позвонить ему, когда я буду готова. Когда он уезжает, я проклинаю свое верное сердце и, разозлившись на себя, от души хлопаю дверью.