Ленка! говорит. Сейчас вот эта подводная зверюга ещё какую-то зверюгу проглотила и нет её! Вот, вот, она уже за этой гонится!
Я думаю: его же Ретт ждёт и все остальные!
Раньше он только за игрой время проводил. А теперь обязательно побродит там, где до него уже побывал Макар. А после и Ретту ссылки перешлёт.
Он и другим своим рассказывал про этих здоровенных рыбин и про муравьёв. Да только и Миша, и Хью оба написали одинаково: «И что?»
А Ретт, наоборот, заинтересовался. И тоже каких-то ссылок про эту рыбину прислал.
Теперь Костя в основном с Реттом дружит и с этим новеньким, Макаром. С новеньким даже больше. Ретту ведь по-английски надо сообщения писать. А значит, думать надо, подыскивать слова. А с новеньким слова уже есть, готовые. И Костя рад проговорить до ночи. Это другу его всё время нужно куда-то. Он обрывает разговор, пишет, как будто извиняясь:
Ну что, до завтра?
И Костя вздыхает тяжело.
Мальчишки, оказывается, любят поболтать не меньше, чем девчонки. Костя на день рождения знаете что попросил? Микрофон к компьютеру. Надо же, говорит, с людьми мне разговаривать!
Папа сначала рассердился:
Я же сказал, к компьютеру ничего покупать не буду!
А мама:
Это же не к компьютеру, это для выхода из компьютера. Это как окно для него сюда к нам, к живым людям, в ту же Липовку
Как будто те, кто раньше играл с Костей, не живые. Может, всё дело в том, что Австралия и Китай где-то далеко, а Липовку мы проезжали? Поди пойми Но папа понял, что мама хотела сказать, купил он Косте микрофон.
Пускай болтает, говорит, с друзьями. Может, и играть меньше станет.
Однажды Костя с Макаром сели-таки играть вдвоём против ещё кого-то. Сразу продули Макар виноват, он зазевался Костя в сердцах бросает:
Ну ты, макарон!
А после же в микрофон спрашивает:
Слушай, а тебя как друзья зовут, не Макароном?
Вдруг осенило его, что Макара ещё как-то звать должны. Макар взрослое имя. А дома, в школе как?
Меня смех разбирает: ну не Макарон же! А Макар там у себя теряется. Бормочет:
Ёжик солёный
И до Кости тут доходит, что он обидел человека. До меня тоже доходит. Макар отвечает с неловким смешком:
А меня зовут дома: «Мммм!» А ещё иной раз зовут: «Миу-миу-миу!»
Сирену изображает из той игры. Похоже. А Костя и рад тему сменить. Просит его:
Сыграем ещё в игру? Давай! Один против одного
Макар сомневается:
А не затянет? Лучше сходить вместе куда-нибудь
Костя спрашивает:
Куда пойдём? В саванну? Или на океанское дно?
Макар говорит мечтательно:
Что-то охота мне сегодня в большой город! Чтоб там высокие дома и чтоб народа много
И Костя предлагает:
Что, на ту площадь, в Нью-Йорке? Помнишь где все толкаются, ещё полицейский в прошлый раз
И обязательно же им вместе куда-нибудь идти! Хотя бы и с разных компьютеров. Выходит, Косте и игра не так важна, важней, чтоб кто-то звал его с собой гулять? Чтобы не одному бродить по интернету?
Мама говорит, что он за Макаром тянется. Глядишь, в сентябре учиться начнёт как следует. По другу его сразу видно, что он хорошо учится.
Костя с обидой спрашивает:
А это откуда видно?
Как будто мама не хвалит Макара, а ругает.
Мама говорит:
Он всё хватает на лету. Компьютер у него только появился, а он ориентируется в сети не хуже, чем та рыба в потёмках.
5. Знакомый космонавт
После той рыбы и после Нью-Йорка он ещё разные ссылки присылал. Свои находки. Нам больше всего понравилось про космос.
Я только собралась на улицу, а Костя вдруг как заорёт:
Ленка, Ленка, бегом сюда! Глянь, как загребает!
Кто загребает? спрашиваю.
А Костя:
Кто, кто, космонавт Вот он плывёт!
И точно, космонавт как будто плыл под водой. Тоже в глубинах, но в космических.
Так мы узнали, что на орбитальной станции есть камера. С неё изображение идёт на Землю. Если хочешь, можешь смотреть, как космонавты перемещаются по коридору, плавно загребая перед собой руками.
Мелких деталей не увидишь, и мне лично не понять, что они делают, когда подкручивают что-то, или присоединяют к чему-то проводки, или разглядывают что-то на экранах своих приборов. И что они говорят друг другу не разберёшь.
Костя с Макаром связались, Макар хвастается:
Вчера космонавт мне кивнул!
Костя не верит:
Ему что, на орбите делать нечего, как только тебе кивать?
Да он, говорит Макар, между делами Подплыл к самой камере, вот так вот улыбнулся мне и кивнул!
Должно быть, Макар у себя в Липовке показывает, как именно кивнул, только мы не видим. Что-то у него с веб-камерой Но Костя бы и веб-камере не поверил.
Откуда он тебя знает, чтобы тебе на Землю кивать? Это он нам кивнул, всем землянам!
А Макар ему:
Ёжик солёный! Я не пойму что, все земляне трансляцию смотрели в тот момент?
Это у него присловье такое «ёжик солёный». Пока не привыкнешь, кажется, что это он к тебе так обращается. Точнее, к Косте.
Ёжик солёный! рассказывает Макар. Может, я только один в то время и смотрел. А космонавтам легче, когда за ними следят с Земли, переживают
Может, и верно легче? Однажды космонавт на себя камеру прицепил так, чтобы руки были хорошо видны, и мы смотрели, как они с напарником работают в открытом космосе. Они что-то присоединяли к ракете, то есть, конечно, к станции. Пальцы у них кажутся совершенно непослушными в толстых перчатках, но нет, справились, всё прошло удачно.
Вечером в новостях слышим на станции велись наружные плановые работы.
В другой раз мы видели, как космонавт вернулся с таких наружных работ. В белом скафандре он наплывал на камеру. Скользил на спине головой вперёд неуклюжий, неповоротливый. А другой космонавт вёл его, как ведут надувной матрас на реке. Сам плывёшь, загребаешь одной рукой, а другой матрас держишь.
Вот так и этот парень вёл своего друга, одетого в скафандр. Сам-то он был в каких-то шортах и в маечке. Ловкий, не уставший. То с этой стороны друга подхватит, то поднырнёт, чтоб вместе в поворот вписаться. Волосы у парня кудрявые, вокруг головы вьются во все стороны, колышутся, как водоросли в аквариуме. Понятно невесомость. Там среди них ещё девушка есть, так у неё хвостик на макушке не болтается, а держится вертикально, точно какой букет.
А платье на орбите вовсе не наденешь не станет оно красиво струиться без силы тяжести и в складочки не соберётся. Торчать на тебе будет как попало.
Это мама вздыхает про платье. Как будто в космос собралась.
Мы уже всей семьёй смотрим, как они живут там, на орбите. И папа не говорит, что мы зря теряем время. Наоборот, спросит иной раз:
Что нового у космонавтов?
Вот такие вечера я люблю.
Мама напоминает Косте:
Ты сказал Макару спасибо, что вывел нас на этот сайт? Что мама просила сказать спасибо?
А Косте больно-то охота спасибо говорить? Они стали вроде как соперники. Я слышала, как Макар хвастался ему:
У меня теперь есть знакомый космонавт! Я его всегда узнаю! У него светлые волосы, лицо такое круглое
Костя спрашивает:
Наш или американец?
А Макару откуда знать?
Это всё равно, отвечает. Главное, он мне кивнул. Я теперь всегда за ним наблюдаю.
А Косте-то никто из космоса не кивнул. Хотя мы с ним тоже всех сможем узнать. И того, с волосами-водорослями. И девушку с хвостиком-букетом.
6. Очкарики
Смотрим мы однажды, как этот кудрявый космонавт вместе с девушкой коробки толкает по воздуху. А ещё кто-то к ним на помощь плывёт. Новенький, наверно.
И вдруг папа как выдохнет:
Ёлки-палки, очкарик!
А папа и сам в очках, со второго класса. Мы с Костей в него такие близорукие.
Папа говорил, что, когда был маленьким, его дразнили очкариком. Он из-за этого даже дрался снимет очки, чтоб не разбились, и вперёд хотя бы и один против троих. Уж такая злость его одолевала, оттого что ему напоминали все подряд, что он в очках.
Я спрашивала:
Ну, да, в очках. А ты что, сам не знал?
И папа отвечал, что мне его не понять. Я из другого поколения. Это, сказал, сейчас ты выбираешь оправу, думаешь идёт тебе, не идёт. А тогда в любом случае считалось: не идёт. Многие дети, которым очки были нужны, вообще их не носили. Разве что если кто совсем плохо видел как наш папа. И это тогда вроде как знак был для остальных: вот этого мальчика можно дразнить!