Выбрали? живо спросила Наташа. Наверное, ей не терпелось увидеть меня в своих обносках.
Вам не нравится? Варвара оказалась более проницательной.
Я, наверное, подожду, когда моё высохнет. Мне неудобно у вас брать, попыталась соврать я не слишком убедительно. Мой взгляд давно выдал истинные причины.
Нет, вам не нравится, сурово подытожила старшая и поджала полные губы. Ясное дело, вы привыкли модно одеваться. Мы же видели вашу футболку, но у нас ничего такого нет. Если вы хотите, чтобы я отвела вас по делам, пожалуйста, одевайтесь, Соня. Жду.
Варя, испуганно сказала Наташа. Зачем ты так?
Да я же не слепая, вижу, что платья наши не понравились, обиженно продолжала Варвара. Куда нам до городских, конечно! А то, что Марьяна шьёт по модным выкройкам из журнала, это ничего? Отличные же, красивые! Не знаю, чего вы нос воротите. А бабушка ещё старалась, выбирала по размеру. Или одевайтесь, или сидите тут до обеда, пока ваше не высохнет.
Варя с прищуром посмотрела на разноцветный ворох, на меня и ушла из комнаты.
Мне стало очень стыдно, да так, что я в ответ сказать ничего не успела. Старшая же ни слова лишнего не сказала. Люди со всей душой отнеслись ко мне. Все. От Виктора до Наташи, с которой мы успели вчера поболтать о вышивке, об Олимпиаде, пока я сортировала её нитки, а сейчас я сижу и выделываюсь. Какое право имею? Хорошо ещё, что не ляпнула совсем уж дурацкое оправдание: «я вообще платья не ношу».
Попробуйте то, синенькое, вам пойдёт, смущённо улыбнулась Наташа. Я сейчас выйду.
Она ушла в кухню, плотно закрыв дверь. Я вскочила с кровати, скинула халат и быстро натянула платье, на которое указала младшая. Так торопилась, что от спешки едва не раскроила его по швам. Боялась отчего-то, что сейчас вернётся Варвара и заберёт всю одежду.
Ой, а вам правда так хорошо! восторженно встретила меня Наташа, когда я несмело вышла к девочкам.
Варя стояла у плиты и помешивала кашу в небольшой кастрюле. Она обернулась и с лёгкой улыбкой виновато сказала:
Соня, извините меня, я наговорила там, в комнате. Нам просто эти платья шьёт хорошая знакомая. Нам-то очень всё нравится. А тут мне показалось, вы не в восторге. Обидно, что ли, стало за Марьяну.
Нет-нет, поспешила я разубедить девушек. Я смутилась очень сильно Так что это вы меня извините. Свалилась как снег на голову.
Да ну, чего вы Варя так же тепло улыбалась. У нас часто гости из-за папиной работы бывают, командировочные всякие. Гостиниц ведь нет. Так, завтра почти готов!
Идёмте умываться? поднялась Наташа. Я тоже ещё не ходила.
Мы вдвоём спустились на нижнюю веранду, где бачок в умывальнике был наполнен тёплой водой. Рядом на полочке я увидела чёрный пластиковый стаканчик с зубными щётками и пастами с лаконичным дизайном «Жемчуг» и «Мятная». Доверившись более-менее знакомому и современному для меня названию, я взялась за «Мятную».
Ой, а у меня и щётки нет, сказала я растерянно, открутив крышечку.
Это вообще не проблема! радостно отозвалась Наташа. Момент.
Она крикнула прямо с веранды Варваре:
Варя, найди в комоде щётки зубные! Принеси одну, пожалуйста! И обратилась ко мне: Бабуля у нас, что надо, любой завскладом позавидует.
Скоро показалась Варя с новой щёткой для меня. Мы неторопливо прошли все водные процедуры. Молчаливо позавтракали перед открытым окном кухни, почти как на свежем воздухе. На утреннем сквозняке вкус бутербродов и пшённой каши с домашним жёлтым-жёлтым маслом приятнейше обострился. А после мы с Варварой отправились по делам.
Глава 5. На допросе
Здание милиции в этом далёком прошлом находилось за небольшим парком, где в моей памяти когда-то работала аптека. В моём же настоящем она давно закрылась. В детстве мне нравилось гулять с друзьями по вечерам в липовом саду рядом с аптечным домиком. К 2018 году его окна кто-то заботливо заколотил, как будто думал вернуться, но время не жалеет никого строение с годами выцвело и, того хуже, не дождавшись хозяев, покосилось. Сегодня же я увидела его в самом лучшем виде: выкрашенным в светло-голубой цвет, с белоснежными рамами и наличниками, которые сверкали на утреннем солнце. Крыша целая, крытая железом, которое растащат совсем скоро в девяностые. Рядом с крыльцом жёлтая милицейская машина с широкой синей полосой и надписью на боку белыми буквами «Милиция». Она-то напугала больше всего. В ногах ощутилась слабость, в горле пересохло. Всего минута и за меня возьмутся компетентные органы. В памяти не к месту вдруг пронеслось «копейка-канарейка».
3
Мы с Варварой вошли в прохладу тёмного коридора. Она указала рукой на последний кабинет и участливо спросила, нужно ли подождать. Я помотала головой: найду обратный путь сама.
В больницу мы с Варей заглянули в первую очередь, но нам встретилась только неприветливая медсестра из вчерашнего вечера. Она непонимающе посмотрела на меня, когда я сказала, что меня просили явиться сюда с утра, и отправила прямиком в милицию. Только там я вспомнила строгий наказ доктора Галины Степановны по поводу одежды: не стирать. Мои футболка и штаны, чистенькие, развевались в огороде на крепкой бельевой верёвке. На встречу с участковым стало отправляться ещё страшнее какие-никакие возможные следы уничтожены стиральным порошком и водой.
Варя ушла, а я всё не решалась подойти к кабинету. Образ толстого и неприветливого милиционера накрепко засел в воображении. Сейчас он, как есть, отругает меня за порчу улик.
Ладно, делать нечего пора сдаваться, но держать оборону. Осталось всего несколько шагов, чтобы ещё раз прогнать в мыслях короткую лживую легенду и приготовиться к неприятной встрече с пузаном в погонах. Ещё и этот наряд! Сто лет не носила ни платья, ни юбки, и сейчас чувствовала себя вдвойне неловко.
Я постучала в обитую коричневым дермантином дверь. Услышав глухое «Войдите!», рванула её на себя и оказалась в очень светлой проветренной комнате. Здесь было по-утреннему свежо и прохладно. Окна, закрытые снаружи окрашенными в белый решётками, ничуть не портили вид на солнечный парк с высокими липами.
Под чуткими взорами Ленина и Брежнева с портретов на стене, за столом с карандашом в руках сосредоточенно склонился молодой милиционер. Густые чёрные волосы. Широкие плечи. Чёрный галстук. Голубая рубашка. Фуражка с золотистой кокардой покоилась на печатной машинке. На подоконнике за его спиной лежали большие счёты в коричневой раме милиционер в тот же миг превратился для меня в сверхчеловека.
Я пригляделась к его плечам. Три звезды на погонах. Если никакой «звёздочной» реформы с тех пор не проводили, выходит, он старший лейтенант. Ещё одно знание в наследство от работы корреспондентом.
Как только участковый поднял голову, меня отчего-то удивила его привлекательная восточная внешность: чернобровый, черноглазый, нос прямой, губы сжатые, упрямые, по лицу чуть загорелый, хотя на дворе самое начало июля. А по одному имени давно можно было догадаться да и Наташа говорила, в селе много татар. Я представила, как милиционер сейчас потрёт руки и скажет любопытно тенорком в нос: «Девущка потерялься, инде-е! Как жи так?!» Наверняка, ему вчера доложили о моём странном появлении в селе.
Доброе утро! участковый оторвался от бумаг и первым поздоровался со мной глубоким голосом, который словно заполнил весь кабинет. Пока в этой короткой фразе невозможно было уловить никакой акцент.
Здравствуйте, тихо ответила я и смущённо отвела взгляд.
Участковый инспектор милиции старший лейтенант Адилов Ансар Нуратдинович. Он встал из-за стола и, пригласив жестом приблизиться, придвинул стул. Присаживайтесь.