- Тебе повезло, приятель, - выпрямившись, сказал Хендрикс.
- Можно мне пойти с вами, сэр?
- Со мной? - Хендрикс сложил на груди руки. - Но мне предстоиточень
долгий путь. Много миль. И я спешу, - он взглянулначасы,-ядолжен
добраться до цели засветло.
- Мне бы очень хотелось пойти с вами, сэр.
Хендрикс порылся в своем ранце.
- Не нужно тебе идти со мной,малыш.Вот,возьми.-Онпротянул
ребенку пару консервных банок. - Бери их и возвращайся к себе, хорошо?
Мальчик ничего не ответил.
- Я буду возвращаться по этой же дороге через день,аможет,через
два. Тогда, если ты снова будешь где-то рядом,явозьмутебяссобой.
Договорились?
- Мне хотелось бы пойти с вами теперь.
- Путь у меня очень трудный.
- Но я не боюсь ходить пешком.
Хендрикс неловко переминался с ноги на ногу. Двоебредущихлюдей-
это очень хорошая мишень. И к тому же, с мальчиком придетсяидтигораздо
медленнее. Но если он будет возвращаться другим путем? Что тогда?Иесли
на самом деле этот мальчик совершенно одинок?
- Ну ладно, пойдем вместе, малыш.
5
Хендрикс шелширокимшагом,номальчишканеотставалотнего,
прижимая к груди медвежонка.
- Как тебя зовут? - спросил майор.
- Дэвид. Дэвид Эрвард Дерринг.
- Дэвид? Что... что же случилось с твоими родителями?
- Они умерли.
- Как?
- Во время взрыва.
- Когда это случилось?
- Шесть лет назад.
- И ты все эти шесть лет был один?
- Нет. Я некоторое время был с другими людьми, но они потом ушли.
- И с тех пор ты один?
- Да.
Хендрикс посмотрел на мальчика. Он производилстранноевпечатление.
Говорил очень мало и как-то отрешенно. Впрочем, возможно, такими идолжны
быть дети, выжившие среди этого ужаса. Тихими,ничемунеудивляющимися.
Для них не существовалоничегонеожиданного.Онимоглиперенестичто
угодно. Онинезналиограниченийвформетрадиций,обычаев,правил
человеческого общения. Единственным их достоянием былгрубыйижестокий
опыт тяжелой жизни.
- Я не слишком быстро иду, малыш? - участливо спросил Хендрикс.
- Нет.
- Как это тебе удалось увидеть меня?
- Я ждал.
- Ждал? - Хендрикс был озадачен. - Чего же ты ждал?
- Того, что можно поймать.
- Извини, я не понял.
- Что-нибудь, что можно съесть.
- О! - Хендрикс печально поджал губы.
Тринадцатилетний мальчик, живущий на крысах,сусликахинаполовину
сгнивших консервах в какой-нибудь дыреподразвалинамигорода,полного
очагов радиации и "когтей", с азиатскими пикирующими минами над головой.