Но чтобы пойти к Тряку, желательно иметь при себе переписанные руны.
Я поискала тубус. На кресле нет. Под кроватью тоже. В шкафу?
Распахнула дверцы высокого шкафа. Он был битком забит одеждой мужскими камзолами, штанами, рубахами, куртками. Порывшись, я удостоверилась тубуса здесь тоже нет. Ах, да ведь он отлетел в сторону при моем падении. Видимо, до сих пор там, в саду и валяется.
Смутно припомнилось, как накануне вечером я споткнулась, упала и почти потеряла сознание, а кто-то очень сильный поднял меня на руки и понес. Я брыкалась, вырывалась, бормотала, что не надо меня в тюрьму и вроде бы даже заплакала, вконец обессилев. А мне отвечали, что надо отдохнуть и поспать, а завтра все будет прекрасно
За дверью послышался какой-то шум. Приглушенные шаги и тихое ворчание.
Подскочив к двери, я дернула за ручку. Та не открылась. Вот тебе и прекрасно! Меня заперли! Вышибить дверь мне вряд ли удастся, в старинных замках они крепкие и запоры на них прочные.
Шаги и ворчание удалились, а потом и вовсе стихли. Да меня, кажется, и не собирались выпускать!
Изо всей силы я замолотила кулаком по двери. Никакого эффекта. Означало ли это, что комната с решетками на окне узилище, пусть и временно, до помещения в тюрьму?
Кулак заболел. И то, зачем заниматься членовредительством? Я повернулась к двери спиной и принялась лупить каблуком.
Внезапно нога провалилась в пустоту. По инерции я размахнулась еще раз и попала по чему-то, отличному от двери.
Резко обернувшись, я заорала от неожиданности и страха. В проеме открытой двери возвышался тролль с подносом в руках. Кажется, я заехала ему по ноге: грубо слепленная физиономия перекосилась от боли. А потом он тоже заорал. Не прекращая орать, поставил поднос на пол, пропихнул в комнату и быстро закрыл дверь.
Вопли постепенно затихли в глубине замка.
Весьма своеобразная доставка еды в номер. Со звуковыми эффектами и без предъявления счета. Хотя счет, возможно, предоставят позже. И за проживание, и за питание.
Значит, это и есть мой тюремщик. А что это он принес, такое вкусно пахнущее?
На подносе ожидаемо оказался завтрак. И, как бы я ни была раздосадована, решила подкрепиться. Кто знает, когда придется есть в следующий раз?
На завтрак мне предлагались: куриная нога, запеченная с пряными травками, салат из овощей, хлебная лепешка и фруктовый компот. Лишь начав есть, я поняла, насколько голодна. Проглотила все почти мигом, запила компотом и поняла, что такое счастье. Ну, почти счастье.
Поставив на поднос опустевшую посуду, подошла к двери и вновь постучала, но уже деликатно, без надрыва. Тяжелые шаги приблизились, дверь приоткрылась. Тролль осторожно заглянул в комнату. То ли опасался, что я опять начну драться, то ли его природная вежливость сделала свое дело.
Драться я и не собиралась. Наоборот, лучезарно улыбнулась и сказала:
Привет! Ты кто?
Я Бац, пробасил тролль.
Очень приятно. А я в таком случае Шмяк!
Привет, Шмяк, осторожно ответил гигант.
Я решила прояснить обстановку:
А э где хозяин?
Нету, охотно пояснил Бац.
Тогда где садовник? В саду?
Садовника тоже нету.
А кто есть?
Никого.
То есть, мы с тобой одни? на всякий случай уточнила я.
Ну да.
Это прекрасно. Ты можешь меня выпустить?
Нет. То есть, могу, но не выпущу.
Захотелось еще раз садануть его по коленке.
Но мне очень надо. Понимаешь? По нужде.
Он подумал. Сказал:
По нужде могу.
Тролль посторонился, давая мне дорогу, и я бодро зашагала по длинному коридору.
Знать бы еще, куда идти!
А где тут у вас выход в сад? спросила как можно более небрежно.
Зачем в сад? Уборная вон там.
Нет, мне нужно именно в сад. Я, понимаешь ли, выросла в деревне и привыкла делать это под кустиком. В других условиях не могу.
С минуту он переваривал этот бред, потом кивнул:
Идем.
Видимо, решил, что я с причудами. Или стукнулась головой. Впрочем, мне безразлично его мнение. Надо вырваться отсюда как можно скорее, а примут меня при этом за больную или контуженную не имеет значения.
Бормоча что-то о странности человеческих привычек, тролль быстрыми шагами потопал на выход. Я едва за ним поспевала. Наконец мы дошли до входной двери, он распахнул ее и выпустил меня.
Только не подглядывай, я погрозила ему пальчиком.
Не буду, пообещал он и отвернулся.
Я побежала к воротам. Быстрее, быстрее, подгоняла я себя. Казалось, мои ноги еле передвигаются. Еще бы, столько слопать!
Эй! Ты куда? озадаченно крикнул тролль мне вслед. Сад не там!
Ну, я же просила не подсматривать! Вот и верь после этого мужикам!
В лес! прокричала я на бегу. Там кустики гуще! Не волнуйся, скоро вернусь.
Ага, как же, вернусь. Ждите-дожидайтесь.
Через пару часов я уже топала по знакомым столичным улицам. Торговые лавки распахивали двери окна, ожидая посетителей, хозяйки спешили на базар за продуктами. Огородные петухи проводили утреннюю перекличку.
Итак, с чего бы начать? С подбора напарника или выяснения происхождения листка с рунами? Куда первым делом пойти в институт, к госпоже Варите или в лавку к мастеру Тряку? Пока я соображала, ноги сами привели меня к лавке. Что ж, пусть так и будет. Университет подождет. Всегда туда успею. Жаль, что так и не нашла тубус. Ничего, выяснить сведения о заказчике можно и без него.
Улица Трубачей, где находилась нужная лавка, была в этот час практически пустой. Питейные заведения, во множестве располагавшиеся по соседству, открывались не раньше обеда, а скобяные, оружейные да антикварные лавчонки не притягивали к себе много народу. Квартал тут не особо богатый, так что вероятность быть узнанной равнялась практически нулю. И это устраивало меня как нельзя более.
Я стукнула в чуть перекошенную от времени деревянную дверь с табличкой «Антиквар к вашим услугам» и шагнула в лавку. Звякнул колокольчик. Мастер Тряк поднял голову и, увидев меня, изменился в лице. Побледнел. Привстал. Потом снова сел.
Добрый день, вежливо сказала я.
Д-добрый, промямлил он.
Вот же зараза. Кажется, он наслышан о трагедии на вчерашнем концерте. Тем не менее, отступать поздно. Придется идти до конца и выжимать из лавочника все, что ему известно.
Мастер, я постаралась налить в голос как можно больше елея и меда, сегодня я должна принести вам сделанную работу. Ну, вы помните, переписанные руны. Увы, так получилось, что с собой у меня их нет. Но я решила не утруждать вас более и готова сама отнести выполненную работу заказчику. Может быть, вы подскажете, где я могу его найти?
Я ничего не знаю, быстро заговорил мастер, совсем ничего. Понимаете? Совсем.
То есть как? я притворно удивилась. Но ведь кто-то же заказал переписать руны, правда?
Правда, он мелко-мелко закивал, и я даже испугалась, не оторвется ли его голова. Кто-то заказал. Но кто, я не знаю.
А мне почему-то кажется, знаете, голос мой стал еще слаще. Разве нет?
Нет! Не знаю! мастера Тряка затрясло, то ли от злости, то ли от страха. И вообще. Я не имею права разглашать имена своих заказчиков. Потому что получаю процент за посредничество! И обязуюсь за это хранить в секрете некоторые конфиден личные сведения!
Уставив руки в боки и нехорошо сузив глаза, я медленно двинулась на мастера Тряка:
А я, к вашему сведению, не далее, как вчера уже получила свой процент! Меня по вашей милости ждет тюрьма и срок за убийство!
Какое убийство? неподдельно изумился мастер Тряк. Что вы такое
Которого я не совершала! Хотя чего садиться в Шаат-тор задаром. Вот прямо сейчас возьму и совершу!
Не сказать, чтобы я злилась на мастера Тряка. Вполне вероятно, он действительно не в курсе работ, которые поручает мне и еще десятку-другому студентов. В конце концов, он только посредник. Однако чего-то же он испугался. Или кого-то.
Меня, например. Не потому ли, что был уверен я не приду? Про убийство он не слышал, это ясно. Но тогда откуда такой неподдельный испуг в бегающих глазках?