Но радость была недолгой, земля, которая стала приближаться не так быстро, вдруг оказалась под ногами. Больно ударившись ступнями, я упал на колени, парашют потащил меня дальше. Проехав за ним некоторое время, я отстегнул стропы и с облегчением повалился на спину. С неба все еще опускались другие парашютисты. И небо, оно было голубое. Я всегда знал, что оно не зеленое и не желтое, но именно сейчас понял, что оно по-настоящему голубое. Легкие росчерки белых облаков, вялый след от нашего самолета, растекающийся и поглощаемый синевой, не могли затмить настоящее небо. То, которое меняет людей, делает перепрошивку. Да, меня, кажется, тоже перепрошили. Я поднял перед собой руку и сквозь нее посмотрел на солнечные лучи. Кожа будто просвечивала, пропуская свет, постепенно темнея и снова становясь пальцами обычного человека. «Потеряешь все, чтобы получить истинное Я», так говорил инструктор? Там, наверху, я потерял все. И теперь составил себя заново. Другого Адама.
Ну как? Ларри подскочил ко мне. Полюса сменились?
Небо с землей поменялись, это точно, я поднялся на ноги, ощущая легкую дрожь в коленях.
Теперь ты новый человек! Ларри чуть ли не подпрыгивал от радости. Я же говорил, что это изменит тебя, вон, как глаза горят. Говори, хочется что-то изменить в жизни?
Сдаюсь, ты был прав. Перемены точно должны произойти. Например, сегодня я не забуду купить куклу дочери.
Ларри заметно сдулся, опустил руки и даже чуть не выронил смятый парашют, который держал в руках.
Опять ты про семью, Адам! Сколько можно. Поехали по девочкам, хочешь, познакомлю тебя с очень милой библиотекаршей, но только не твоя Лора, она же монстр во плоти.
Ты говоришь про мою жену, не забывай, я подобрал парашют и пошел к инструктору.
В этот момент рядом со мной завизжала женщина. Я оглянулся и поднял голову, чтобы посмотреть туда, куда смотрит она. Над нами, метрах в тридцати от земли, кружил парашют. Точнее, жалко трепыхался за своим хозяином, который отчаянно пытался справиться со спутанными стропами. Через секунду раздался гулкий хлопок, и в воздух поднялся столп пыли. Люди бросились к месту падения, крича и зовя на помощь.
Адам, там врач нужен, дернул меня Ларри.
Только тогда я пришел в себя и побежал со всеми. С упавшего уже сняли парашют, перевернули и пытались оказать первую помощь. Ларри растолкал всех, крича, что здесь врачи, подтащил меня к телу. От сильного удара череп плечевые кости у него выбились, руки болтались неестественно, шея была свернута набок, а часть черепа вдавлена внутрь.
Однозначно смерть, Ларри формально приложил палец к шее, но через пару секунд покачал головой.
Вокруг на минуту замолкли, но резко поднялся шум, который было уже не остановить. Женщины падали в обморок, мужчины выдвигали предположения, проверяли стропы, кто-то звонил в полицию, кто-то в скорую.
К нам подошла девушка, присела рядом с телом и провела рукой по слипшимся от крови волосам.
Вы знали, что, когда человек умирает, его мозг живет еще десять минут? Значит, он еще жив и может меня слышать.
Он вам родственник? Муж? Парень? включился Ларри. Может, не стоит
Последние десять минут. Вы понимаете? После этого у него не будет ничего. Разве вы не хотите, чтобы он слышал что-то приятное?
Девушка, Ларри начал раздражаться, если он вам не родственник и не знакомый, отойдите в сторону. Приедет полиция и скорая, им не до разговоров будет. Человек умер, уже все равно, жив мозг или нет.
Но вы же понимаете, повернулась она ко мне, от ее взгляда у меня мурашки побежали по спине, важно отпустить человеку грехи перед смертью, чтобы он ушел прощенным. Вы можете простить ему его грехи?
Я не священник и не знаю его грехов.
Это разве важно? Разве есть такие грехи, которые можно не простить перед лицом смерти?
Наверняка есть, я тоже начал испытывать негатив по отношению к ней, убийство, например, изнасилование или издевательство над детьми.
Вы бы не простили, если бы знали, что он виновен во всем этом?
Отправил бы в ад, включился Ларри, хватая и поднимая девушку, идите отсюда, пока я вас туда не отправил. Жуткая мадама, вернулся он ко мне. Вот уже полиция подъезжает. Ох, надолго это затянется, а я хотел еще в паб сходить. Может, по пивку после того, как все закончится?
Конечно, ни в какой паб с девочками я не поехал. Прыжок на самом деле прочистил мозги и ко мне пришло понимание, что самое дорогое, что есть в жизни это семья, жена, дети. То, что мы с Лорой настолько отошли друг от друга моя большая вина, и я был полон решимости вернуть счастье в свою семью. И первое, что нужно сделать купить Оливии куклу.
В игрушечный магазин я вошел за минуту до закрытия.
Мужчина, полноватая продавщица была явно недовольна моим визитом, мы уже закрываемся.
Я быстро, крикнул, пробегая по рядам к витрине, на которой стояла та самая кукла. С двигающимися руками и ногами, в пышном платье и с огромной копной розовых волос. Схватив коробку, я рванулся к кассе.
Пробейте, положил я коробку перед продавщицей и протянул ей кредитную карту.
Я кассу уже закрыла, равнодушным голосом произнесла она.
Девушка, сложил я руки в мольбе перед пятидесятилетней продавщицей, эта кукла мне очень нужна, прямо сейчас.
Можно наличными, немного смягчилась она, чек смогу пробить только завтра.
Чек не нужен, я быстро полез в кошелек, отсчитывая смятые купюры.
Как назло, мелких не было, пришлось отдать большую, конечно, без сдачи, как благодарность. Но мне было все равно, я положил куклу на заднее сиденье и рванул домой. Нужно было успеть до того, как Оливия заснет и подарить ей куклу именно сегодня.
Припарковав машину у дома, я поднялся по ступеням и открыл дверь. Лора, как обычно, сидела на диване, уставившись в телевизор, Маркус играл в машинки у ее ног.
Папа, увидев меня, он отбросил машинки и подбежал ко мне, ты мне что-то купил?
Я поцеловал сына в лоб.
Это для Оливии.
Маркус застыл, непрерывно смотря на меня.
Вот послушай, сынок, папаша твой совсем не стесняется, говорит о подарках своим потаскушкам прямо при живой жене.
Я так и застыл. Лора всегда говорила то, что думает, но до такого не опускалась никогда.
С каких это пор ты свою дочь называешь потаскухой?! рявкнул я, подходя к ней ближе.
А что, не осталась она в долгу, будешь мне говорить, что купил это своему ребенку?
Вообще-то да.
Так запомни, муженек, у тебя сын, а он, слава богу, в куклы не играет!
Сын не играет, а дочь играет. Или ты последние мозги пропила и забыла, что у тебя есть еще и дочь?!
Ты больной ублюдок, Лора замахнулась на меня, но плохо держалась на ногах и чуть не упала.
Я схватил ее за запястье и отшвырнул на диван. Маркус заплакал и забился в угол. Подняв сына на руки, я подхватил коробку с куклой и стал подниматься по лестнице.
Не плачь, сейчас мы поднимемся наверх и подарим эту куклу твоей сестре.
Какой сестре, пап? прижался он к моему плечу, всхлипывая.
Сговорились они, что ли? Раньше Маркус не подыгрывал матери в ее пьяных фантазиях. Я ничего не ответил, решив не спорить с ребенком, на последней ступеньке поставил его на пол и открыл дверь в детскую. В комнате стояла кровать, стол и по всем стенам были нарисованные на обоях машинки. Ни кроватки, ни одежды, ни игрушек для девочек. Оливии там тоже не было.
2.1
Где Оливия?
Какая Оливия? Маркус размазывал слезы по щекам.
Сестра твоя! рявкнул я что было силы.
У меня нет сестрыыыы, заревел сын во весь голос.
Я усадил его на кровать, вытер слезы и, стараясь говорить спокойным голосом, попытался убедить сына.
Ты помнишь, я сегодня отвозил вас к бабушке? тот кивнул. Кто был в машине?
Я и ты.
И больше никого? Маркус отчаянно замотал головой.
Ладно, что взять с ребенка, наверняка Лора решила устроить какую-то каверзу, оставила Оливию у матери и решила поиздеваться надо мной. Но не могла же она убрать абсолютно все вещи дочери из дома, должно было что-то остаться. В конце концов, фотографии же она не убрала, я сам рамки прибивал к стенам намертво, чтобы, когда дети бегают, они не падали им на головы.