Генич. Вы наблюдайте за мной. Внимательно наблюдайте. Я во время съемок реализую два шаблона поведения, и по ним сразу можно судить хороший выйдет фильм или нет. Во-первых, я могу говорить, что всё идет отлично, что команда подобралась идеальная, что режиссер Станислав Пудовкинович Эйзенштейн и так далее. Сам я во время съемок трезв как стеклышко и думаю только о работе мечта режиссера, опять-таки. Итог, обычно, один снимается какая-то безликость полная; не обязательно чушь, но и через год-другой о снятом фильме никто не вспоминает. Это первый шаблон.
Гольц. Запомнил.
Генич. Хорошо, переходим ко второму. Тут я первым делом влюбляюсь в партнершу. Не знаю, как так получается хотя дело довольно обычное. Психоаналитики вон целую теорию выдумали почему пациентка влюбляется в своего аналитика, хотя, по-моему, везде и всегда, где мужчина и женщина оказываются в достаточно близком контакте, подразумевающем эмоциональную вовлеченность так вот, в таком случае везде и всегда из искры эмоций разгорается пламя страсти, и никаких особых теорий под это более чем естественное дело подводить не надо. Но это так, к слову. Значит, влюбляюсь я в партнершу, а она, разумеется, на меня ноль внимания, мое же внимание ее только тяготит. Это первый этап. Заканчивается он всегда безобразной сценой публичного объяснения оно же публичное унижение. Я при всех объясняюсь ей в любви, она при всех говорит мне, как я ее достал. Все вынуждены всё это выслушивать. После объяснения-унижения начинается этап номер два я запиваю. Надо же как-то унижение пережить; выпивка способ банальный, но надежный. Пью я, значит, не просыхая, так пью, что и режиссер уже на мне крест ставит и чуть с площадки не гонит. Этот этап заканчивается какой-нибудь особенно безобразной попойкой такой, что ни в какие ворота. Потом начинается третий этап: с одной стороны, я проваливаюсь в мрачнейший депресняк, а с другой всё же беру себя в руки и показываю свою лучшую игру. Жить мне не хочется, но для дела так оказывается лучше. Этап этот заканчивается тем, что я выворачиваю всего себя наизнанку, но выдаю ключевую для кино сцену, можно сказать, «решаю» фильм. Режиссер счастлив, я же в итоге довожу свою нервную систему до такого полного истощения, что меня отвозят в профилакторий там я уже личность известная, там меня уже, можно сказать, ждут. Врач мне прямо сказал, что в следующий раз меня могут и не довезти. Он вообще большой шутник этот врач. Всё говорит мне: «Не выматывайте вы себя так, а то умрете». Я ему отвечаю: «Так и так умру». «Ну и умирайте, говорит, дело ваше». Люблю я его. Вот такой второй шаблон. Первый: всё идет отлично, команда идеальная, я трезв, кино плохое. Второй: влюбленность-запой-депресняк-профилакторий. Зато кино в итоге хорошее получается.
Гольц. А что пока о съемках скажешь?
Генич. Пока всё отлично. И режиссер какой надо, и команда подобралась замечательная.
Гольц. Беда! На одно надеюсь: больно у тебя партнерша красивая трудно будет не влюбиться.
Генич. В Викторию-то? Нет, это мне не грозит. Не моего типа барышня. Да и она меня в упор не замечает.
Гольц. Так всё и начинается.
Генич. Не начинается.
11 сентября 2022 года
По какому-то случаю мы все дружно попросили Гену Генича рассказать о его поездке в Канны он единственный из группы бывал в этой кинематографической Мекке. Геннадий сначала нахмурился, потом отказался, но, чтобы все отвязались, в конце концов выпалил:
Да что вам эти Канны сдались? Как дети, ей богу. Канны это курорт. Как все курорты он очень бессмысленный. Там нет ни архитектуры, ни истории, ничего нет29. Только отвратная красная дорожка и щеголяющие по ней модели, пьянеющие от вспышек фотокамер. Модели как женского, так и мужского пола. Тьфу. Кино чаще всего плохое, но оно сейчас везде плохое. Совсем дышать нечем все идеи истончились, пытаются раздуть до размера фильма какие-то идейки. Оригинальничают, высасывают из пальца какую-то псевдо-проблематику с обязательным привкусом непристойности. Правильно: когда сказать по существу нечего, только и остается, что оригинальничать. Пооригинальничали и под софиты. Пустота. Позерство. Опять позерство. Ничего, кроме позерства. Вся эта роскошь оголтелая. Почти неприкрытое тщеславие. Нас ведь с детства учат, что всё это нехорошо всё это бахвальство в сочетании с роскошью. Ан нет, все только и твердят: Канны, Канны. Смешно, ей-богу
Сказал бы это кто-то другой, и его самого можно было бы заподозрить в позерстве, но не Гену Генича. В роли порицателя всяческих канн он предельно органичен. А что я? Я бы тоже, пожалуй, попорицал Канны получив для начала «Золотую пальмовую ветвь». «Эх, подлец человек, и подлец тот, кто его за это подлецом называет»30.
13 сентября 2022 года
Кандидат на роль Человека (искомого фотографом) номер один Атлет. Олимпийский чемпион в копье-метании, а по совместительству олимпийский бог. И в самом деле удивительной атлетической красоты мужчина. Аполлон, как есть Аполлон. Всё в Атлете отсылает к греческому или возрожденческому канону красоты: высокий; естественно, а не культуристически мускулистый, пропорционально сложенный, с сурово-мужественным, но вовсе не мужланским лицом. Разумеется, красоту эту открыл вовсе не Фотограф; Атлет и без всякого Фотографа завсегдатай обложек, кажется, всех существующих гламурных изданий; вдобавок он регулярно попадает в списки топ-10, будь то самых красивых, сексуальных, богатых, влиятельных и т. д. и т. п. Но Фотограф уверен, что никто не видит в Атлете то, что видит он. Только он, Фотограф, сможет вылепить из Атлета античный идеал, а не смазливую модель. Но для этого сначала надо добраться до Атлета, а сделать это совсем непросто ведь всякий ВИП окружен рядом барьеров и цепочкой церберов, не дающих поклонникам ВИПа разорвать объект поклонения на мелкие кусочки.
Атлету отводилось десять минут экранного времени из них примерно девять Фотограф и пытался решить проблему встречи с кандидатом на роль Человека, а оставшуюся минуту занимал памятный разговор, состоявшийся между Фотографом и Атлетом.
Разговор между Фотографом и Атлетом:
Атлет. Скока?
Фотограф. Что?
Атлет. Скока даешь?
Фотограф. Чего?
Атлет. Скока за фотоссесию? Меньше десяти не буду.
Фотограф. Извини, я всё еще не понял.
Атлет. Балду гоняем? Русским языком говорю: меньше десяти тысяч бакинских за фотоссесию не беру.
Фотограф. Теперь понял.
Атлет. Ну и?
Фотограф. В смысле: скока?
Атлет. Да.
Фотограф. Нискока.
Атлет. Теперь я не понял.
Фотограф. Поразмышляй на досуге может, и поймешь.
Атлет. Опять балду гоняем? Ты вообще кто такой?
Но Фотограф не ответил на последний вопрос Атлета он уже ушел. Разговор разрушил все его планы: он не мог лепить греческого бога из человека, изъясняющегося подобным языком. Фотограф чувствовал себя искателем приключений, который, увидев в одной старинной книге рисунок удивительно красивого павлина, отправился на поиски этой птички (заключенной в башне знаменитого и весьма опасного джинна), почему-то решив, что она должна прекрасно не только выглядеть, но и петь. После многих опаснейших приключений он таки добрался до нее и, попросив ее спеть, приготовился услышать самые дивные звуки, но птичка, что называется, «каркнула во всё воронье горло», а искатель приключений со стоном разочарования упал в обморок31. Фотограф в обморок падать не стал он стал искать кандидата на роль Человека номер два.
23 сентября 2022 года
Кандидат на роль Человека номер два Политик. Разумеется, оппозиционный политик. Найти политика, который бы при этом остался Человеком во власти это утопия. Итак, кандидатом на роль Человека номер два стал для Фотографа оппозиционный политик России номер один (в дальнейшем именуемый Оппозиционер уж простите за канцелярит). О, этот кандидат всерьез претендовал на то, чтобы стать искомым Человеком. Чем ближе узнавал его Фотограф, тем меньше у него оставалось сомнений: вот он Человек. В самом деле, ругать власть в России может каждый и даже, наверное, нет русского человека, который бы не составил себе из ругани власти своего рода хобби; но бросить власти вызов, причем вызов реальный, заставить власть воспринять себя как угрозу это дело другое. Оппозиционер заставил. И если вначале его едва ли воспринимали иначе, чем Дон Кихота, то есть как безумца, над которым можно посмеяться (а ведь только Дон Кихоту могла прийти в голову страннейшая мысль, что в России может не быть коррупции и может быть независимый суд), то, чем дальше, тем яснее всем становилось только Дон Кихот и может что-то по-настоящему изменить в этой жизни. И вот уже тысячи людей готовы пойти за Политиком оппозиционного образа, а вот уже их и миллионы.