А большим языком сказал, не имея никакого желания обидеть своих собеседников, может, даже наоборот:
Не каждый так может, как в вашей семье
Ну тогда какие претензии? развёл руками Дмитрий.
Я молчал. «Претензии!» Действительно: какие претензии?..
Радоваться бы безоглядно за них, за такую слаженную семью. Да что-то, что не сразу выразить словом, удерживает
Мстительница
Унылое это дело сидеть перед кабинами пенсионного фонда и ждать своей очереди. Чисто, уютно. Электронное табло высвечивает номер очередного посетителя. Всё чинно и упорядочено. Но народу
Рядом две старушки. Совсем пожилые. Ведут беседу. Ближняя ко мне, остроносенькая, лет за восемьдесят, божий одуванчик, рассказывает:
Теперь, когда моих всех давно нет уже, даже внучки, взялась я изучать и восстанавливать свою родословную. Много чего интересного! Как мы умудрялись ничего не знать! Прислали на мой запрос из Перми, что прадед мой, Михаил Леонтьевич, был крупный предприниматель и купец. В революцию отобрали у него много чего. Лошадей только около сотни. Коров, овец, имущества на двух листах перечень. А в конце, представляешь, указано, что забрали пуд золота.
И что? её собеседница, крупная, с мясистым носом, с трудом умещающаяся в кресле женщина, смотрит через толстые стёкла очков иронично. Обещали пару гнедых с тарантасом вернуть? И грамм сто золота?
Я об этом и не помышляю, говорит «одуванчик». Другое придумала! Я отомщу! Стыд! Сижу на такой пенсии!
Собеседница её повернулась к говорившей всем корпусом. Да так, что кресло под ней колыхнулось из стороны в сторону. Поинтересовалась:
Как же ты отомстишь?
А вот так! Возьму три миллиона рублей в кредит в государственном банке. И раздам студентам. Они у соседки моей живут. Насмотрелась. Без ничевошеньки маются.
А дальше?
Что дальше? Возьму отдам студентам! И помру. Взятки с меня гладки!
Соседка громко удивилась:
Голубка дряхлая моя, кто ж тебе даст-то? Три миллиона!
У тебя ж поручителей нет! Это раз! Кто поручится? Второе: нужен залог! А твоя однокомнатная хрущёвка кому нужна?
Не дадут? спокойно удивилась «голубка».
Не дадут! последовал уверенный ответ.
Наступила было значительная пауза, но «голубка» встрепенулась и пролепетала, будто прошелестела маленькими и лёгкими крылышками:
Тогда я приму свои категорические меры! Отомщу всё равно! За всех!
Какие такие меры?
Буду как можно дольше жить! И пусть маются со мной платят мне мою законную пенсию. Для меня оскорбительно маленькую, а для них сверхнепосильную!
Не надорвались бы, скороговоркой отреагировала соседка и забегала суетливо взглядом по ряду светящихся электронных табло, боясь пропустить свою очередь.
«Голубка» сидела неподвижно. Глядя остановившимся взглядом поверх голов рядом сидящих.
Что она видела? И о чём думала? Наверняка не о злосчастном пуде золота печалилась. Скорее, о том, чему нет цены, нет измерения: о загубленных в лихие годины жизнях печалилась
Петька-здвездочёт
На носу учебный год. Начали съезжаться в интернат его шумные воспитанники. Среди них неприметный четвероклассник Петька. Новенький.
Вечером отбой. А Петьки нет! Ушёл из интерната? Куда ушёл?
ЧП! Обыскали все помещения. Нет Петьки! Слышу какой-то шум на верху здания интерната. Я к пожарной лестнице! По лестнице наверх, к потолку! Вот он люк! Не закрыт. Я на чердак! С чердака на крышу! А там, вот он: сидит на шифере Петька. И смотрит
Ты чего тут?
Марь Ивановна, какая тут красота! Интересно так! Вот, посмотрите, и тычет пальцем в небо.
У него и в голове нет мыслей о том, в каком я состоянии.
Смотрите! Вон лес, а за ним горы А за ними что? И что за горизонтом? Это ж так интересно!
Я вытянула шею, смотрю.
В нашем посёлке все дома одноэтажные, а здесь! Как здорово! Я не ожидал такого Думал, скукота будет в интернате.
Встал, схватил меня за руку:
Смотрите, одна звезда за другой гонится!
Смотрю. И правда: две таких крупных звезды на небе! Летят вместе вниз. Гляжу и не могу оторваться: завораживает.
Марь Ивановна, темно ведь как! Они, наверное, разбились?
Их не стало А осколки куда подевались? Марь Ивановна? Их кто-то там за горами подберёт? Уже четыре звезды так упали. Как вы думаете, у нас что-то похожее на тунгусский метеорит может пролететь? Вот бы!
Вопросы сыплются, как горох. У меня вся злость пропала.
Вместе с ним смотрю на небо, как впервые вижу Стыдно стало отчего-то, будто стала взрослой и предала что-то в себе, а он обезоружил меня, поставил на место.
Посидели мы, посмотрели. Прижавшись ко мне, согрелся под боком Петька. Стал сонным.
Начали спускаться вниз. Спустились. Народ нас ждёт. Успокоились, пошли спать.
На другой день я распорядилась закрыть лаз на замок. Петя такими грустными глазами стал на меня смотреть. И я сдалась Полезет ещё по пожарной лестнице.
Вместе с ним украдкой несколько раз потом поднимались на крышу. Я трубу раздобыла Наблюдали за звёздами, за небом. Он так много хотел знать! Я ему помогала книжки по астрономии доставать. А он несколько раз доклады делал для ребят. Важный такой Поход с ребятами на крышу делали. Его все так и звали звездочёт.
Родители его переехали в Ульяновск, и наш звездочёт вместе с ними.
А мне грустно так стало, будто во второй раз с детством своим простилась.
На обочине
Опять этот старик на берегу Волги. Мы с ним говорим не один уже раз.
Вернее говорил-то больше он. Моё дело слушать.
Зовут меня Иваном Сергеевичем, как Тургенева, сказал он мне сегодня. Про вас я узнал. Вы книжки пишите. Мне про то пастух коровий Володя сказал. У него есть одна ваша, тоненькая такая.
«Вот почему, отметил я про себя, он назвал меня впервые на «вы»».
И сегодня в разговоре старик часто повторялся, как и прежде. Видно по всему, что постоянно думает над тем, что говорит. Пытается выбраться из плена, а всё ж не по силам.
Одному не по силам, вот опять попался ему я
Но от меня большая ли помощь?..
А он, кажется, на меня и не надеется:
Говорил, что тоже силишься понять жизнь? Такую какая есть, какой она стала. И почему она такая? Определена граница, двух твоих институтов не хватит Понял ли я, что такое жизнь, в свои восемьдесят лет? А как её успеешь понять, когда будто в одну дверь вошёл, а в другую тотчас вышел!.. он оказывается помнил наши разговоры дословно. Написать хочешь повесть о простом человеке? Но ведь была уже «Повесть о настоящем человеке»? По-другому хочешь сказать? Ну-ну
Старик было смолк. Но его тут же толкнуло изнутри, он встряхнул большой белой головой:
У нас на магистрали, на большаке сейчас кто? Скажи мне? он перешёл, не заметив на «ты». Молчишь! А я отвечу! Не сразу, потерпи.
Встал, чуть прошёлся, разминая ноги. Остановился около меня, заговорил нервно:
Жизнь наша Россия! Без России мы никто! А какой Россия стала?.. Помнишь, у Шукшина кино было? Там один мужик начитался Гоголя и придавил себя вопросом: «Если Россия птица-тройка. И мчится, как птица, то кто на тройке? Ответь мне?» Так, по-моему, спрашивал? Михаил Ульянов, ну, который играл этого дошлого мужика. Вон когда ещё накренились мы И домчались такими до конца двадцатого века. Перенесла Россия нанесённый удар, переживём и нынешние беды А пока у нас на самом виду Бога не ведающие люди. Торгаши! Разворовывают, растаскивают всё, что могут. По алчности. Не моргнув глазом, считая это за доблесть. успех любой ценой! и сколько тех, кто от безысходности, от нужды переступил черту?! Копошатся Многие на обочине оказались. Те, которые не торгуют ни ворованным, никаким Мильёны таких!.. Трудятся как и раньше. Или доживают своё, кто стар. И ненужным оказался Если их и видят пока, то смотрят на них, как на дефектных каких Вот тебе и матерьял для второго тома «Мёртвых душ». Бери его прямо из жизни. Черпай по полной Только душу не выстуди