Только он обладает подходящей внешностью и габаритами.
Внешность у Флеша была вполне пристойной – если не считать рыжей гривы до плеч; что касается габаритов, то он был на ладонь выше Блейда и столь же широк в плечах. Правда, по части мускулатуры еще сыроват.
– В таком случае возражений не имею, берите этого молокососа, – важно заявил Харпер Ли. – Есть какие‑нибудь сдвиги с нашим делом?
– Безусловно, сэр. Надеюсь, послезавтра мы его закончим.
Красотка в объятиях Дракулы совсем сомлела, и граф начал нежно покусывать ей шейку, примеряясь к сонной артерии. Блейд довольно усмехнулся.
– Ричард, вы чародей! – пророкотало в трубке. – Что еще вам нужно? Люди, деньги, оружие?
– Я хочу занять на вечер нашу рассекреченную явочную квартиру на Тальбот‑стрит – ту, где подвал с огромным камином. Только ее придется дооборудовать…
– Мебель? Ковры?
– Нет, сэр. Мне понадобится зубоврачебное кресло, желательно стальное, без всяких там подушек и мягких подлокотников… еще – снятая с вооружения артиллерийская станция АР35 и кое‑какие музейные экспонаты…
Поглядывая на экран, где Дракула пытал каленым железом очередную юную леди, Блейд продиктовал список. Потом он соединился с Финбоу.
– Послезавтра, в девятнадцать ноль‑ноль, вы доставите дона Энрикеса по адресу Тальбот‑стрит двадцать три, где я проведу допрос. Вы со своими людьми будете ждать в машине. Все ясно? – Трубка ответила утвердительным мычанием. – Да, еще одно… Распорядитесь, чтобы в этот день его не кормили. И пусть утром ему поставят клистир… Зачем? Помилуй Бог, Финбоу, разве вы не знаете, что это лучший способ вывести человека из равновесия?
Разведчик уселся на стул, протянул руки к пылающему камину, не торопясь провел ладонями над узорчатой декоративной решеткой, затем довольно хмыкнул – щипцы, клещи, тиски и сверла мирно покоились над весело трещавшими поленьями, снисходительно позволяя языкам пламени облизывать свои железные ребра. Кочерга, засунутая в самый огонь, уже светилась темно‑багровыми тонами. Один угол просторной комнаты отгораживала непроницаемая ширма, из‑за которой доносились сдержанные вздохи, сопенье и чавканье.
Дверь скрипнула, но Блейд не изменил позы, с увлечением продолжая следить за прихотливой игрой огненных языков в камине.