За ним двинулся второй, «После вас, гасконец». Оба были нагружены ракетами, разобранными пусковыми установками и десантниками.
Из приемника послышался голос Петроского:
– Враг ушел за поворот. Поднимаюсь еще на две тысячи футов, прежде чем следовать за ним.
В ожидании следующего донесения Сэм следил за катерами. Они уже уткнулись носами в низкий берег, и люди прыгали в воду, разгружая оружие и технику. Каждый должен был прихватить с собой сорокафунтовый снаряд или часть установки.
– Иоанн, наверное, послал вперед команду с крючьями и веревками, – сказал Сэм. – Потом они подняли талями тяжелые ракеты с палубы «Рекса». Это, конечно, делалось ночью, чтобы вироландцы не видели. Та еще, поди, была работенка. Жаль, что у нас нет времени на установку тяжелых ракет. Но и легкие наделают много вреда, если попадут в нужные узлы «Рекса». – Сэм потер руки и выпустил облако дыма. – Славно будет поменяться местами со стариной Иоанном. Поймать его в его же ловушку.
– Если успеем, – сказал Байрон. – Вдруг «Рекс» вывалится из пролива прежде, чем мы разместим батарею?
– Возможно, но маловероятно, – нахмурился Сэм. – Войдя в пролив, Иоанн сможет двигаться только вперед. Развернуться там негде, хотя бы и на одном колесе. И он знает, что мы скорее всего поджидаем его у выхода – там, где радар не видит и сонар не слышит. И что мы оторвем ему задницу, как только он покажется.
– А может, он дазт задний ход, – сказал Джо.
– Ага – когда два орудия и пятьдесят ракет выпалят ему по мостику, а четыре торпеды – по корпусу? – фыркнул Сэм. – И хотел бы я посмотреть, как он даст задний ход против такого течения, когда по сторонам у него всего тридцать футов. Детвейлер не смог бы. Даже я бы не смог!
Ожидание длилось. Сэм наблюдал за длинной вереницей десантников, каждый с серебристым цилиндром или с частью установки. Внезапно вышел на связь де Марбо:
– Я нашел тропу.
– Я видел, как вы машете рукой, – сказал Сэм. – Вам понадобится около часа, чтобы добраться до пещеры. Она не так уж высоко, но по тропе, наверное, долго идти.
– Постараемся побыстрее. Но совсем быстро не получится – тропка узкая.
– Я полагаюсь на вас.
– Петроский на связи, – сказал радист.
Сэм услышал пилота, не успев еще дойти до радио.
– Мы спустились к самой воде. Я решил выйти из пролива на высоте их рубки. Их радар засечет нас, как только мы обогнем последний поворот, но я рассчитываю сбить им наводку. Шесть ракет в мостик, шесть для вертолета, где бы он ни был – в воздухе или на летной палубе.
Голос у Петроского был счастливый. Этот неистовый поляк летал в британской авиации, сражаясь с Гитлером. После войны он не захотел возвращаться в коммунистическую Польшу и эмигрировал в Канаду, где сначала водил кукурузник, а потом полицейский вертолет.
– А, черт! – рявкнул он. – Пароход болтается прямо у выхода, носом ко мне! И четверти мили не будет! Пожелайте мне удачи! Мотор и винт ревели вовсю, но голос Петроского перекрыл их.
– Первые шесть пошли! – Две секунды, и затем: – Есть! В рубку не попал, зато дымовые трубы рухнули к черту! Иду наверх! Сильный заградительный огонь. Ничего не вижу в дыму. Ага! Вот и вертолет, на летной палубе! Сейчас…
Радист посмотрел на Сэма:
– Сожалею, капитан. Связь оборвалась. Сэм свирепо загасил свою сигару о приемник и швырнул ее на палубу.
– В него, наверно, ракета попала.
– Возможно. – Глаза радиста были влажны. Он десять лет дружил с Петроским.
– И неизвестно, разбомбил он вертолет Иоанна или нет. – Сэм вытер глаза костяшками пальцев. – Черт, я опять вляпался, а расплатился он…
Байрон снова поднял брови, видя столь непрофессиональную реакцию.