Хотя
старшина охотников уже намекал Торрею, что был бы не прочь и дальше иметь
такого охотника в своей команде. Четыре дня назад он выдержал долгую свару
с Самцом, но отстоял свое решение взять Торрея в охотничью экспедицию. До
сих пор Торрей выходил за Барьер, только сопровождая Имнака. Но в этот раз
собирались идти на кабана, а среди охотников куклоса не было никого, кто
хорошо знал бы повадки этого хитрого зверя. И если охота закончится
успешно, их положение в куклосе серьезно упрочится. В общем, все еще могло
сложиться хорошо. Надо только потерпеть.
К обеду стало ясно, что этот день явно не складывается. После утренней
стычки с Имнаком кухарка гоняла всех почем зря. К тому же один из корней
Барьера подкопался под основание котла, и это основание выбрало именно
сегодняшний день, чтобы внезапно просесть, наклонив котел, который
выплеснул на окружающих изрядную долю кипящего варева. Самому Уимону
повезло. В этот момент он как раз волок очередную бадью с отходами к
питательной яме. Но когда он, предвкушая, как сейчас поставит бадью на
место и, ухватив миску с парой солидных кусков требухи, которые успел
урвать, пока кухарка распекала кого-то в дальнем конце кухни, залезет в
дальнюю кладовку и наконец-то набьет вопящее от голода брюхо, ввалился к
кухню, там стоял такой шум и крики, что ему сразу стало ясно, что и эти
его надежды окончательно пошли прахом. Пока Уимон ошарашенно взирал на все
происходящее, откуда-то вывернулся Имнак и засветил ему такую затрещину,
что у мальчика круги пошли перед глазами.
- Ну что уставился, уродец?! - заорал он. - Живо за Оберегательницей!
Суматоха улеглась только к вечеру. Мальчугана шатало. За весь долгий день
в рот не попало даже маковой росинки. Уимон отволок последнюю бадью, на
подгибающихся ногах добрел до дальнего угла и рухнул на тряпки. Последней
его мыслью было: "Надо потерпеть... "
Следующее утро началось опять с пинка. Накануне Уимон так и заснул в
кухне, не найдя сил добрести до отведенного ему угла в общей пещере.
Ярость Самца была вызвана тем, что он не сразу отыскал приблудного и тому
удалось урвать лишние полчаса утреннего сна. Мальчуган спросонья взвыл и
попытался вывернуться, но Имнак остановился, когда совсем запыхался.
- Это научит тебя не прятаться от меня по углам, уродец, - злобно прорычал
он, переведя дух, - а теперь нечего рассиживаться - живо за работу.
День прошел сносно. В обед кухарка, видно пожалев парня, так заморившегося
вчера, сама сунула ему в руку миску с отличными кусками требухи и,
развернув за худенькие плечи, слегка подтолкнула в угол, в котором он
провел ночь. Пока он ел, Имнак на кухне не появился. Так что к вечеру
Уимон слегка повеселел. И до возвращения отца оставалось всего ничего. Он
мог вернуться уже и завтра.
Следующее утро началось просто отлично. То ли Имнак проспал, то ли еще что
помогло, но мальчуган успел проснуться до того, как обутая в крепкие
мокасины из оленьей шкуры нога Самца обиходила его многострадальный бок.
Уимон уже волок первую бадью с отходами к питательной яме Барьера, когда
Имнак вышел во двор. Самец проводил его кислым взглядом, рявкнув:
- Шевели ходулями, уродец.
Сразу после завтрака в куклос прибыл посыльный, принеся весть из Енда, от
самого Контролера. Имнак и Асликан-родитель подобострастно выслушали
заморенного посланца, поднесли ему суму с барьерным корнем и кусками
вареного мяса, а потом долго ругались друг с другом, то ли из-за этой
вести, то ли по привычке. Потому первую половину дня Уимон был лишен
настойчивого внимания Самца. И его настроение взлетело до немыслимых
высот.