Ты ему так врезал? недоверчиво поглядывая на Костю спросила она.
Хлороформ. В шкафу там же. Он, этот твой потрошитель трупов, лёгкий и мелкий, с ним даже я справился без особого труда. Очень уж он растерялся, когда не нашёл в ящике стола своей пистолет.
То есть ты шёл за ним от самого деканата?
Он шёл за Наташкой, а я шёл за ним. Сначала до кафедры судебки, куда он зашёл предупредить тебя, потом до его морга. Кто может убить так, чтобы не осталось следов? Судебный медик. Кто может кинуть труп в ванну с формалином, а потом порезать на кусочки, и никто слова худого не скажет? Препаратор в анатомическом театре. Ты же его сама туда вместо себя устроила, когда твоя карьера в гору пошла, правда?
Ты умный такой? в этой фразе не было шипящих звуков, и поэтому она прозвучала вполне кокетливо. А зачем всё это?
Зачем вы убиваете? переспросил Костя и предположил: Наверное, потому, что это вас двоих заводит. Он ещё и потому, что охранник бандитов и сам бандит. Потому что снимал с трупа всякие там часы, бумажники, если повезёт, золотые зубы. Правда? Наверное, правда. Я, когда ему денег предложил, думал, он расхохочется, денег-то у него хватает. Он не здесь убивать начал, и не с тобой познакомившись. Он этим зарабатывает. Ему это нравится.
А я? спросила она с интересом.
А ты убиваешь людей, потому что хромая, жестоко сказал Костя, чтобы прервать это неуместное взаимное кокетство за котельной. У тебя в детстве был энцефалит, и лицо теперь перекошено. Потому что ты уродина, потому и убиваешь.
Она сразу шагнула ближе, Костя поднял пистолет, но вспомнил, что стрелять-то не умеет, и отступил на пару шагов. От хромой девчонки с ножом я уж как-нибудь убегу, успокоил он сам себя. У неё оранжевая губная помада и сиреневые тени под глазами. Это не безвкусица, это специально так намалёвано. От злости.
Потому что тело у тебя молодое и любви хочется, а она проходит всё мимо, мимо. Потому что ты истеричка и нашла себе этого придурка, бандита и подонка, но тебя это заводит. Потому что когда ты видишь, как целуются здоровенный парень и красивая девчонка, тебе хочется их обоих убить. Потому что они быдло, серое тупое быдло, но они будут счастливы, точно будут, хоть кто-то из них, да будет их же много, кому-то повезёт. А мимо тебя счастье пройдёт, потому что ты слишком умный и не такой, как все. Потому, что ты урод.
Костя заговорил зло и яростно. Как будто всё ещё стоял в полутёмном вестибюле и разговаривал с любимой девушкой, но уже знал, что голос в трубке телефона-автомата вот-вот скажет «Нет, абсолютно», а потом будут слышны только короткие гудки.
У неё навернулись слёзы, но почти сразу высохли. Интерес в её зеленоватых глазах стал острее.
Ты меня убьёшь? спросила она негромко.
Тебя нет.
А хочется?
Попробовать интересно, Костя отвечал сразу, стараясь не думать. На пистолетах бывает предохранитель, вдруг вспомнил он. Я же с него не только не снял, я даже не знаю, как он выглядит.
Попробуешь? она уже подходила. Она уже была рядом, и Костя уже не мог целиться, разве что ткнуть в упор и попытаться негнущимся пальцем нажать на спусковой крючок. Но этого он делать не стал, просто отвел пистолет в сторону и вверх, как это делают памятники героям войны. Она спрятала нож или нет? попытался спросить он сам себя, прижимая к себе женщину и гладя свободной рукой. Она меня сейчас под лопатку острием ударит, или в затылок, так я даже боли не почувствую. И на могиле напишут: «Идиотом жил, идиотом и помер».
Она тоже прижималась, всё крепче и крепче, и тоже гладила по футболке, по кудлатому затылку, обеими руками вцепилась, когда поцеловались. Кажется, нож уже куда-то успела подевать.
Потом оттолкнула, тоже обеими руками.
Врёшь ты всё! сказала она, переводя дыхание. Тебе не хочется. Никого ты не убьёшь! Студент!
«Шьтудент».
Тебя что, на экзаменах провалили? злорадно спросил Костя. Она взглянула на него, как собака, которую ударили сапогом под брюхо, и он расхохотался, не от злорадства, а просто от нервов. Она тоже усмехнулась, но криво.
Не была бы рожа кривая, с первого раза поступила бы. Не была бы рожа кривая, ничего бы не случилось.
Врёшь ты всё, ехидно сказал Костя.
И она кивнула согласно, с какой-то даже охотой, соглашаясь. Подумала немного и уточнила:
Тех двоих здесь не будет? Ты их предупредил, правда?
Те двое ушли в кино. Я им билеты достал, но ничего не объяснял.
Ну и я пойду тогда, сказала она безразличным голосом. Прямо таким же точно голосом, как Катюша по телефону.
Отвернулась и хотела пойти по тропинке, но не обратно к двадцать шестому, а направо, между заброшенными корпусами, к анатомичке, где лежал прикованный наручниками к батарее охранник-Жокей. А может, к закрытой столовой перекусить, кто её, психопатку, поймёт?
Эй, позвал Костя. Ключ от наручников я выбросил, ты не найдёшь. Ствол менты подберут там, где я его кину. Пулю со спортплощадки примерят. Труп, который вы притащили ночью с «Квадрата», опознают в анатомичке. Я же опознал. Это мой сокурсник Андрей Коротенко, жлоб и культурист, я его вообще-то не очень любил. Но он ещё недостаточно вымок в формалине и недостаточно лишен скальпа. Твой любовник бандит, его арестуют, и когда он поймет, что не выкрутится, то тебя обязательно сдаст. Ты не выплывешь.
Она выслушала его внимательно. А потом, не оборачиваясь, пошла прочь. Она хромала и сутулилась. Жалко был на неё смотреть. Но она неплохо смотрелась среди покорёженных труб, ржавых лестниц и луж битума на грязном песке. Была в этом какая-то дикая гармония.
Костя ещё раз посмотрел на пистолет. Ну, так и есть: затвор взведён, а предохранитель это ведь предохранитель? не передвинут. Аккуратно, нестриженым ногтем левой руки зря, что ли целый день в перчатке ходил? Костя коварный рычажок переставил. Медленно поднял руку, пока не совместились мушка, целик и подпрыгивающие при каждом шаге женские плечи под джинсовой курткой
Эй! снова позвал он
Все назначенные на завтра экзамены и все занятия отменят. Зачёты поставят автоматически тем, у кого пропущено не больше двух лекций. Всю ночь и весь завтрашний день по институту станут ездить и ходить уже не три и не десять, а гораздо больше человек в милицейской форме и штатском. К полудню появятся журналисты, через два часа дождутся сурового майора, с лицом и голосом закоренелого язвенника, который скажет, с ненавистью глядя в телекамеры:
Пока обнаружено несколько тел, проводится проверка.
Ещё через неделю тот же майор, но уже благодушнее, объявит с экранов телевизоров:
Сотрудниками правоохранительных органов раскрыто преступление и пресечена деятельность серийного убийцы.
У ректора будет микроинфаркт, и бедолагу госпитализируют на кафедру кардиологии. Две другие кафедры института ожидают внеплановые переаттестации. Они пройдут удачно. Дверь в анатомичке обобьют жестью и поставят на ней кодовый замок, как на сейфе с драгоценностями. У студентов там станут проверять не только билеты, но и паспорта. Много хлопот. Но сокурсников Лесового они уже не затронут. Они перейдут на старшие курсы, где анатомия пройденный этап.
Костя и Лавров, получив неожиданную фору, сдадут сессию на твёрдую четверку. Абдулгамид Аликович Алиханов сдаст сессию на твёрдую тройку и очень этим удивлённый уедет к родным в город Моздок, чтобы, горестно покачивая головой, рассказывать, как «у них в институте всех убили». Доцент Оганесян защитит докторскую и станет профессором. Виноградова отчислят, он так и не осилит зачёт по латыни.
Димка Лавров вскоре расстанется с Наташкой Филоновой и закрутит роман с её подругой Майей.
Бемби перестанет подходить к телефону, когда её спрашивает Костя. Навсегда.