И тогда я заперся в своей домашней лаборатории и всерьёз занялся Т‑полем. Я забросил все другие дела, оставил преподавание в университете, отказался от рецензирования научных статей, – словом, порвал все невидимые нити, связывавшие меня с внешним миром. Спустя несколько месяцев после открытия Вердье я самостоятельно пришёл к тем же выводам, что и мой бывший сокурсник. Мне удалось найти способ синтеза Т‑поля с помощью гипотетической установки, которой, к сожалению, я не обладал. Но такую установку, как я узнал, уже создавали в военном ведомстве, и работы по её созданию близились к завершению. К тому времени я знал о Т‑поле столько, сколько, пожалуй, не знал никто, кроме, разумеется, её крёстного отца – Роберта Вердье. Я решил держать под негласным контролем работы военного ведомства в этой области. Когда был создан испытательный полигон, я поселился в заброшенной хижине высоко в горах, чтобы иметь возможность наблюдать за его деятельностью. Тогда‑то и родилась легенда об отшельнике Магнусе, которую, должен признаться, я сам и создал. Вот этим самыми руками я сконструировал и собрал некий прибор, который способен был реагировать на малейшую дозу Т‑излучения в атмосфере. С его помощью я зафиксировал четырнадцать экспериментов, проводимых на полигоне и не выходящих за его пределы. Но потом был пятнадцатый… Пятнадцатый эксперимент стал трагедией. В отличие от тебя, Питер, я в тот день был слишком высоко, и косвенное Т‑поле не достигло моей хижины, иначе бы я стал… Жаль, конечно, что я им не стал. Ну ничего, Питер, теперь мы с тобой вдвоём, а вдвоём мы горы свернём.
– Что же было дальше? – нетерпеливо спросил Питер.
– А дальше пришли солдаты и убрали мёртвые тела, как будто ничего не случилось. И мир так ничего и не узнал. А жаль… Потом я вернулся в Город, чуть позже глупо погиб Вердье, и, наконец, на сцене появился Хамберг… Я ни на мгновение не выпускал его из виду, параллельно продолжая работы по изучению Т‑поля. В созданном Хамбергом Центре, куда он согнал учёных со всех концов страны, у меня оказалось много знакомых; через них я и узнавал последние новости. Теперь тебе ясно, Питер, откуда я черпал информацию. Я был в курсе всех событий, происходящих в Центре, хотя работы, связанные с проблемой Т‑поля, считались секретными. Но человеческий язык, как говорится, без костей… Одним словом, я знал всё необходимое. Два года назад, проанализировав всё, что было известно о Т‑поле, и проведя необходимые расчёты, я вплотную подошёл к созданию теории о влиянии косвенного Т‑излучения на человека и возможности управлением скоростью течения времени. Это случилось на год раньше, чем тех же результатов добились в Центре Хамберга. Теперь я лидировал! А совсем недавно я получил неожиданное наследство, оставленное мне каким‑то дальним родственником…
– Триста тысяч фунтов, – подсказал Питер.
– Верно, а ты откуда знаешь? – удивился профессор Магнус. – Ах, да… Ты же работаешь в конторе этого, как его, Крафта… Ну так вот, получив эти деньги, я решил легализовать свою деятельность, начав открытую борьбу с военным министерством. Деньги позволяли мне сделать это. Я решил учредить Фонд Защиты Человечества от произвола военных, поднять общественность на борьбу с милитаризацией нашего общества, – одним словом, начать активную антивоенную кампанию. Уверен, что у меня нашлось бы немало сторонников. Именно в Фонд Защиты я и решил вложить весь свой капитал, а этот ваш скупердяй Крафт чуть не задохнулся, когда я ему сообщил о своём намерении. Ну вот, пожалуй, и всё, Питер, что я могу тебе сообщить. Теперь необходимо разработать план совместных действий. Но я не спросил тебя, Питер, согласен ли ты принять участие в этой борьбе? Ведь у тебя могут быть свои планы и своё мнение на этот счёт. Возможно, ты захочешь принять предложение Хамберга.
– Согласен ли я! – Питер вскочил и забегал по комнате.