Я широко улыбнулась и отломила кусочек.
А я тебе разве не друг? Жалобно спросил духовик.
Настоящие друзья не будут скрывать информацию.
Я попробовала лакомство и демонстративно закатила глаза, наслаждаясь вкуснейшей выпечкой.
Ну, подумаешь, уже и пошутить нельзя, буркнул Олли. Чего ты там знать хотела?
Кто такая тетушка Амброуз? Спросила духовика.
Старшая духовица, неохотно ответил тот.
И что она делает?
Следит за порядком в замке, еще неохотнее буркнул Олли.
Я могу ее увидеть?
Если бы, вздохнул Оллилен. Она когда пожар тушила, слишком много сил отдала, совсем бестелесной стала. И никак назад не вернется. Потому меня с хозяином и отправили. Приглядывать, значит.
А кто-то еще из духовиков в доме есть?
Нет. Раньше Матушка Лея с братцем Робертом были. А как хозяин пострадал, так они и развоплотились. Одни мы с тетушкой остались.
Лицо Олли сморщилось, словно он собирался заплакать, и я поторопилась его отвлечь.
Оллилен, а Стейн вообще знает о вашем существовании? Почему он вас не видит?
Знать-то он знает, как-то неуверенно ответил Олли, и мне показалось, что он не договаривает.
Но?
Забыл он про нас совсем, после долгой паузы признался духовик. Это старые хозяева к нам с уважением относились, помнили, что мы их любим, и поощряли за помощь. А лорд Рольф старину не уважает, все больше железками своими занят да чертежами. Малюет, малюет, а толку с того? Магии от этих каракуль не прибавится.
Олли обиженно поджал губы.
А почему же ты не хотел, чтобы я про тебя сказала?
Ты совсем глупая? Нас ведь только хозяева могут видеть или подземные. А ты тогда еще не была хозяйкой.
Выходит, ты обо мне заботился?
Ну да.
Почему?
Понравилась ты мне, буркнул Олли. Не хотел, чтобы хозяин тебя дознавателям сдал.
Спасибо, Оллилен, от души поблагодарила духовика и спросила: А сколько вы живете?
По-разному бывает, ответил Олли. Все от хозяина зависит. Сколько у него сил. Вот тетушке Амброуз уже больше трех сотен лет, она еще при старом лорде появилась. А мне всего тридцать. Плевый возраст, если по-нашему. Но ты не смотри, что я молодой и что сил у хозяина сейчас мало. Я его никому в обиду не дам!
Мели больше, послышался знакомый скрипучий голос. Ты этого балабола не слушай, деточка, продолжила тетушка Амброуз. Соврет недорого возьмет. Ну-ка, кыш отсюда, бездельник! Лучше иди чердаком займись. А мы с тобой пока побеседуем, хозяюшка, добавила она.
И это вышло у нее так ласково, что я совершенно явственно представила кругленькую седую старушку с добрым морщинистым лицом и мудрыми светлыми глазами.
Видишь, деточка, беда у нас в Рендолле случилась. Замок древний, его на месте аномалии построили. Той самой, что от запечатанной Грани осталась. Здесь когда-то самый главный Разлом проходил, через который эри в мир попадали. А как его запечатали, решили, значит, замок построить, вроде как память. Да только магия отсюда потихоньку уходить стала. Так со временем и исчезла. А ведь дому без магии никак нельзя. Хиреет он. Силы теряет. И мы вместе с ним. Держались, конечно, на привязке к хозяевам, они ведь высшие, могущественные, силы в них с лихвой плещется. А как лорд Рольф от взрыва пострадал, так и наши силы иссякать стали.
И ничего нельзя сделать?
Ты вот хозяина вылечить пытаешься, это хорошо. Поправится он, и нам легче станет. Да только все равно мало этого.
Тетушка Амброуз вздохнула и замолчала. А потом неразборчиво, будто про себя, пробормотала: «А что если попробовать? Может, получится? Да нет, опасно это. Да и девчушка молодая, необученная»
О чем вы? Я могу как-то помочь?
Что ты, деточка, глупости какие, не слушай причитания старухи, привыкла я сама с собой разговаривать, речной галькой проскрипела тетушка. Твое главное дело лорда Рольфа нашего на ноги поставить. А остальное это уж как судьба распорядится.
Она тихонько кашлянула и добавила:
Ладно, пойду, мне еще оболтуса своего проверить нужно. Взял моду, от работы отлынивать. Вроде, и жалко его, малыш совсем и силенок ему маловато досталось, но и попускать нельзя, не то так и привыкнет лениться.
Моего лица коснулся легкий ветерок, занавеска на окне едва заметно колыхнулась, и тетушка Амброуз испарилась, а я задумалась. Выходит, Олли совсем юный духовик? Тогда понятно, почему он так себя ведет. Похоже, пытается выглядеть старше и сильнее, а сам боится, что не справится. Потому и бубнит все время, как старик. А вот история с Рендоллом оставила много вопросов. Да и оговорки тетушки Амброуз. Что она имела в виду?
Я прислушалась к родовой магии и огляделась вокруг. Замок жил своей собственной жизнью, и она ощущалась в легком поскрипывании половиц и еле слышных вздохах, похожих на дыхание спящего человека. В солнечном свете, падающем из окон, отчетливо виднелись линии невидимого для обычных людей каркаса. Синие, желтые, серебристые, они были повсюду, скрепляя стены и тихо потрескивая в местах пересечения. Странно. Тетушка Амброуз сказала, что в Рендолле нет магии. Но тогда откуда этот каркас? И почему от него фонит силой?
Родовая магия толкнулась в солнечное сплетение, как раз туда, где висел невидимый кулон, и внутри вдруг тонко зазвенела незнакомая мелодия. Нежная, похожая на выводимую пастушьей свирелью старинную балладу. А потом в это переплетение звуков влился еще один еле слышный, почти неуловимый, но удивительно притягательный. Он словно звал меня куда-то, и, повинуясь этому зову, я поднялась и пошла к выходу.
Коридоры второго этажа, лестница, холл, еще один коридор, бесконечные переходы, ведущие куда-то вниз звук увлекал меня все дальше, вплетался в душу, и я шла, очарованная мелодией, что все явственнее звучала внутри.
Коридор стал уже, стены сдвинулись, нависли тяжелыми каменными боками, но звук не умолкал. Он все вел и вел меня вперед. Под ногами зашуршали мелкие обломки. Трещины в каменной кладке выглядели так, словно замок выдержал долгую осаду. А потом, за одним из поворотов, неожиданно появились массивные двери, а за ними открылся просторный зал, похожий на те, что описывались в рыцарских романах эпохи короля Торвуда, и я застыла, пораженная увиденным. Неровные стены терялись в темной высоте, узкие стрельчатые окна с разноцветными витражами, на которых изображались воины с мечами, бросали на пол разноцветные блики. Прямо посередине зала, на невысоком постаменте, стоял каменный саркофаг, а на него с потолка ниспадал огромный стяг. И цветок на синем шелке сиял так ярко, что казался отлитым из чистого серебра. А еще он был точной копией того, что «поселился» на моем запястье.
Я отодвинула манжету и уставилась на беззаботно кивающую головкой «живопись».
И как это понимать? Пробормотала вслух, сравнивая собственное нерукотворное украшение с тем, что сверкало на стяге. Олли? Позвала духовика, но тот не ответил.
Зато мелодия внутри зазвучала с новой силой. Цветочек изогнулся, и мне показалось, что он тянет меня к саркофагу. «Иди раздался в голове бестелесный шепот. Подойди»
Шаг. Еще один. И еще.
Я сама не заметила, как оказалась у надгробия. Зов стих. Цветок успокоился и довольно покачивал головкой. Я перешла на магическое зрение и едва не вздрогнула. Вот уж где силы было с избытком! Она разливалась в воздухе, мерцала темными всполохами по углам зала, кружила вокруг саркофага, то приближаясь, то удаляясь от него на расстояние вытянутой руки.
Интересно, кто же ты такой? Спросила еле слышно, разглядывая мраморное изображение на крышке.
Красивый, сурового вида воин неподвижно застыл со сжатыми на рукояти меча руками, и выглядел так реалистично, словно передо мной находилось не бездушное изваяние, а спящий человек.