Я помогу.
Элайджа открывает передо мной дверь, и я быстро выскакиваю на улицу, замечая, что ливень превратился в легкую морось, а темные тучи рассеялись. Мы идем по парковке, обходя лужи. Добравшись до «Форда», я приступаю к работе по установке новых стеклоочистителей.
Твоя машина мечта механика, шучу я. Целых две проблемы за одну неделю!
Хотя он не заплатил за охлаждающую жидкость, и мы вроде как ушли, не заплатив за дворники Прости, папочка.
О, кстати. Элайджа полез в бумажник.
Все в порядке. Я останавливаю его.
Нет, возьми, пожалуйста. Элайджа вкладывает деньги в мою ладонь.
Спасибо.
Его грубые руки покрыты ранами и шрамами, но прежде чем я успеваю спросить о них, он убирает руки в карманы.
Готово! говорю я, закончив.
Мои глаза с любопытством блуждают по пассажирскому сиденью. На порванных кожаных креслах я замечаю гигантскую потертую голубую сумку.
Убегаешь из дома?
Это для спортзала.
Здорово. А я вот мало тренируюсь. Однажды я пошла с Джеком в спортзал, но он был с Брайсом и кучей друзей, так что я чувствовала себя как рыба без воды, жалуюсь я.
Элайджа не отвечает на мою историю.
Я прочищаю горло.
А где твой спортзал?
Еще раз спасибо за помощь, Скарлет. Элайджа открывает скрипучую дверь и уезжает, не сказав больше ни слова.
Глава 6
Когда на следующий день по пути в столовую я захожу за угол, заблудившись в настенной росписи озера Конро, которую студенты-художники создавали на протяжении многих лет, меня резко обвивает пара рук. Кто-то сильно, но нежно притягивает меня к твердой груди, а я в ответ издаю тихий возглас удивления. Глубокий смех щекочет мне ухо, обдавая шею теплым дыханием.
Не хотел напугать тебя, красотка, говорит Джек.
Мне пора бы уже привыкнуть. Каждый день одно и то же.
Да, это моя фишка.
Шумные футболисты в лице лучших друзей Джека проносятся мимо, и мой любезный Джек вмиг превращается в мачо-квотербека.
Чувак, ты все подготовил для пятничной вечеринки? спрашивает Брайс, хлопая Джека по плечу и отрывая его от меня.
Что ж, к этому тоже пора бы привыкнуть.
Приятель, у меня достаточно выпивки, чтобы до смерти напоить каждого.
Вечеринка? переспрашиваю я.
Черт, я забыл сказать. В пятницу вечером после игры я устраиваю вечеринку.
Прежде чем я успеваю ответить, мы доходим до столовой и направляемся к нашему месту. Расположение столов явно намекает на четкое разграничение учеников по их популярности: в самом центре стоит стол, достаточно большой для нашей компании, а по краям маленькие круглые столики для всех остальных.
Как только мы садимся, Кэти достает ланчбокс от Кейт Спейд, наполненный суши. Брайс достает контейнер с тремя мясными бутербродами. Все это напоминает сцену из фильма «Клуб Завтрак». Если бы я достала домашний папин бургер, меня бы точно восприняли чудачкой из фильма, высыпающей на сэндвич Pixy Stix[3]. Поэтому вместо бургера я принесла зеленый салат. О, не подумайте: я не имею ничего против салата. Я никогда не стала бы есть нелюбимую еду, чтобы произвести впечатление на друзей. Но все же, как бы я ни любила зелень, я предпочитаю что-нибудь более сытное, поэтому в дополнение я укладываю на него курицу гриль.
Даже не знаю, что мы будем делать, если появится Карсон, жалуется Кэти.
Изо всех сил я пытаюсь прислушаться к разговору о том, кто испортит репутацию вечеринки, но теряю интерес и переключаюсь на текущие новости.
Ребята, вы слышали о недавнем падении акций на фондовом рынке? Папа сказал, что малые предприятия теперь под угрозой, и
Они тотчас перебивают меня рассказами о вечеринке. Я сдаюсь. Конечно, я могу попытаться еще раз, но только какой в этом смысл?
Так что там насчет бизнеса, детка? спрашивает Джек, наконец обратив на меня внимание.
Индекс Доу-Джонса упал. Папа говорит, что это не критично, но взять на заметку все-таки стоит. ФРС может поднять процентные ставки.
О, ФРС? шутит Джек.
Предприятия наших родителей могут пострадать. Разве мы не должны за этим следить, Джек? Это ведь базовая экономика. Я думала, вы все в этом семестре
Джек улыбается, но в его голосе не слышно волнения.
Конечно, детка. Я обязательно передам папе, чтобы он был осторожен.
Я даже не знаю, зачем вообще пытаюсь.
Элайджа сидит в противоположном конце столовой с помятым коричневым бумажным пакетом, и, похоже, одиночество его ничуть не волнует. Интересно, что у него на обед? Может быть, отец приготовил ему бургер? Вот что странно: затворничество Элайджи волнует меня больше, чем его самого. Я не перестаю думать о том, что никто не должен сидеть в одиночестве. Что бы сказал Джек, если бы я встала, подошла к Элайдже и села рядом? Что бы сказали остальные ребята за моим столом? Почему вообще меня это заботит?
Эй, чего ты уставилась на этого фрика? ворчит Джек мне в ухо.
Я подпрыгиваю от неожиданности и смотрю на него удивленными глазами.
Что?
Ты пялишься на него.
Он выглядит одиноким.
Что за благотворительность, Скар? Прекрати на него смотреть.
Вздыхая, я бросаю последний взгляд на Элайджу, прежде чем вернуть внимание к разговорам о вечеринке и о том, кто быстрее напьется. Похоже, они будут трещать об этом весь оставшийся день.
На каждой перемене я только и слышу о предстоящей вечеринке. Они не смолкают даже тогда, когда наступает время уходить домой. Прижимая учебники к груди, я направляюсь к парковке. Сегодня Джек не смог отвезти меня домой, однако у меня есть запасной вариант: папа просил позвонить ему, когда я выйду из школы. Он сегодня рано закончит и сможет меня забрать.
Я уже собираюсь достать телефон, как вдруг кто-то похлопывает меня по плечу. Я оборачиваюсь.
О, Элайджа. Привет.
Он протягивает руку, неловко держа знакомый блокнот.
Ты уронила.
Ах, так вот почему я узнала его.
Спасибо! Я аккуратно беру блокнот и неуклюже закидываю его на вершину стопки в руках.
Кивнув, Элайджа прячет руки в карманы, не возражая против воцарившегося молчания. В ту же секунду «БМВ» на парковке чуть не врезается в розовую «Ауди». Машина явно покрашена на заказ, и столкновение испортило бы покрытие. Тишину заполняет шум дорогих гудков.
Куда идешь? На парковку? интересуюсь я.
Элайджа кивает, вскинув бровь.
Прогуляемся?
Его губы чуть дергаются; уголки приподнимаются.
Да, я как раз хотел спросить тебя.
Я чувствую смущение. Зачем ему спрашивать разрешения? Это мне нужно спрашивать, ведь обычно Элайджа не выглядит так, будто хочет пообщаться. Он все делает один, и я не понимаю его затворничество. Конечно, я тоже могу назвать себя независимой, но это вовсе не значит, что мне не нравится внимание других людей. Я люблю находиться в компании, смеяться с кем-то или просто иметь собеседника. Не понимаю, почему у него с этим проблемы.
Почему ты обедаешь один? Ты любишь одиночество? интересуюсь я.
Я не страдаю от него.
Я бы так не смогла.
Разве?
Слушай, мне тоже не нужна толпа друзей. Но мне нужен кто-то, с кем можно поговорить. Это всегда приятно. Раньше, до встречи с Джеком, мне было трудно радоваться жизни. А потом появился он, и я поняла, насколько все становится проще, когда ты не один. В одиночестве трудно держаться подальше от мыслей, которые разъедают тебя, понимаешь? Когда ты с кем-то ты можешь отвлечься и отогнать прочь мрачные мысли. Я рада, что у меня есть возможность посмеяться с друзьями или посплетничать. И
Пора бы мне научиться контролировать свой рот.
Когда ты долго находишься в одиночестве, ты забываешь, каково это зависеть от других. Ты больше не нуждаешься в помощи, чтобы отгонять мысли, возражает он.
Может быть. До тех пор, пока не найдешь человека, который напомнит тебе, что ты не один. Видишь? Некоторые из моих бредней могут привести к умным выводам, шучу я.