А ведь срочный Трансфер встречается в студийной практике реже, чем алмазы чистой воды в природе. И это справедливо: какой же тогда интерес, если зритель будет знать: стоит Актеру столкнуться в Надземном мире с проблемой и его тут же вернут назад, на Землю? Звезды одного с Кейном калибра и те иногда погибают; такое событие добавляет остроты ощущениям, а именно в надежде на это первоочередники возвращаются снова и снова. А вдруг Приключение, которое ты переживаешь вместе с Актером, станет для него последним? В семьях Свободных и Инвесторов, основных первоочередников, накоплено немало впечатлений, полученных от пребывания в теле Актера, убитого по-настоящему, и первоочередник в реальном времени ощущает то же, что и Актер, чувствует, как жизнь вытекает из его тела.
Вот и он должен был умереть там, в загаженном проулке Старого города, на булыжной мостовой, среди дерьма, огрызков и отбросов: кровь уже пульсировала в его пальцах, когда на его лицо вдруг упала тень, и он открыл глаза.
Хари прижался лбом к горячему от ударов полимерному боку груши и обхватил ее руками так измученный боксер в клинче повисает на противнике, лишь бы удержаться на ногах. Только его сжимала в своих беспощадных челюстях не усталость, а память. Она трясла его, как терьер трясет пойманную крысу, чтобы одним движением перебить ей позвоночник.
Грязный тупик, тень ложится ему на лицо, он открывает глаза и видит над собой силуэт в ореоле солнечного света
Это была Шанна, и, разглядев ее, он едва не задохнулся от ужаса.
Шанна оказалась в Анхане по своим делам, точнее, по делам своей героини Паллас Рил; до начала Войны за Престол столица была популярным местом для Приключений. Необычный шум во дворце, вопли паникующей стражи, трубный рев и странная беготня по улицам и закоулкам Старого города привлекли в центр множество Актеров, которые слетелись, как мухи на трехдневную падаль, каждый надеялся добавить перца своему второсортному Приключению. И надо же было случиться, чтобы из сотен мужчин и женщин, которые охотились за ним в то утро, именно Шанна свернула в темный вонючий тупик и наткнулась на него: он лежал на мостовой, рядом отрезанная голова Тоа-Фелатона, а клок его пропитанных кровью волос был намотан на кулак Кейна.
Именно Шанна опустилась на мостовую рядом с Кейном и, положив его голову к себе на колени, гладила его по волосам, пока свет мерк в его глазах.
Они были женаты меньше года.
Лучше бы он умер в то утро. Но административные рычаги провернулись, Совет дал добро, и их с Шанной выдернули из одной реальности в другую, такую холодную и неприветливую, по сравнению с которой смерть в грязном тупике Надземного мира просто счастье.
Они оказались на Земле, наедине друг с другом.
Все время, пока они встречались и он ухаживал за ней, и даже еще некоторое время после свадьбы Шанна верила, что Кейн это просто образ. Она считала, что в глубине души ее муж человек порядочный и добрый. Просто другие не видят в нем того, что видит она. Ее иллюзии развеялись в то утро, когда она сидела на мостовой грязного переулка в Анхане, а ее муж лежал головой на ее коленях.
Взглянув вниз, она увидела другую голову она принадлежала старику и валялась на мостовой, словно пробитый, никому не нужный мяч; из перерезанной шеи торчали какие-то ошметки, на месте вырезанного глаза зияла кровавая дыра и тогда Шанна впервые заподозрила, что это, наверное, она ошибается насчет Хари, а все остальные правы.
Но их брак на этом не кончился, о нет: это было бы слишком просто. Беда в том, что и он и она привыкли бороться до конца. И вот они вцепились друг в друга мертвой хваткой, как два бульдога, и сначала разругались вдрызг, потом помирились, потом снова разругались, и так до бесконечности. И как всегда в подобных неразрешимых ситуациях, первой выход из тупика нашла умница Шанна она просто отпустила мужа, разжала хватку и отпустила.
А потом ушла от него сама и, уходя, забрала с собой все, что было в его жизни правильного и хорошего.
Хари оттолкнулся от гелевого мешка и с разворота так саданул по нему ногой, в самую середину, что тот сложился пополам, словно машина, на всем ходу налетевшая на столб. Тогда он вцепился в мешок и попытался сорвать его со шнуров: лупил по нему кулаками и ребрами ладоней, локтями и коленями, предплечьями и голенями, пальцами ног и пятками, даже лбом. Но как он ни старался, сколько ни потел, одно осталось при нем его гнев. Слишком глубоко он въелся в него, так просто не добраться. А ведь гнев был всего лишь прикрытием боли.
Наконец Хари остановился, тяжело дыша. Нет, все не то. Бесполезно. Сейчас ему может помочь только одно. Надо вернуться в Надземный мир.
Снова стать Кейном.
И непременно, обязательно кого-нибудь убить.
Но убивать было некого, и, как всегда в таких случаях, Хари обратил свой гнев на единственную доступную жертву: самого себя.
Он сказал:
Эбби, вызови Шанну. Без изображения, только звук.
На экране появилось ее лицо, и от взгляда ее зеленовато-карих глаз ему стало больно, как от удара ножом.
Но это, конечно, был ее экранный двойник; как и сам Хари, она никогда не отвечала на сообщения лично.
Привет, сказал двойник так жизнерадостно, искренне и радушно, как будто и впрямь был рад всех видеть. Я Паллас Рил, странствующая волшебница. Мое другое имя Шанна Лейтон, и я Актриса.
«Шанна Лейтон Майклсон», добавил про себя Хари.
Если у вас есть сообщение для одной или для другой меня, пожалуйста, говорите.
Во рту у Хари стало горько. Он не сводил глаз с изящного изгиба ее шеи, чистых очертаний лица, густых, коротко стриженных кудрей. Пальцы дрогнули, когда он вспомнил их шелковистую мягкость. Он мог бы с закрытыми глазами, по памяти восстановить всю ее, каждую черточку, до последней веснушки.
«Я стану другим», безмолвно пообещал он ее цифровому образу на экране и понял, что все безнадежно. Может, она даже согласится подыграть ему недолго, всего пару дней, лишь бы Вайло остался доволен, не исключено, что он еще не совсем безразличен ей и она ему поможет, но дело в том, что у него не поворачивался язык попросить ее об этом.
Если она откажет, ему будет очень больно, а если согласится, еще больнее.
Она не раз говорила, что их разрыв мучителен для нее. Хари не знал, правда ли это, и не мог проверить, по-прежнему ли ей так же больно, как и ему. Он надеялся, что нет.
И вот он стоял перед экраном, пальцы покалывало от волнения, сердце колотилось так, будто только и ждало этого момента. Как будто он искал предлог, чтобы снова появиться в ее жизни.
Давление Вайло стало поводом: теперь Хари было чем замаскировать невысказанную правду как бы он ни притворялся, после расставания не было и часа, когда бы он не думал о ней. И все же он не знал, где найти слова, чтобы выразить одну незатейливую мысль: «Твой Патрон и мой Патрон решили, что нам с тобой снова надо быть вместе».
Но говорить было надо, и он, кашлянув, начал:
Привет, Шанна, это я, Хари. Я тут
Одну минуту, сказал экранный двойник и принял новый облик: темно-синий со стальным отливом костюм, форма Надземного мира, которая превращала ее в Паллас Рил. Поздравляю! Теперь вы внесены в список моих друзей!
«Друзей? удивился он. Так вот мы теперь кто?»
Поскольку вы в списке друзей, я сообщаю вам, что нахожусь в Приключении и рассчитываю быть дома к вечеру восемнадцатого ноября. Раньше я позвонить не смогу, так что не ждите и не будете разочарованы.
Хари сник. Он совсем забыл: она ведь еще неделю назад отбыла на завершающую стадию своего текущего Приключения. Он прервал звонок, вяло щелкнув по кнопке на стене. Шанна не на Земле. И даже не в одной с ним вселенной.