Алина не разочаровала меня и саркастически поинтересовалась, как я провела время с убогим провинциалом? Не терзали ли меня муки совести за оставленную в одиночестве в разгар вечера подругу? Если говорить начистоту, то третьей причиной нежелания разговаривать было именно чувство вины. Никогда не понимала женщин, которые бросают всю свою жизнь к ногам мужчины. Как только у них появляется постоянный спутник, их становится невозможно куда-либо вытащить. Тошнотворнее ответа: «Пока не знаю, какие у нас планы» может быть только: «Никуда не пойду, вдруг он позвонит, а я занята».
Мне всегда казалось дурным тоном предпочесть подруге мужчину, как бы он ни был хорош. А уж оставить одну До сих пор не понимаю, как это могло произойти? Я была не в себе. Мне показалось, что происходит какое-то чудо, думала, что подруга тоже это понимает.
По голосу было понятно, что, в отличие от меня, Алина пребывает в прекрасном игривом настроении. Она нисколько не хотела меня уколоть, наоборот, шутила и веселилась. Извиняться сейчас было глупо, вдаваться в подробности тоже не хотелось, а потому я отвечала скупо и односложно. Моментально оценив ситуацию, подруга сменила тон.
Ещё одно неудачное свидание? Хочешь, приезжай вечерком в гости, поделишься.
Отговорилась завалом на работе мне не хотелось ни обсуждать, ни даже вспоминать странный пятничный вечер. Мы немного поболтали о всякой ерунде. На прощание Алина снова, не удержавшись, легко мазнула сарказмом:
Ладно, разгребай свои завалы. Встретимся в следующую пятницу? И прекращай оставлять меня одну за столиком, это начинает входить у тебя в привычку!
Оставила тебя первый раз, машинально поправила я, не поддержав шутливый тон.
И договорив фразу, поняла, что это неправда. В моей голове словно закружился калейдоскоп. Ялтеп подходит к нашему столику. Снова подходит. Ещё и ещё. Перед моим внутренним взором чья-то услужливая рука разместила похожие картины нашей встречи, на которых внимательному зрителю предлагалось найти незначительные отличия. Этим зрителем была я сама.
Недопитый бокал в моей правой руке. Вот такая же картинка, но бокал в левой. А вот он же пустой на столе. Пудреница Алины, брошенная поверх салфеток. Никакой пудреницы, никаких салфеток, подруга поставила локти на стол, облокотилась на них и внимательно наблюдает за соседним столиком. Улыбающийся Ялтеп, идущий к нам прямо по проходу. А вот он же аккуратно обходит справа развалившуюся на стульях компанию. Пролитая лужа у соседнего столика. Официант, который её вытирает. А вот всё тоже самое, но лужи нет.
Голова закружилась, я споткнулась и едва не упала. Судорожно сжала в руках телефон и нажала кнопку отбоя, невежливо заканчивая разговор. Извинюсь потом. Уже почти подошла к офису, надо успокоиться и настроиться на работу. Но происходит какая-то дикость! Может, стоит сходить к психологу или попить успокаивающие таблетки? Непроизвольно повернула голову, почувствовав чужой взгляд. Шагах в двадцати от меня, с комфортом расположившись в тени старого дуба, стоял Ялтеп. Он пожирал меня глазами, кажется, пытаясь что-то понять по выражению моего лица, и не спешил подходить.
Застыв от неожиданности на месте, я в свою очередь рассматривала его напряженную фигуру, а в голове проносились смутные образы. С большой натяжкой их можно было бы назвать воспоминаниями, скорее, обрывки не приснившихся снов, игры моего разума. Видела нас с этим странным субъектом в самых разных уголках Земли. Разве такое возможно? Может быть, так и сходят с ума? Недаром все выходные я провела дома как затворник. Предлогом послужило слегка заболевшее с утра в субботу горло. Предлог был нужен, чтобы оправдаться перед самой собой.
Как только сделала нерешительный шаг в направлении Ялтепа, он бросился мне навстречу.
Мы были знакомы раньше? уже зная ответ, безнадежно спросила я.
Он быстро кивнул, глядя на меня больными глазами.
И путешествовали вместе? спросила, опасаясь, что происходящее имеет более прозаическое объяснение. На месте мужчины я бы вызвала психиатрическую бригаду.
Да, нисколько не удивившись моему вопросу, хрипло ответил он.
Ты можешь мне всё объяснить?
Нет.
Тогда Встретимся после работы? нелогично предложила я, сдаваясь под давлением таинственной ситуации.
Мы уже не принадлежали себе. Предначертанное должно случиться. А может, это всего лишь оправдание для слабых духом. Но меня уже неудержимо нес вперёд вихрь таинственных обстоятельств. Кто в здравом уме от такого откажется?
Сапфиры
Встретившись вечером, мы оба снова испытали неловкость. Легкость, которая сопровождала наше первое свидание, исчезла без следа. Ялтеп напоминал мне натянутую струну, напряженную и непредсказуемую. Мужчина же опасался, что я снова психану и убегу, в чём со смехом признался мне позже. Мы слегка перекусили в ближайшем кафе безвкусной пиццей и отправились в место, которое, по словам Ялтепа, «должно помочь».
Мы долго шли узкими переулками. Через квартал свернули в тёмную незаметную арку, которая вела в уютный, утопающий в зелени дворик. Он выглядел удивительно домашним, но в тоже время невероятно стильным. Пока любовалась пышными зелеными кустами и яркими клумбами с неизвестными мне крупными голубыми цветами, напоминающими гортензии, пионы, розы и огромные незабудки одновременно, Ялтеп свернул направо. Я разглядела деревянное крылечко с ведущими вниз ступеньками.
Семнадцать! Семнадцать ступенек вниз. Зачем-то я их сосчитала. Мужчина открыл громоздкую дверь с помощью трех ключей, которые достал из ниши под последней ступенькой. Мы вошли внутрь. Я застыла, пораженная увиденным.
Вся комната утопала в сапфирах. Зрелище потрясло меня до глубины души. Сапфиры разных размеров и оттенков переливались, лучились изнутри загадочным светом. Откуда же исходит сияние? Мы были в подвале, никаких окон в помещении не было. Воздействие солнечных лучей исключено. Камни лежали горками прямо на полу. Первым делом я заподозрила вмонтированную в него хитрую подсветку.
Божественно красиво. Осторожно ступая по миниатюрному подиуму-дорожке в центре комнаты, искренне похвалила я. Тут какое-то особенное освещение?
Вовсе нет. Ялтеп покачал головой. Утром ты задавала вопросы. Про путешествия, помнишь? Постарайся вспомнить всё, что привело тебя к этим мыслям. Закрой глаза, погрузись в воспоминания.
Я послушалась. Он подошел ко мне, легким давлением на мои плечи заставил опуститься на колени. А затем осторожно взял мои ладони и приложил к крупным камням. Кровь пульсировала в моей голове. Трудно сказать, происходило ли это от усилий, которые я прилагала, чтобы сосредоточиться и вспомнить, или от близости Ялтепа, его запаха, его рук, прижимающих мои ладони к сапфирам.
Внезапно резкая боль пронзила виски, внутри головы будто взорвалась небольшая бомба, уши заложило, словно от резкого свиста, хотя в помещении стояла мёртвая тишина. На меня безжалостно обрушались воспоминания о всех старых циклах временной петли. Кроме самого первого.
Глава 11. Пять месяцев на любовь
Я поднялась с колен, держась руками за виски, потому что всерьёз опасалась, что голова разорвётся на сотню отчаявшихся кусочков. Из глаз ручьём лились слезы. Ялтеп наблюдал за мной с тревогой и нежностью. Он сокрушенно покачал головой, аккуратно обнял меня, прижал к себе, давая выплакаться у него на груди. Осторожно гладил мои волосы, губами нежно прикасался к макушке. Это было невероятно приятно, но я плакала ещё горше, понимая, что всё скоро закончится. У нас не было выбора. Мы точно знали свой максимальный срок.