Оксана Есипова
Платформа Алпарусная
Глава 1
За окном, на ветке громадного раскидистого тополя, припорошенного свежим снегом, нахохлилась большая и наглая ворона. Я успела рассмотреть её достаточно хорошо. Вечная классика: чёрная ворона и ослепительно белый снег. Гармония строгости. Гроздь красной рябины могла бы оживить картину, но на тополях ягоды рябины не растут. А ворона не посчитала нужным захватить их с собой. Недовольная, она мрачно взирала на меня в ответ: очевидно, я нравилась ей не больше, чем окружающий пейзаж.
Рабочая встреча, долгая и скучная, успела меня порядком утомить. Я отстрелялась в самом начале и нудные доклады коллег слушала в пол уха: работа других отделов меня интересовала мало. По моему скромному мнению, большинство руководителей давно пора отправить на заслуженную пенсию. Штаны протирают, да мешают своим командам работать. Если в этих отделах выполняли КПИ, это случалось вопреки неумелому и стихийному руководству. Начальство, в основном, специализировалось на том, чтобы мешать жить собственным сотрудникам и смежным отделам.
Не сильно меня привлекала и депрессивная ворона, но всё-таки её суровый образ куда интереснее постных лиц коллег. Стоило мне только подумать подобным образом, как спесивая птица повернула голову и посмотрела мне прямо в глаза. Мне даже показалось, что ворона прищурила один глаз, как бы вопрошая: «Ты уверена?» Я была абсолютно уверена только в одном: что бесконечно устала от своей высокооплачиваемой, но выматывающей работы. До чего дошла с воронами переглядываюсь.
Ничего, скоро Новый год, а значит долгие и заслуженные каникулы. По традиции каждый год мы с друзьями нет, не ходим в баню. Это совершенно другая история, смотреть которую мы, кстати, лет пять как перестали. Уезжаем кататься на горных лыжах. Каждый год новое место. Сегодня двадцать шестое декабря, до счастья рукой подать. Двадцать девятого утром отправимся в долгожданное путешествие на двух машинах. Будем останавливаться по пути в знакомых кафешках, делиться сокровенными историями, дурачиться и играть в дорожные игры. Даже примитивная игра в города в приятной компании приобретала совершенно иной вкус. Вкус отдыха, комфорта, дружеской поддержки, дальней дороги, приключений иными словами, счастья.
Нам удалось забронировать уютный коттедж недалеко от Мурманска. Если всё пойдёт как надо, мы посетим несколько горнолыжных курортов. В том числе Кандалакшу, о которой я слышала в бардовских песнях. Десять дней драйва, свистящего в ушах ветра, безумного полёта, невероятных пейзажей. Вечерами уставшие, но довольные и счастливые, будем играть в настолки, петь под гитару и травить байки. Когда придёт время вернуться на работу, я смогу окунуться в неё с головой, а не пытаться избавиться от навязчивых мыслей: как половчее спрятать трупы особо активных руководителей смежных отделов и каким интересным способом эти трупы заполучить. Ненавижу идиотов, которые сначала тормозят мои дела, а потом пытаются примазаться к результату. Это минус работы в компании, сидящей на государственных грантах. Все сотрудники в таких конторах делятся на две категории: рабочие лошадки и прихлебатели, сидящие на тёпленьких местах. Я из первой группы.
Валентина!
Резкий голос директора, Николая Петровича, выдернул меня из мира фантазий, я вздрогнула и вопросительно подняла брови.
Ты слышала Андрея?
Неуверенно кивнула. Вряд ли тщедушный тип, похожий на снулую рыбку, выдал нечто выдающееся.
Прекрасно, просиял директор. Думаю, вы с твоей командой сможете помочь отделу Андрея. Подключитесь, пожалуйста, завтра с утра. Сегодня ребята подготовят для вас передачу проекта. Да там передавать особо нечего, успели только начать, как ты слышала. Тридцать первого утром презентация у заказчика.
О, вот, значит, как. Команда «снулой рыбки» била баклуши полгода, хотя им достался плёвый проект. Там работы-то от силы недели на две. Теперь команда снулой рыбки молитвенно сложила лапки, уставилась на начальство жалобными глазками невинного котика, и вуаля, проект передают нам! Хотя у нас был свой, куда более сложный. Сделать чужой проект за пять дней, да ещё за пять дней до Нового года, при том, что текущую работу у нас никто не забирает нереально! Не говоря уже о том, что чудовищно несправедливо. И тут до меня дошло: тридцать первого декабря?
Тридцать первого декабря?! в ужасе повторила я вслух.
Позже нельзя, озабоченно произнёс Николай Петрович, шумно вздохнул и почесал круглый выпирающий животик. Мы должны подписать договор в этом году.
Но никто не подписывает договор в Новый год! Представлять проект в последний день года непрофессионально!
Меня настолько шокировал срыв моих заветных планов на отдых с друзьями, что я на минуту забыла о жуткой несправедливости: передаче проекта.
Валентина! Не забывайся, прикрикнул директор. Так сложились обстоятельства. Забыла, какое сейчас трудное для страны время? Мы что тут два с половиной часа обсуждаем?
Какую-то усыпляющую ненужную ерунду, чуть было не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. При чём тут страна? Как это связано с тем, что «снулая рыбка» регулярно получает приличную зарплату, равную доходу рядового гражданина из региона за год, но забывает, что в обмен надо что-то делать? Расценив мой угрюмый возмущённый взгляд как согласие, Николай Петрович ещё раз почесал живот, погасил зевок и с облегчением обратился к секретарше:
Всё, решили. Анечка, ты успела зафиксировать? Разошли протокол встречи всем присутствующим на почту.
Коллеги радостно задвигали стульями и потянулись к выходу. Ещё бы, дополнительная работа досталась только мне. Я стала пробиваться в обратном направлении, невежливо пихаясь локтями. Ещё теплилась надежда образумить директора.
Нет, даже не подходи ко мне с таким лицом! Слышать ничего не хочу! отперся Николай Петрович, увидев меня в опасной близости от своей персоны.
Рядом с ним маячил Андрей, глядя на меня исподлобья блёклыми невыразительными глазами. Решительно игнорируя наглого типа, которого я стала презирать ещё больше, обратилась к директору:
Но я уже оформила три дня за свой счёт, всё подписано. Мне нужно уехать. Меня ждут!
Уехать? У нас горит проект!
Но, Николай Петрович, это не мой проект! В своём отделе мы всё закрыли идеально.
Так вот теперь помоги другим! Мы одна команда! Иначе никакой годовой премии. Точка!
Я на минуту оглохла от такой несправедливости. Вспомнились бессонные ночи, мои ребята с синяками под глазами от недосыпа. Команда работала с раннего утра до полуночи. Чётко, слаженно. Парни горели идеей и, что греха таить, очень рассчитывали на приличную премию по итогам года. А ещё не хотели подводить меня.
Но
Никаких «но»! Николай Петрович уже кричал, размахивая руками и брызгая слюной. Валя, ты отличный, ценный сотрудник, но твой характер! Я устал от бесконечных пререканий. Тебе слово, ты в ответ десять. Нам нужно подписать контракт любой ценой. Иначе в следующем году мы можем все остаться без работы. Все, понимаешь? В общем, ничего не хочу слушать! Если посмеешь уехать, ты уволена. И мне всё равно, что ты там подписала в отделе кадров.
Не только в отделе кадров, но и у вас! Позавчера!
Пошла вон!
Николай Петрович так хлопнул по крышке своего ноутбука, что та обиженно тренькнула. Чудо, если не останется вмятины. Но я не стала рассматривать директорский макбук. Круто развернувшись на каблуках, выскочила из кабинета, постаравшись как можно громче хлопнуть дверью. Слёзы злости и отчаянья текли по моему лицу. Добежала до туалета, в котором, к счастью, никого не было. Долго умывалась холодной водой, пока пальцы не оледенели до такой степени, что почти перестали слушаться. Сердце продолжало колотиться о рёбра так, словно хотело выскочить из груди и нырнуть в грязный слив, где исчезала равнодушная к моим бедам вода.