Хранилась, перепрела да и растеклась,травявсе
окрест. Туда вообще соваться не следует.
Кто вляпается в то густое варево или нанюхается вонищи едкой,ум-разум
вмиг потеряет. Там даже зверидикиечумеют,алюдиивовсевнелюдей
превращаются.
Потом вожак хлебнул еще браги изаговорилотрудномсвоемремесле.
Старателя всякий норовит обобрать, полагая его за богатея. А пока что-нибудь
стоящее раскопаешь - лаз трижды завалит, а раскоп пять раз засыплет.Старые
дома почти все порушило и землей занесло, что уцелели - мхом поросли, вних
змей и твари противной - чертова уйма, дерево все сгнило, железо проржавело,
пластик потрескался, бумага старая расползлась...
- Будет ныть-то! - хмыкнул дед Кузьма. - Не было бы навара, неполезли
бы могилы копать.
- Навар есть, - согласился вожак. - Как же без навара. Только могилы мы
не трогаем, упаси Боже! - И он перекрестился.-Вжилыекраявообщене
заходим, разве что для мены. Ну и золотишко какое найдем, сдаем Правителю, в
обмен, конечно. А захоронения не трогаем. Не-е...
- Да и что там на кладбищах найдешь... -невпопадсказалрыжебородый
старатель, но осекся под строгим взглядом вожака.
- Все-таки вы ребята мародеры, - укоризненно сказал Кузьма.
- А это как посмотреть. - Вожак пожал плечами.-Всемывкаком-то
смысле мародеры. После эпидемии одни мародерыиостались.Чтонеуспели
растащить,водасмыла.Вотидоскребаемостаткибылойцивилизации,
растаскиваем уцелевшее, а сами и горшка толком слепить не умеем.
- Ты мои горшки не тронь! -вдругзаоралмолчавшийдоселеНиколай,
вскочил с лавки, уронив большую кружку снедопитойбрагой,исхватилза
грудки вожака.
Тот от неожиданности отпрянул назад, ножки табурета под ним поехали,и
он спиной ухнул на пол. Николай, вцепившийсяклещом,кувыркнулсязаним.
Кинулись разнимать, кто-то в суете смазал одному из старателей поуху,тот
не стерпел и полез в драку. Василий раскидал кучу,утихомирилдрачунов,а
Николая взял крепко за плечо и велел пойти проспаться. Но гончарспылуи
спьяну извернулся и хватанул зубами за пальцы старосты. "Ах ты!"-взревел
Василий, и в следующий миг Николай улетелкстене,шваркнулсяобнееи
затих,блаженноулыбаясь.Тутженщинызавизжалиидружновзялисьза
дебоширов. Алевтина цапнула бадью с холодной водой и плеснулавстарателя.
Тот пригнулся - и струя попала деду Кузьме аккурат в лицо.
- Ой, - только и сказала Алевтина.
Все на миг замерли, потом уставились на деда, который набрал воздуху да
от распирающей злобы слова вымолвитьнемог,толькорыбойротразевал.
Первый засмеялся кузнец, за ним грохнули остальные.
Потом пилимировую.Оклемавшись,Николайполезбылоцеловатьсяс
вожаком артельщиков, но тут пришла жена гончара и погнала его спать.
За ней и другие женщины стали уводить мужиков по домам.
Несмотря на отчаянное сопротивление Сергея, сестры иегочутьлине
силкомотволоклидомой.Словномаленького!ПриэтомВераещеи
приговаривала, что если не будет слушаться, то они его старателям отдадут, а
те его на корм хрипунам пустят.