Она лежала на подстиле. Её глаза всё ещё были перевоплощены в странный облик глаз Заврини: белки переливались оттенками алого, а чёрные радужки будто слились с зеницами и придали бледному лицу возмужавшей охотницы жуткий и одновременно пленительный шарм. Зрак юной девы, словно хищный взор, пронизывающий решительностью, леденил душу Бруна, и при длительном лицезрении её взгляда по телу главаря Большой Охоты пробегала сковывающая дрожь.
Всё хорошо, Брун. Пока не голодна. А вот ты ужасно выглядишь, усмехнувшись, ответила Илли. Если бы не твой голос, я бы ни за что не поверила, что это ты. Скулы её и чешуйчатые складки под глазами сморщились от улыбки. Это так странно. Глаза предков не такие, как я себе представляла, дева развела руками. Здесь всё такое бледное. Всё, кроме тебя, она нежно коснулась щеки вожака. Ты совсем другой, Брун Твоя плоть И эти звуки в ушах. Я слышу, как бьётся твоё сердце. Чутко слышу, Брун. И что происходит снаружи слышу И огонь, Брун! Огонь он очень странный, словно из светящейся пыли сотворён.
Не переживай, Илли, я послал за Ингой. Она вылечит твои глаза, заверил сородич.
Юная дева покивала:
Ты расскажешь всем, как я славно выследила ящеров?
Конечно, расскажу! Ты молодец, Илли! А сейчас отдыхай. Попробуй уснуть, ответил Брун и обнял загонщицу.
Поднявшись к Дому Охотников, отряд Бруна запалил костры и светочи. В поселении сразу же началось хлопотанье. Следопыты отправились за водой к колодцам, остальные засуетились в хижинах. На поляне перед шатрами охотники складывали поверженных в роще Полосунов. Добычи в этот раз было вдоволь, и дозорные очень удивились.
За шесть ночей отряд затравил два десятка ящеров, а эти рептилии были ловкими пронырами: полосатые травоядные, размерами чуть выше колен взрослого люда, умели вовремя затаиться от чуждого им взора и всегда передвигались бесшумно. Обитая небольшими стаями, по пять-десять ящериц, Полосуны внимательно следили за тем, чтобы никто не приблизился к ним. И если вдруг стае угрожала опасность, то в ней всегда находились рептилии, которые, рискуя ради семейства, намерено привлекали к себе недоброжелательный взор и уводили гонителей подальше от сородичей. К тому же, Полосуны стали покидать рощу. То ли кочуя за проливными дождями, то ли из-за численного размножения Рапторов, то ли по какой-то другой неведомой причине смышленые рептилии давненько перестали показываться на глаза. Поэтому дозорные и представить себе не могли, как соплеменники сумели загнать столько ящеров за столь непродолжительное отсутствие. Видимо, пламя Пангеи и благостный свет Великого Огня даровали отряду безупречное проворство и удачу.
Разжегши огни, некоторые охотники принялись свежевать улов. Отделяя кожу от плоти, они тут же срезали лакомые кусочки и поджаривали их на костре. Изрядно уставшие и голодные, следопыты уплетали сочные шматы вырезки, угощали ими дозорных и бурно обсуждали охоту, таинственное единство, прозрение Илли и вспышку прошлой ночью.
Брун вышел из хижины. Его одеяние, костяные доспехи и тело были сильно запачканы кровью убитых ящеров. И даже на голове, среди сплетённых русых кос, виднелись окровавленные локоны. На бледном лице вожака сочились свежие ссадины. Вокруг его зауженных серых зениц и на чешуйчатых скулах остались следы боевого окраса. Размытый сок саговника на лике Бруна во время травли смешался с кровью рептилий, и сейчас от искусно выведенных эскизов остались лишь потёртые, замызганные последки.
Скинув громоздкую броню, Брун осмотрелся. В Доме Охотников уже повсюду бегала молодь. Женщины встречали своих мужчин, дарили им украшения и внимание. На кострах вовсю кипели чаны и готовились яства из свежей мякоти. Стойбище довольно оживилось. Вожак обернулся и взглянул на свечение круговерти, что полыхало над поселением, а затем устремил взор к небу на мерцающую красную звезду. Охотнику показалось, что она стала немного больше, и сияние её усилилось. Брун задумался
Брун, мой друг! приветствовал Радон. Ты так быстро вернулся! Как прошла охота? Надеюсь, все целы? старший дозорный приобнял соплеменника.
А, Радон! охотник похлопал дозорного по плечу. Приветствую тебя, Радон! Все живы, да, но на охоте у Илли Не знаю, с чего и начать.
Следом подоспели Хорд, Варн и Валан.
Хороший улов, Брун! Где ты такую стаю высле бывалый ловчий хотел поинтересоваться промыслом, но его перебил Радон:
Погоди, Хорд! Что с Илли?
Идёмте в хижину, позвал Брун. Вам нужно это увидеть.
Соплеменники вошли в шатёр. Илли уже спала, и Брун осторожно, чтобы не разбудить, приподнял ей веки.
Во имя Пангеи! прошептал Валан. Дитя моё Что с ней?
Это я у тебя хотел спросить, Валан, ответил Брун.
Сородичи принялись рассматривать воплощение глаз юной девы, которое не спадало даже во сне.
Ока чёрные словно ночь, и зрачки будто слились с радужками, подметил Валан. А белки красные
Старцы задумались.
***
Тьма окутала видение Варна, и во тьме внезапно раздались детские голоса:
Где он?
Не знаю
Он последний, да?..
Таро, если мы его не выловим до полной темноты, то ты завтра снова будешь Ловчим! с трудом сдерживая смех, сказал какой-то юнец.
Выловим. Каждый куст проверяйте. Он хитрый! Не мог же он из стойбища убежать?! Его бы дозорные подме
Ребячий говор растворился в тишине.
Тотчас прямо перед зраком одноглазого вспыхнули пламенные глаза, а в них зрачки чернее ночи, и в одночасье Варну почудился знакомый голос:
Ты слышишь, что я тебе говорю, Варн?
***
Чего стоишь? Отыщи, говорю, Ингу. Она с Аной где-то здесь, в Доме Охотников. Пусть в хижину Бруна придёт, да и Ана тоже! воскликнул Валан.
Ах, да. Хорошо! спохватился одноглазый.
Растерянный Варн отправился выполнять поручение, а остальные недоумённо посмотрели ему вслед и продолжили обсуждать взор Илли.
Я не знаю, что это такое, Валан. Может, это болезнь какая-то? Сколько мы болезней всяких уже излечили? обратился Хорд к мудрецу. Первый раз такое вижу и не припомню такого ни у кого из предков до самого Алака.
Валан ничего не ответил. Он долго всматривался в глаза загонщицы, и вдруг воскликнул:
Её ока белки её глаз схожи со звёздным свечением! С новорожденной звездой! Все удивлённо глянули на старика. Они алым переливаются, словно звезда горит в её глазах! продолжал восхищаться Валан.
Брун вопросительно посмотрел на Радона, а остальные сородичи стали зорко приглядываться и действительно подметили сходство с красным светилом, лишь чернящие радужки мешали бесподобной общности.
А чернота указывает на ночь! снова воскликнул Валан.
Да ну! Неужто ты думаешь, Валан, что рождённая звезда и её глаза сплочены между собой?! тут же засомневался Радон.
Хм задумался старый шаман. Об этом нам расскажет Рошан.
Погодите, погодите, Валан, Радон! Вы о красной звезде говорите, что зажглась прошлой ночью? недопонял Брун.
Именно! воскликнул Валан.
И поведали сородичи главарю Большой Охоты о минувших событиях. И о предчувствии Заврини рассказали.
Вот это новости! изумился вожак. Мы видели и зарницу, и звезду. А как светила пестрили и коло сияло не углядели. Некогда было на промысле небо разглядывать. И духов мы не слышали. А что значит «бегите»?
То и значит! Хотят духи, чтобы мы покинули Великий Вулкан, Брун. Я, Валан, Викша, Ханн и вождь слышали зов одновременно! воскликнул Хорд. Такого раньше никогда не случалось!
Заврини нас о чём-то предупреждают, добавил Валан. И нам остаётся ждать Рошана.
И как долго его ждать? Мне сказали, что он ещё утром отправился в пещеры, поинтересовался Брун.
Будем ждать столько, сколько нужно, утвердил Хорд. Когда предок наш Алак леченье искал от болезней, он две ночи был в единстве и нашёл. Поэтому ждём вождя. Другого не дано!