Госпожа Плюм вынула из шкафчика метлу и обернулась.
– Уолтер!
Ее голос эхом прокатился по пустой сцене. Она даже пару раз стукнула ручкой метлы о шкафчик. Очень необычно. Уолтер привык к заведенному порядку. У нее ушли годы, чтобы приучить его к дисциплине. И на него это очень не похоже – не являться в положенное время на положенное место.
Покачав головой, госпожа Плюм приступила к работе. Тут еще мыть и мыть. Пройдут годы, прежде чем удастся избавиться от запаха скипидара.
По сцене кто-то шел. И этот кто-то насвистывал.
Госпожа Плюм была шокирована.
– Господин Хвать!
Профессиональный крысолов Оперы остановился и опустил на пол шевелящийся и брыкающийся мешок. Господин Хвать носил древнюю оперную шляпу, демонстрируя тем самым, что на голову выше обыкновенного ловца грызунов. Поля шляпы отяжелели от воска и свечных огарков, в свете которых он находил дорогу в темных подвалах.
Господин Хвать столько времени провел с крысами, что в его облике также появилось что-то крысиное. Лицо казалось продолжением носа. Усы топорщились. Передние зубы выдавались вперед. Глядя ему вслед, люди невольно ждали увидеть торчащий из штанов длинный хвост.
– Что такое, госпожа Плюм?
– Ты же знаешь, что на сцене нельзя свистеть! Это очень плохая примета!
– А-а, но как раз я насвистываю потому, что увидел нечто очень хорошее.О да! Я сейчас поистине счастливый господин Хвать. И если бы ты увидела то, что увидел я, ты бы тоже была счастлива. Счастливая госпожа Плюм… Ах! Что я видел, что я видел!…
– Никак ты нашел в подвале золото? Госпожа Плюм осторожно опустилась на колени, чтобы отскрести пятно краски.
Господин Хвать тем временем поднял мешок и двинулся дальше.
– Может, и золото, госпожа Плюм. О, вполне может быть…
Госпоже Плюм потребовалось некоторое время, чтобы уговорить артритные сочленения снова распрямиться. Наконец она встала и огляделась по сторонам.
– Э-э, господин Хвать?… – окликнула она. На некотором расстоянии от нее послышался глухой стук. О доски мягко шлепнулись мешки с песком.
Сцена была большой, голой и пустой. Эта пустынность нарушалась лишь видом мешка с рвущимся на свободу содержимым.
Госпожа Плюм осторожно посмотрела направо, потом налево.
– Господин Хвать? Ты здесь?
Внезапно ей почудилось, что сцена стала еще больше и еще пустыннее, чем прежде.
– Господин Хвать? Ты где-е-е-е???? Она опять осмотрелась, вытягивая шею.
– Эй? Господин Хвать?
Плавно спланировав, некая круглая тень опустилась на доски рядом с госпожой Плюм.
Это была потрепанная черная шляпа со свечными огарками на полях.
Госпожа Плюм задрала голову.
– Господин Хвать?… – только и смогла произнести она.
Господин Хвать был привычен к темноте. Для него мрак не таил в себе ничего пугающего. И он очень гордился своей способностью ориентироваться в темноте. Достаточно было малейшего пятнышка света, полоски фосфоресцирующей плесени, чтобы его глаза видели как днем. Ну а шляпа… Дань профессии, такая же декорация, как и все вокруг.
Кстати о шляпе… Ему показалось, что она вдруг упала, он даже поднял руки, чтобы проверить, – да нет, она была на прежнем месте. Но что-то изменилось, он никак не мог понять, что именно…
Было оченьтемно.
– ПИСК?
Господин Хвать задрал голову.
Прямо в воздухе, на уровне его глаз, висела невысокая фигурка, облаченная в балахон. Из капюшона выступал костлявый нос с изогнутыми серыми усиками. Крошечные скелетообразные пальцы вцепились в очень маленькую косу.
Господин Хвать задумчиво кивнул сам себе. Нельзя подняться до членства во Внутреннем Круге Гильдии Крысоловов, без того чтобы не услышать кое-какие повторяемые лишь шепотком слухи.