Вторая миссис Хэллоран Орианна, жена Ричарда поставила себе цель относиться к свекру с восхищением и покорностью.
Мне кажется, заявила она Ричарду, когда молодожены вернулись из свадебного путешествия и обосновались в Большом доме, наш долг скрасить последние годы твоего отца. В конце концов, он твой единственный родственник.
Вовсе нет, возразил Ричард, озадаченный. Есть еще сестра Фрэнсис и дядя Харви с женой и детьми в Нью-Йорке. И потом, наверняка имеются кузены разной степени дальности
Да, но никто из них не распоряжается деньгами твоего отца.
Ты что, вышла за меня ради отцовских денег?!
Ну да. И еще ради дома.
Повторите еще раз, велела миссис Хэллоран, разглядывая часы в теплых сумерках.
«Что жизнь? И почему к ней люди жадны? Сегодня с милой, завтра в бездне хладной! Один как перст схожу в могилу я»[6]
Не нравятся они мне.
Миссис Хэллоран протянула руку и дотронулась пальцем до часов. В сумраке доносилось слабое шуршание листьев, плеск воды. Дом отсюда казался очень далеким, свет в окнах совсем тусклым. Миссис Хэллоран провела пальцем вдоль буквы «Ч» и подумала: без этих часов лужайка выглядела бы пусто. По сути, часы символ людской порочности, доказательство того, что глаз человека не способен вынести математическое совершенство. Я существо земное, напомнила себе миссис Хэллоран, и потому должна смотреть на часы, как и все прочие. Если их убрать, мне тоже придется отводить глаза до тех пор, пока я не увижу несовершенство взамен часов возможно, звезду?
Вам не холодно? спросил Эссекс. Вы дрожите.
Становится прохладно. Давайте вернемся в дом.
Тихими шагами миссис Хэллоран ласкала землю, по которой ступала; под рукавом ощущалась твердость руки Эссекса, едва заметное напряжение мускулов реакция на ее совершенство и одновременно жест защиты. Все это мое, думала она, осматривая молчаливые камни, и землю, и листья своих владений. Тут она вспомнила, что собирается отослать Эссекса прочь, и улыбнулась. Бедный Эссекс так и не понял, что сущность хорошего придворного заключается в неуверенности. Теперь дом принадлежит мне, подумала она молча, не в силах произнести ни слова.
В большой гостиной у огня сидел Ричард Хэллоран; в дальнем углу, на почтительном расстоянии, за столиком устроились мисс Огилви с тетей Фэнни. Мисс Огилви читала, а тетя Фэнни раскладывала пасьянс; судя по всему, последняя не осмеливалась подкрутить свет в лампе, и они с мисс Огилви склонились над столом, щурясь в темноте.
Орианна, произнес ее муж, как только миссис Хэллоран и Эссекс вошли через высокие двери террасы, я вспоминал Лайонела.
Конечно, Ричард. Миссис Хэллоран отдала Эссексу шаль, подошла и встала за креслом мужа. Попытайся не думать об этом, а то не заснешь.
Он был моим сыном, терпеливо объяснил Ричард.
Миссис Хэллоран склонилась вперед.
Тебе не слишком жарко? Отодвинуть кресло подальше от огня?
Не приставай к нему, вмешалась тетя Фэнни и подняла карту к свету. Ричард всегда сам принимал решения, Орианна, даже в том, что касается его собственного комфорта.
Мистер Хэллоран всегда был таким сильным, добавила мисс Огилви с нежностью.
В день его рождения мы велели звонить в колокола над конюшней, объяснил мистер Хэллоран тете Фэнни и мисс Огилви через всю комнату. Жена предложила и сегодня позвонить в качестве прощального жеста, но я решил, что не стоит. Как ты считаешь, Фэнни?
Ни в коем случае, отрезала тетя Фэнни. Вульгарная идея, разумеется. Взглянув на миссис Хэллоран, она повторила: Разумеется
Эссекс, произнесла миссис Хэллоран, не двигаясь. Пожалуй, и вправду стоит позвонить в колокола.
Бесшумной кошачьей походкой Эссекс пересек комнату и встал рядом, ожидая приказаний.
Разумно. Ему бы понравилось. Мы звонили в колокола над конюшней, повторил мистер Хэллоран, обращаясь к мисс Огилви, в день его рождения, а затем каждый год после этого, пока он не попросил нас так не делать.
Боюсь, уже слишком поздно звонить, заметила миссис Хэллоран.
Ты права, дорогая, как всегда. Бедный Лайонел все равно не услышит. Может, завтра?
Лайонел был прекрасным человеком, вставила мисс Огилви траурным тоном. Нам будет его не хватать.
Да, нужно распорядиться, чтобы подрезали живую изгородь, сказал мистер Хэллоран жене.
У него был замечательный отец, заявила тетя Фэнни. Ричард, тебе не жарко? Ты терпеть не мог перегреваться. Хотя, добавила она, пламя, по-видимому, не слишком высоко. По крайней мере, света не дает.
Эссекс, распорядилась миссис Хэллоран, включите лампу тете Фэнни.
Спасибо, не надо, ответила та. Не стоит заботиться о моем удобстве, Орианна. Ты прекрасно знаешь, что я ничего не попрошу из твоих рук. Или, добавила она, покосившись на Эссекса, из рук нанятого
библиотекаря, закончил за нее Эссекс.
Мистер Хэллоран, позвольте я наброшу вам шаль на плечи? предложила мисс Огилви. У вас спина не мерзнет? Так часто бывает, даже когда огонь греет Она помедлила и стыдливо добавила: конечности.
Вы имеете в виду ноги? осведомилась миссис Хэллоран. Уверяю вас, у Ричарда они до сих пор сохранились, хоть и не всегда видны. Мисс Огилви беспокоится о твоих ногах, сказала она, нагибаясь к мужу.
О моих ногах? улыбнулся тот. Я все больше сижу, галантно объяснил он мисс Огилви, и та покраснела.
Тетя Фэнни, позвала миссис Хэллоран, и все обернулись, настороженные ее тоном. Я рада, что ты ничего не просишь из моих рук, поскольку я как раз собиралась вам всем кое-что сообщить, а тетя Фэнни меня только подбодрила.
Я? изумилась тетя Фэнни.
Сущность жизни, мягко начала миссис Хэллоран, заключается в переменах; вы все, будучи людьми интеллигентными, со мной согласитесь. Наша последняя перемена я имею в виду кончину Лайонела
Так это был Лайонел! утвердительно кивнул мистер Хэллоран у камина.
оказалась весьма приятной. Мы прекрасно обойдемся без Лайонела. Теперь нам необходимо сделать генеральную уборку. Ричард, конечно, останется.
Она положила руку на плечо мужа, и тот снова кивнул, довольный.
Эссекс, не слишком ли мы вас задержали? продолжила миссис Хэллоран.
Но библиотека возразил Эссекс, прикрыв рот рукой.
Пожалуй, оставим библиотеку в покое на время. Пора освежить фрески в моей гостиной. Разумеется, вы получите небольшую выплату и сможете заняться какой-нибудь ученой деятельностью.
Тропа сужается, натянуто произнес Эссекс.
Как мудро с вашей стороны!
Я надеялся я думал после всего
Эссекс, вам тридцать два года еще не поздно начать карьеру. Попробуйте что-нибудь делать руками. Можете взять пару дней на раздумье. Мисс Огилви!
Последняя вытянула руку и вцепилась в подлокотник кресла.
Я вами довольна, не сочтите за критику. Вы леди того сорта, какие редко встречаются в наши дни. Всю жизнь вас укрывали от внешнего мира вы же пришли к нам как раз до рождения Фэнси? и я не стану бездумно выставлять вас наружу. Пожалуй, поместим вас в какой-нибудь скромный пансионат приличный, разумеется, даже не сомневайтесь, и всецело подходящий вашему статусу; курорт с минеральными водами? Местечко у моря? В несезон вы будете играть в криббидж с другими леди сходного статуса. Возможно, теплым осенним днем, убаюканная волнами и затихающим весельем на пирсе, вы падете жертвой авантюриста; возможно, Эссекс в своих бесцельных академических блужданиях найдет вас и оставит без гроша. Разумеется, в руках обычного авантюриста вы будете в полной безопасности, поскольку не сможете лично распоряжаться деньгами это в ваших же интересах.
Какая жестокость! Мисс Огилви сникла в кресле. Я не заслужила!..
Может, и нет, но ничего не могу с собой поделать на меня накатил приступ щедрости. Я настаиваю!