Это закрытый проект, уважаемый Сенатор.
Только сейчас Блэк обратил внимание на гриф секретности в углу документа.
Вы предлагаете разместить на этих планетах исправительные лагеря?
Десять циклов назад там было построено семь комплексов для добычи герения. Три на одной планете, и четыре на другой. Потом добывающие компании ушли оттуда. Комплексы остались. Примерно на сто двадцать тысяч человек.
У нас что, тюрем не хватает? спросил Блэк.
Это полная изоляция, сенатор, ответил Фейн, я Вам выслал статистику.
Что это? сенатор просмотрел столбики цифр.
Это статистика насильственных преступлений на Стексе. Везде одна и та же картина. Преступники «рожденные», а жертвы, как Вы думаете кто?
ИМСы?
Вы правы, сенатор, подтвердил генерал-шеф.
И как это понимать?
Идет война, господин Блэк! И ее надо остановить.
Сенатор задумался. Он не раз слышал подобные фразы, нередко означавшие попытки военных пролоббировать дополнительные финансовые вливания в вооружение и содержание личного состава.
Вы уверены, что эти люди заслужили той участи, которую Вы предлагаете?
Я тоже испытываю к ним сочувствие, но, как показывает история, угрозу нужно устранять в зародыше. На войне не бывает без жертв.
Вы можете гарантировать, что Ваша статистика верна?
Вполне.
Простите, Генерал- шеф, но я должен все обдумать.
Конечно, сенатор. Сколько Вам понадобится времени? с едва заметным нажимом спросил Фейн.
Я сам свяжусь с Вами, ответил тот и прервал связь.
Только сейчас сенатор начал понимать суть предложенного проекта. Как он слышал, на этих планетах наблюдались одни из самых скверных климатических условий. Девять десятых цикла вращения вокруг звезды идут проливные дожди, температура не поднимается выше семи градусов по Цельсию. Нет условий для сельского хозяйства, почти вся территория скалы, болота и подвижные пески. Это верная смерть, если не обеспечить комплексы продуктами, лекарствами и другими предметами первой необходимости. Как раз о снабжении в законопроекте ничего не говорилось.
И еще один момент смущал Блэка. Непонятно было, как именно будут формироваться списки, и кто будет решать, кого туда включать. Несмотря на то, что сам сенатор стал ИМСом, среди его знакомых оставалось достаточно тех, кто с осторожностью относился к «процедуре», если не сказать с неприятием. Он и сам не сразу решился на первое «извлечение», когда понял, что отмеренные ему Богом годы подошли к концу. Добившись многого, он испытал почти все, что может испытать человек в этой жизни. Жаль было оставлять компанию, которую Блэк создавал, развивал и сделал смыслом своего существования.
Став ИМСом, поначалу он почувствовал прилив сил и новых планов. Однако через некоторое время наступил спад активности и апатия. В какой-то момент Блэк подумывал закончить со всем этим экспериментом по продлению срока пребывания на этом свете. Потом женился, появились новые заботы, стал заниматься политикой. Вскоре новое «извлечение» и вот он уже в Сенате.
Он не прекращал общение с людьми, которые предпочли отказаться от «процедуры» и доживали свою единственную жизнь. Многие из них уже покинули этот мир, но Блэк хранил о них теплые воспоминания и уважал их мужество.
Все это как-то не вписывалось в то, что предлагал Фейн, выставляя «рожденных» врагами и преступниками. К тому же и сами ИМСы далеко не идеальные, по крайней мере, он знаком и с другой статистикой.
Сенатор вызвал своего референта. Теро Коэн давно уже работал у него, и выполнял самые разные поручения, порой и деликатные. Раньше Коэн служил в Департаменте по делам колоний руководителем одного из управлений. Финансовая полиция вскрыла нарушения в Департаменте, за которые полагалось суровое наказание. «Козлом отпущения» хотели сделать Коэна, но Блэк вступился за него, разглядев в молодом энергичном человеке перспективного сотрудника. С тех пор тот был благодарен сенатору и не раз оправдывал его доверие.
Коэн подъехал через час. Блэк уже успел переодеться и выпить чашку леонского чаю.
Здравствуйте, сенатор! поприветствовал его референт, войдя в кабинет.
Тот кивнул на кресло, и Коэн сел, терпеливо ожидая того момента, когда его работодатель объявит вопрос, в связи с которым он оказался здесь.
Взгляни вот это! Блэк запустил файл.
После прочтения Коэн задумался, слегка наклонив голову.
Что скажешь?
Это очень серьезно, шеф. Надо все внимательно изучить. Мне понадобится пара дней.
Хорошо, согласился сенатор, занимайся! Я жду доклада.
Референт попрощался и вышел, в дверях едва не столкнувшись с Кирой.
Дорогой! Ты освободился?
Конечно, милая! Я уже перевел сумму. Скоро пришлют наш заказ.
Кира улыбнулась и, заметив его озабоченный вид, спросила:
Что-то случилось?
Нет. Все в порядке.
****
Дмитрий почти бежал по коридору, теряясь в догадках. Пару раз его вызывали на службу, но это было как-то обыденно что ли. Тут же чувствовалось, что стряслось что-то из ряда вон.
Проходи быстрее! с едва скрываемым раздражением скомандовал Норманн, когда Максимов, виновато опустив голову, зашел в офис.
Весь отдел уже был здесь. Вид у всех был встревоженный и потерянный. Начальник, вероятно, уже ввел их в курс дела.
Повторяю для вновь прибывших, Норманн посмотрел на него, три часа назад была потеряна связь с пассажирским звездолетом Веронийских космолиний. Борт 445, совершавший перелет с главного космопорта Вероны в Пояс Океании. Прибывшие на место спасательные корабли, обнаружили следы крушения. Сейчас идет сбор обломков и информации. Все это скоро доставят нам. Нашему отделу наряду с другими поручено разобраться в причинах случившегося. Всем все ясно?
Сколько человек было на борту? спросил кто-то.
По предварительным данным пятьсот двадцать три с экипажем, ответил Норманн, если это все за работу! Первые данные уже поступают.
Потрудиться предстояло основательно. Нужно проанализировать данные обо всех пассажирах и членах экипажа, проверяя версию о теракте. Вторая группа занималась изучением технических параметров полета, пытаясь разобраться в причинах катастрофы. На место крушения отправили третью группу, которая должна была изучить обстоятельства обнаружения обломков и сами части корабля.
Дмитрию поручили изучение персональных данных пилотов, а также восстановление последних дней их жизни по минутам. Спустя пару часов, он уже имел все данные мониторинга с Вероны, а также подробные анкеты из филиала космолиний на Стексе.
Командиру корабля Глебу Макарову было тридцать восемь циклов. Женат, две дочери: пять и семь циклов. Летную школу окончил на Вероне, четыре тысячи летных часов. Пилот высшей категории.
Второй пилот Дамир Гомон, тридцать четыре цикла, летная школа Хемиссета, первая категория. Третий пилот Валто Кэрри, двадцать девять циклов, вторая категория.
Максимов еще раз перечитал анкеты. Ничего такого, что бы натолкнуло на размышления и дало возможность с чего-то начать. Он встал и вышел в коридор, где встретил соседа по рабочему столу Криса Келли.
Как дела? спросил тот, заметив его озабоченный вид.
А! Привет! словно очнулся от мыслей Дмитрий, Ты что-то спросил?
Что-то прояснилось? поинтересовался Келли.
Пока ничего, он развел руками.
Если хочешь, можем вечером в бар сходить.
Я подумаю, спасибо.
С Крисом у него сложились доверительные отношения. Парень из простой семьи, также как и Дмитрий стремился сделать карьеру. Его отличала редкая рыжая бородка, которую он частенько поглаживал, особенно, когда трудился над сложной задачей.
По характеру Келли был открытый и добродушный, неисправимый оптимист. Не раз помогал Максимову по работе, особенно поначалу. Наверное, он не стал бы называть Келли другом, однако простота в общении и ненавязчивость последнего вызывали у Дмитрия симпатию.