К счастью, другие дети и присутствующие учителя быстро сориентировались сняли безвольную девочку с подоконника, не давая ей уцепиться за оконную раму, и вернули на место. Она трясла головой и озиралась по сторонам, словно не понимала, что с ней произошло.
Я и сам не понял. Никто не понял. Лишь мама, пока тащила меня за руку домой, не дав закончить выступление, рыдала, и ее крики и причитания эхом разносились по всей улице.
Я все еще чувствовал, как горит каждая клеточка моего тела. Мне хотелось содрать кожу, броситься по дороге лицом в снег и лежать там, пока не растоплю его до самой земли.
Дома, не обращая внимания на мамины причитания, я прямо в новом костюме, купленном ею специально к празднику, забился на кровать и шепотом обратился к тому существу, что обитало в моем теле:
Что ты с ней сделал? Я не плакал, просто не мог. Казалось, огонь выжигал из моего тела все, даже слезы.
Я сделал? раздалось в моей голове. Нет, Иоганн, это ты сделал!
Не называй меня этим именем! Я Игорь!
Не противься своей сути, мой мальчик. Прими ее с честью и следуй своему предназначению!
Но я не хочу! закричал я, поймав испуганный мамин взгляд. Она стояла чуть поодаль и не шевелилась, не зная, чем мне помочь, и не рискуя приблизиться. Зачем ты заставил меня приказывать Маше? Она же меня возненавидит!
Я просто показал, на что ты способен! И поверь это лишь малая часть твоих способностей! Самый верх. Ты гораздо могущественнее!
Зачем ты мне это показываешь? Я не хочу все это уметь! Не хочу и не буду!
Глупый мальчишка! Я учу тебя! Помогаю стать собой, Иоганном, колдуном, способным даже на черную магию! Помогаю перестать прятаться в тени этого тела! А учиться лучше всего на практике сегодня ты наконец понял, как легко управлять жалкими людишками.
Не хочу, не хочу, не хочу! я сжимал голову ладонями и отчаянно тряс ею, пытаясь выгнать загробный голос из своей головы.
Не хочешь? взревел учитель, оглушая меня изнутри. Да ты сам пришел ко мне!
Сам пришел? я не хотел верить в это, но отчего-то знал, что учитель не лжет.
Закрой глаза, мой мальчик. Голос вновь стал тихим и будто даже ласковым. Сосредоточься и перенесись к началу. Не говори, что не можешь, приказал он, даже не дав мне возразить. Твоя сила в тебе, никуда она не делась с веками я постоянно ее ощущаю. Вернись в ту точку, когда ты решил стать моим учеником, и ты все поймешь сам.
Я выдохнул и зажмурился, продолжая сжимать голову руками. Ничего не происходило лишь тьма окутывала меня со всех сторон. Но чем дольше я вглядывался в нее, пропуская через себя, погружаясь в ее пучину, тем отчетливее проявлялась картинка вдали. Смутно знакомые очертания приближались и светлели сначала появились цвета, а потом звуки и запахи.
***
Первым, что я почувствовал, стал дикий голод. Кажется, я не ел несколько дней. Серое небо хмурилось, накрапывал мелкий дождь, а ледяной ветер пробирал до самых костей. Я брел по булыжной набережной вдоль реки, где кучками ютились рыбаки, прикрываясь тряпьем от навязчивого дождя. В голове назойливо вилась лишь одна мысль как найти пропитание.
В одной из луж, собравшихся в углублении между камнями мостовой, выбитыми телегами, я увидел свое отражение высокий мальчишка с растрепанными черными волосами, тоже лет семи. Лицо измазано сажей, одежда грязными лохмотьями висит на обтянутых кожей костях, а зеленые глаза полны отчаяния.
Воспоминания пришли сами собой я отчетливо видел добротный дом в пригороде Парижа. Видел, как две моих сестры разбухли и умерли одна за другой в страшной лихорадке, как мать, выхаживая их, заболела сама и, покрывшись сочащимися гноем язвами, иссохла за несколько дней. Как отец рвал на себе волосы, потеряв всех женщин в семье. Как он ушел на два дня, а потом вернулся, злой, с зажженным факелом в руке и принялся размахивать им, прогоняя нечистую и вытравляя чуму. Как я в ужасе смотрел на него и умолял остановиться. А потом перед глазами замелькала вспыхнувшая солома, занявшиеся огнем стены и тряпки, а потом и пропитавшееся вином тело отца, рухнувшего в пламя.
Я испугался и убежал. Бежал долго до самого города, но и в Париже не мог найти приюта кому нужен некормленый мальчишка без семьи, денег, весь в грязи и вшах. К тому моменту я не умел ничего всю свою недолгую жизнь я работал на виноградниках вместе с семьей, не зная другой жизни. И теперь, оказавшись, в шумном вонючем городе, не мог найти себе места.
Когда я уже собирался забиться под городские стены и тихонько умереть, поскуливая так, чтобы меня не слышали, появился он. Я догадался о его появлении задолго до того, как увидел. Многоликая толпа сначала зашепталась, расступаясь и стремясь спрятаться, а потом замерла и смолкла. Такую тишину я раньше слышал только под ясным небом виноградных полей, но никак не в столице.
Мне было все равно умирать под громкие крики или в гробовой тишине, но тут передо мной возникла фигура. Старец в длинной сером одеянии, не похожий ни на одного человека из тех, что мне прежде приходилось видеть, с такими же серыми длинными волосами показался мне похожим на призрака. Я поднял на него взгляд и вскрикнул глаза его были полностью белыми, недоступными для света, но все же казалось, что он заглядывает в самую душу.
Как зовут тебя, мой мальчик? склонился надо мной старец, будто видел меня так же ясно, как я его.
Иоганн, прошептал я.
Иоганн, я чувствую в тебе будущую силу. Ты же хочешь стать великим и подчинять себе других?
Я не знаю, еле слышно ответил я, испугавшись его слов.
Когда узнаешь, усмехнулся он, спроси на рыночной площади, где найти колдуна, тебе подскажут.
Старик, скривившись в жуткой улыбке, отодвинулся от меня и заковылял дальше, а я остался сидеть, не зная, соглашаться мне на пугающее предложение странного старца или нет.
Ответ пришел быстро, стоило мне начать терять сознание от голода и жажды. Оказалось, что умирать было слишком страшно даже за такое жалкое существование я цеплялся из последних сил.
Падая по дороге от бессилья, в полузабытьи я добрался до дома колдуна, постучал в дверь и рухнул возле порога. Когда я открыл глаза, обнаружил, что старец водит руками, охваченными огнем, над моим телом и шепчет что-то на незнакомом языке. Голова больше не кружилась, руки и ноги налились мощью, и желудок перестал урчать от голода. Никогда прежде я не чувствовал себя таким сильным и способным сворачивать горы.
Я приподнялся в койке и огляделся в очаге тлели дрова, полутемная комната, наполненная дрожащими тенями, благоухала ароматами трав, ровными пучками свисавших с потолка. Слепой старик устремил на меня белки глаз, и его лицо озарилось улыбкой, впрочем, делавшее его еще неприятнее.
Здравствуй, Иоганн, проскрипел он. Рад, что ты пришел. Ты принял мое предложение?
Какое? По спине пробежали мурашки.
Ты станешь моим учеником?
Учеником? удивился я. Но я никогда ничему не учился. Я и грамоты не знаю Я
Я научу тебя всему. Просто скажи «да».
Да, ответил я, не думая, да. Я согласен. Только не бросайте меня.
Ни за что, ответил колдун. Во веки веков.
Глава 6.
Мое тело сотрясала лихорадка, бросавшая то в жар, то в озноб. Сквозь полузабытье я чувствовал сильный запах спирта и ледяные прикосновения мокрой ткани к горячей груди мама обтирала меня, пытаясь сбить жар. Она еще не знала, что этот жар со мной навсегда. Я и сам тогда не знал.
Несколько раз я приходил в себя и даже пытался приоткрыть глаза, чтобы сказать: «Не бойся, мама, со мной все хорошо. Я все еще твой сын. Твой Игорек». Но темные путы утягивали меня во мрак и возвращали в прошлое.
Это ничего не значит! твердил я учителю. Пусть я пришел сам, но это было тогда! А сейчас я хочу быть нормальный обычным мальчиком! Хочу гулять с друзьями и не слышать тебя!