Замотался. Так что всё-таки случилось?
Нет, ну вы только на него посмотрите? Мне что, нужен какой-то повод, чтобы к тебе прийти?
Обычно да, улыбнулся Давид, протягивая бывшей жене высокий стакан. В прошлый раз, кажется, Ритка чуть не завалила сессию. А до этого мы встречались, чтобы перемыть кости Лилькиному жениху.
Они, кстати, расстались.
Вот как?
А Лилька тебе, что, не говорила?
Давид нахмурился. Развел руками.
Попыталась.
А, так до тебя даже твоя любимица не дозвонилась?
О, да брось. Нет у меня никаких любимиц.
Это ты Ритке расскажи.
Ну ладно. Может быть, он соврал И нет, он не любил старшую дочь сильнее, скорее тут дело было в том, что она ему была ближе. По темпераменту, по характеру, по взгляду на жизнь. И от того, что между ними с Лилькой было это безмолвное взаимопонимание, младшей Рите казалось, что он её любит меньше. Давид приложил массу усилий, чтобы она изменила своё мнение. Усилий, которые, в конечном счёте, не дали никакого ожидаемого результата. За исключением того, что Лилька выросла ужасно избалованной и убеждённой в том, что все ей что-то должны.
Давид поморщился, как будто ему без этого не было тошно. Ну что за день?
Люб, давай ближе к делу.
Какой же ты зануда.
Не спорю. Что-нибудь ещё?
С ногой что? поняла, наконец, причину его отвратительного настроения Люба.
Ничего. Натрудил.
Давай укол поставлю.
Я и сам не без рук. Говори, с чем пришла, и уматывай, беззлобно заметил Гройсман.
Это терпит Но, если уж ты так хочешь знать, мне на экспертизу спустили твой проект.
Который из?
На самом деле прямо сейчас Давид не мог думать ни о чём, кроме боли, но Люба была здесь, и ему нужно было хоть как-то поддерживать разговор.
О суррогатной секс-терапии для наших ребят. Ты правда считаешь, что это им нужно?
Если они пострадали на работе, получили увечье или инвалидность, мешающую вести нормальную жизнь, почему нет?
Это же Это же банальная проституция!
Для такой образованной женщины в некоторых моментах его бывшая жёнушка оставалась ужасно тёмной.
Ты путаешь грешное с праведным. Перед суррогатным партнёром ставится вполне конкретная цель.
Какая же?
Обращающиеся за терапией люди приходят не ради удовольствия. Они заново учатся близости, прикосновениям, коммуникации. Ты можешь представить, что чувствует мужик, в недавнем прошлом боец элитного спецотряда, красавец, укладывающий девок пачками, оставшись по пояс парализованным?
Полагаю, ничего хорошего.
Вот именно. Но им можно помочь. У меня есть понимание, как.
А понимание того, что это слишком прогрессивная идея для нашего общества, у тебя есть, а, Давидик?
Гройсман поморщился, потому как понимание было. Он же не дурак!
Попытаться стоит. Вдруг одобрят.
У них на нормальную пенсию им денег нет, на реабилитацию. Физическую, заметь, реабилитацию. А ты о духовной Ага. Держи карман шире.
Ну, раз так заворачивай. Накладывай визу. Что ты мне мозги компостируешь, Люб?
Да вот интересно. У тебя тоже проблемы были? Ну, после ранения Ты поэтому ко мне охладел?
Люб, ты сейчас спрашиваешь, не стал ли я импотентом?
Нет! Я же знаю, что не стал У нас было. Несколько раз, но всё же
Меня то ранение лишило профессии. На фоне этого потери потенции я бы даже не заметил. Правда Но, насколько я могу судить, этого не произошло.
Но твои шрамы
Шрамы украшают мужчину.
Или добавляют комплексов.
Не в моем случае, Люб. Если честно, я даже не понимаю, как так вышло, что мы это обсуждаем, Гройсман натянуто улыбнулся.
Не спрашивай, может, это мне нужно было
Что?
Избавиться от чувства вины.
Ты себя в чём-то винила?
Хм Как сказать? Я думала, может, как-то не так отреагировала, когда впервые увидела твою ногу и этим тебя ранила
Это было так похоже на Любу, что Давид едва не рассмеялся. Надо заметить, в тот раз, о котором Любка упомянула, её реакция и впрямь оставляла желать лучшего. Он потом часто вспоминал её глаза Мелькнувший в них калейдоскоп эмоций. Ужас, брезгливость, панику Будь он не таким толстокожим, это и впрямь могло бы стать для него ударом.
Всё нормально, Люб. Я о той истории и не вспоминаю.
Правда?
Ага. И мои шрамы никоим образом не влияют на мою личную жизнь.
А она у тебя есть?
Он даже рот открыл, так Любка удивила его своим вопросом. А потом в дверь постучали, избавляя его от необходимости отвечать. Стук был настойчивым. Так обычно тарабанили, если что-то случилось. Давид распахнул дверь и отшатнулся, потому что прямо на него шла испуганная соседка с сыном на руках.
У него температура. Очень высокая. Уже сорок один. И вот, послушай
Все краски сошли с её лица, и лишь в глазах он почему-то только теперь рассмотрел их цвет в избытке была лазурь.
Задыхается?
Да. Я боюсь, скорая не успеет.
Очень похоже на ларингит. Дай его сюда.
Бэлла отдала ему сына, но не сразу. На секунду задержала в своих руках и потом буквально от себя оторвала.
На твоём лекарственном складе часом нет «Будесонида»? спросил Давид, доставая из ящика небулайзер.
Я не знаю не знаю! Не знаю! Господи Что мне делать?
Ты дыши. Остальное я сделаю сам.
Что сделаешь?
Кольну «Дексаметазон». Это гормональный препарат, но он абсолютно безопасен при единоразовом использовании. У него нет аллергии на лекарства?
До этих пор не было.
Вот и славно быстро наполнив шприц, Давид оголил мальцу попку и поставил укол. Плакать у того сил не было. Сейчас станет получше. Ну что ты? удерживая ребёнка одной рукой и, сам не понимая, что делает, Давид осторожно отвёл упавшие на глаза Бэлле волосы. Он и думать забыл, что они не одни, когда о себе напомнила Люба.
Глава 6
Ему нужен влажный воздух. У тебя можно отключить вытяжку в ванной? Бэлла обернулась на звук чужого голоса, запоздало понимая, что они с Гройсманом не одни, что в квартире соседа посторонняя женщина. Не молодая, но вполне ему под стать. Приятная внешне, ухоженная. И дорого, хотя и несколько скучно одетая. Детали Бэлла отмечала краем сознания, и было ей совершенно плевать на то, что она, похоже, помешала каким-то планам Гройсмана и этой женщины. Если надо, она потом ей всё объяснит и попросит прощения. Но сейчас важней всего для неё было здоровье сына.
Есть! Я сейчас включу горячую воду. Бэлла, посидишь с ним? спросил Давид.
Да, но скорая Белла неуверенно оглянулась на дверь, понимая, что если те позвонят, открыть им будет некому.
Моти нет?
Нет, мотнула головой. У неё, как назло, выходной, пояснила, забирая обессиленного сына из чужих рук, целуя, зарываясь носом в слипшийся от испарины пушок на его макушке и по чуть-чуть успокаиваясь. Тот, конечно, дышал все ещё с некоторым затруднением, но то, что критический момент миновал, было очевидно.
Тогда я сам прослежу, иди.
Бэлла хотела возразить, потому как ужасно, до дрожи в коленях, боялась остаться одной наедине со своей паникой. Но осознав, что Родику и впрямь стало получше, неуверенно кивнула и пошла к двери, чувствуя, как взгляд незнакомки прожигает дыру у неё в затылке. Плевать. Вообще на всё плевать Ей богу!
Вот. Садись Давид откуда-то притащил складной стул, какой обычно берут с собой рыбаки на рыбалку или любители отдохнуть дикарями. Среди мрамора, которым была отделана ванная комната, стул выглядел неуместно и странно. Но именно он очень много рассказал ей о своем хозяине.
Давид наклонился, чтобы открыть кран. Зажурчала вода, и действительно очень быстро комната начала наполняться паром. Родик судорожно всхлипнул. Бэлла напряглась, ласково провела ладонью по его спинке и принялась осторожно покачивать. Пар наполнил лёгкие тяжестью, завил в крупные кольца выбившиеся из хвоста пряди и как будто даже размягчил кости. Или это, наконец, расслабились скованные ужасом мышцы. В любом случае держать спину прямо больше не было сил. Бэлла откинулась на стену и уставилась в потолок.