Я пошурую в печке. Тепло надо.
Пошуруй. согласился Струмкин. Смотри, из нормы не выходи. Мазут береги. Не знаю сколько нам здесь торчать, пока нового кранового пришлют.
В металлическом одежном длинном ящике хранил Струмкин самые важные вещи: аптеку, Сайгу с двумя рожками, документацию и две бутылки "Полярных Зорь". Одну распечатал. Бахнул грамм 100 в кружку, протянул Шлеменко.
Пей. Сейчас компресс соорудим. Может, правда, грипп и Тамарка твоя, не совсем бляхен-мухен с низкой карантинной ответственностью.
На следующее утро Струмкин связался по рации с поселком.
Денис Ромуальдыч. Слышишь?
На приеме. Что у тебя, Струмкин?
Крановой Шлеменко. Вроде ковид у него.
Струмкин, ты это Может грипп?
Чуйка пропала. Водку не чувствует и дышит, как будто не в легкие, а сразу в пол. В больничку ему надо. В поселок.
У тебя ж сроки, Струмкин. К 25-му КРС 12 скважин. Твоя сделка, Струмкин. Моя премия. А теперь что? Жопа общая. Так получается, Струмкин?
Крановой мне нужен.
Не поверишь. Мне тоже.
Что если в Приозерной пошукать? Или у Чибатулина?
Или в Яндексе? подхватил Денис Ромуальдыч. Алиса точно найдет. Ладно, Струмкин. Будем решать. По реагентам чего?
Вроде норм.
Две бочки есть и Чебатулин не в курсе.
Беру.
Завтра ГТС-ку лови.
А крановой?
Мамедова пришлю.
Мамедов? переспросил Струмкин. Это который?
Который Мамед. пояснил Денис Ромуальдович. Струмкин?
На приеме.
Премия, Струмкин.
Помню. Я сам женаторожденный.
А я дважды женаторожденный. Если премию не сделаешь, испепелят меня мои драконы-заи. Давай, Струмкин, не подводи под цугундер.
Денис Ромуальдович.
Ау
А как оно вообще. Международная обстановка.
Интернет не фурычит. К вечеру обещали наладить. Тебе зачем?
Мне незачем. Еприкян интересуется. Там же в Карабахе войнушка.
Не о том думаете, Струмкин. Делать нечего, ключ переберите. Войнушка. У нас такая войнища будет, если в срок не уложимся. Давай. Ариведерчи, воины Аликпера.
Ноябрь в ненецкой тундре месяц котопёс. И мурчит и лается. Снег тонкий, мороз звонкий. В Карском море не набрали силу ледяные ветра. Переносимо. Струмкин с Еприкяном растелили брезент на технической площадке. В этой скважине успели пройти немного. Вытащили всего метров 300 труб, а скважина 2-й категории. Струмкин сел за рычаги крана, ослабил тросы. Вместе с Еприкяном сняли с тросов ключ. Стимпанковскую такую приблуду красного цвета. Она зажимала скважинную трубу. Кран поднимал ее вверх до того момента как покажется на свет божий полунощный место соединения с другой трубой. Тогда снизу трубу подхватывали рычагом РСУ. Давали давление в шланги (один на выход, другой на вход), соединенные с ключом. 150 атмосфер. Такой себе циклопический гаечный ключ. Освобожденную трубу по специальным салазкам спускали вниз с технической площадки и складывали рядами. Вот, собственно, и весь КРС. Сердцевина процесса. Его тяжелая работящая сущность. Труд мерный, но не скучный. Мозги тоже нужны. Не такие, знаете, европейские, где можно все знать про молоток и ничего про гвозди. Евразийский охват, под стать географии и климату, требуется. Иной раз тундра такое выкинет, что и гвоздём придется молоток забивать. Струмкин помог Еприкяну с ротором. Себе взял челюсть, а Еприкян начал чистить втулку.