На прошлой неделе приземлились в ваших краях, а эта уже гнусавит, отвлекся от студенческих воспоминаний Карл Гофман. Он неодобрительно скосился на дочь.
А то ты не знаешь, какой тут климат, подула Эльза на пышную горячую самсу. Вроде тепло, умеренно сыро, а ветер прошибает насквозь. Злой тут ветер какой-то.
Зимой у вас морозы за тридцать, сайгаки в степи коченеют, деликатно вмешался в диспут Борис Францевич и открыл бутылку кедровой.
Зато сухо, активное солнце, высокое небо не давит, перечислял Гофман достоинства покинутой среды обитания. Втайне он ностальгировал по бескрайним казахским просторам. На Балтике облака хмурые, водянистые. Того и гляди ливнем накроет. В подтверждение его слов по жестяному отливу забарабанили капли дождя. Ну да ладно. Выбор сделан. Привыкнем.
Карл Гофман поднял рюмку и подмигнул Борису Францевичу. Друзья выпили. Эрик довольствовался минеральной водой. Ему предстояло везти отца.
Инесса Самуэльевна пригубила кокосового ликера (подарок Бауманов) и дополнила мужа:
Осенью у нас зеленеет травка и цветы распускаются.
А степь полна миражей, подбросил в беседу мистических символов разомлевший глава семейства.
Не забудь рассказать про сухие дожди, напомнила Эльза и разлила по пиалам своей и Эрика зеленый чай.
О, уникальное явление! Костистыми старческими пальцами Гофман крутанул рюмку. Борис Францевич удовлетворил запрос друга и поставил под стол пустую бутылку. Такое бывает летом в пустынных районах. Гремит гром, дождь шелестит, а земля остается сухой. Вода испаряется в воздухе
А у нас рефракция, перебил рассказчика Эрик. Помнишь, как мы потеряли из вида «Тигуан», когда вышли из леса? Он иронично взглянул на отца. Ты тогда еще ведра с лисичками бросил. Думал, угнали машину.