Железную логику сказанного Натка уловила даже через дурноту:
И уже там помру?
Нет, ну что ты, вылечат тебя, успокоила медсестра, но как-то очень неискренне. Иди за мной.
За мной, шагом марш, пробормотала Натка и поплелась, придерживаясь за стены и с трудом обходя банкетки с сидящими на них людьми, вслед за маячащим перед ней обширным белым пятном.
Сквозь пелену боли живот по-прежнему крутило беспощадно она видела нечетко, взгляд затуманился, со лба бежал пот. Похоже, у нее высокая температура. Странно, что ее не померили при осмотре. Палочку в нос сунули, а градусник в подмышку нет
Палочка! Натка вдруг вспомнила, что всезнающая дама в пластике говорила это был тест на ковид.
Простите, а какой у меня ПЦР? обеспокоенно спросила она белую спину.
Та качнулась медсестра на ходу обернулась и покачала головой:
Да иди уже!
Куда? Натка остановилась, но они, оказывается, пришли.
Забирайте. Медсестра в белом отступила в сторону, пропуская к больной пару космонавтов в скафандрах.
Те подхватили Натку под руки, быстро повели к выходу, откуда тянуло холодным ветром, помогли забраться в «Скорую» и уложили там на ледяную кровать-носилки.
Куда меня Натка попыталась подняться, но ее мягко вернули на место и заботливо пристегнули ремнем.
Добиться ответа не представлялось возможным: взревела сирена. «Скорая» мягко скатилась с подъездного пандуса, аккуратно вошла в поворот и, секунду помедлив перед взлетевшим шлагбаумом, выехала на улицу.
Какое-то время Натка, как ставшая жертвой похищения героиня голливудского боевика, добросовестно пыталась представлять в голове путь следования машины, но в воспаленном мозгу картинка расплывалась и путалась. К тому же «Скорая» быстро выехала за пределы знакомого Натке района, так что пропал всякий смысл считать повороты и светофоры.
Куда мы? все-таки крикнула она, еще надеясь услышать что-нибудь обнадеживающее.
В госпиталь, куда ж еще? оглянувшись на Натку с переднего сиденья, устало ответил женским голосом один из космонавтов. Расслабьтесь, поспите пока, будем ехать минут сорок, не меньше. И женщина-космонавт отвернулась.
В какой еще госпиталь? ужаснувшись пуще прежнего, прошептала Натка.
Слово «госпиталь» ассоциировалось у нее с войной, которую она никогда не видела, разве что в кино, с налетами вражеской авиации, артобстрелами и мужественным шепотом раненого бойца: «Брось меня, сестричка, не донесешь»
Ей совершенно не хотелось ни в какой госпиталь. Особенно в один из тех, которые власти при помощи армии и МЧС спешно возвели в столице и вблизи нее специально для больных новой хворью.
Не может быть, от страха Натке будто даже полегчало она почти забыла про больной живот. Откуда у меня ковид? Нет у меня никакого ковида!
Она пошарила руками по своему телу, как будто упомянутый ковид был пиявкой, которую можно стряхнуть, и только теперь заметила, что лежит без пальто.
Оно, небрежно свернутое, помещалось на лавке у борта машины.
«Смартфон в кармане, молнией сверкнула в голове спасительная мысль. Достать, позвонить, вызвать помощь»
Горячечное воображение нарисовало капитана Таганцева, вырастающего на пути мчащей «Скорой» решительно и грозно, как знаменитая некрасовская женщина, останавливающая на скаку коня, только с табельным оружием и матерным криком.
Хотя еще неизвестно, что орала скачущему коню та прославленная русская баба, может, тоже ругалась, как мужик
Тьфу, и о чем она только думает?! Надо поскорее достать смартфон и позвонить кому? Нет, Таганцев из своей заволжской глуши к ней не поспеет. Не поможет, не спасет
Мама, прохныкала Натка. Ой, мамочка!
Возглас был сугубо ритуальный. На самом деле мама-мамочка не приходила ей на помощь никогда сколько Натка себя помнила, в критических ситуациях она бежала сначала к бабушке, а потом, когда та умерла, как и родители, к старшей сестре.
«Скорой помощью» и службой спасения для Натки всегда была Лена. И, надо сказать, без работы ее младшая сестрица не оставляла создавала проблемы без устали и в самом широком диапазоне.
Всякое у них случалось, но такого, подумалось Натке в испуге, еще не бывало. Ее, совсем больную, везут в ковидный госпиталь. Это билет в одну сторону, оттуда она отправится прямиком в последний путь. Все, это конец!
Но нет. Игра еще не окончилась! На крутом повороте объемистый сверток пальто и сумка в нем, как начинка в рулете, свалился с лавки на пол, и Натка со своей лежанки смогла дотянуться до собственной верхней одежды.
Она рывком затащила пальто на себя сразу стало теплее, дрожащими от страха и лихорадки руками обшарила карманы, нашла свой смартфон. Уже не раздумывая, кого бы высвистывать на помощь, послала вызов на мобильный Лены. Но та не ответила.
Ругаясь и плача, Натка позвонила своей вечной спасительнице старшей сестре раз десять, не меньше, но добилась лишь того, что ее смартфон почти разрядился.
Ну, и еще скоротала время в дороге до страшного госпиталя сама не заметила, как приехали
Сразу после судебного заседания, затянувшегося до середины дня, мы с Машкой пошли обедать.
Бродить по улицам не хотелось: там повалил противный мокрый снег. Да и от законного обеденного перерыва оставалось не больше получаса, поэтому мы совершили так называемый малый выход нырнули с крыльца за угол, в ту самую пекарню-кондитерскую, где прекрасно готовят не только классические советские пирожные, но и традиционную русскую выпечку.
Зожники бы нас не одобрили, но мы с Машкой люди простые и в смысле кулинарии настроенные патриотично: всегда за горячий пирожок с мясом или с капустой. А лучше не «или», а «и»! С мясом, с капустой и еще с творогом, пожалуй.
А роллы и суши мне даже не предлагайте, я их не люблю и не понимаю, почему Натка, например, в неизменном восторге от комочков рисовой каши с кусочками неприготовленной рыбы. Мне, если честно, откровенно неприятно, что их руками лепят. По-моему, наша русская кухня куда гигиеничнее вся еда проходит термическую обработку.
Может, если бы китайский пациент номер один на рынке в Ухане съел нормальный пирожок с пылу с жару, а не полусырую летучую мышь, весь мир бы сейчас не страдал от коронавируса
Стоп, не будем снова об этом.
О чем думаешь? спросила Машка, цепким взглядом осматривая витрину с выпечкой в ассортименте.
О ви Я чуть не призналась, что о вирусе, но вовремя поправилась: О выборе. Взять сдобный пирожок со смородиной или ватрушку с творогом и изюмом?
Я выбираю между кулебякой с капустой и расстегаем с семгой, призналась подруга и, поскольку как раз подошла ее очередь, решительно оборвала наши с ней муки выбора, деловито объявив: Кулебяку с капустой, расстегай с семгой, пирожок со смородиной и ватрушку с творогом, всего по два, что не съедим, заберем с собой. Она оглянулась на меня: Сегодня я угощаю.
Тогда я заплачу за напитки, согласилась я.
Мне фирменный чай с облепихой и имбирем. Машка приняла поднос с горой пирогов и поплыла к свободному столику.
Устроившись у окна с видом на улицу, мы принялись за трапезу. При этом я поглядывала на часы, а подруга, у которой сегодня больше не было слушаний, за стекло. Никакого шоу там, впрочем, не наблюдалось. То ли дело было, когда судились родители юной модели и организаторы конкурса красоты участники процесса в суд на кадиллаках-кабриолетах и в золоченых каретах прибывали!
Людей стало меньше, уныло резюмировала Машка, кивнув на окно.
На улице или вообще? зачем-то уточнила я, опять подсознательно сползая на больную тему пандемии.
Вообще тоже. Я вчера смотрела статистику: ты знаешь, сколько народу уже померло от этой заразы? охотно подхватила подруга. Если по всему миру подсчитать, погибших от «короны» хватило бы на целую страну! Немаленькую такую, между прочим.