Симпатичное местечко.
Спасибо, мы старались. Пива?
Я Я замолкаю, намереваясь вписаться несмотря на то, что выделяюсь на фоне остальных, как неопытная белая ворона. Когда я пила в последний раз, это плохо кончилось. Да, буду одну.
Он откручивает крышку с бутылки сидра.
Думаю, это девчачий напиток.
Я делаю глоток, распробовав, еще один. Губы Шона приподнимаются в непристойной улыбке.
Ну как?
Неплохо.
Полагаю, стоит спросить, сколько тебе лет.
Достаточно взрослая, чтобы голосовать, но пить возбраняется законом.
Он опускает голову.
Не настолько юная. Через несколько недель исполнится девятнадцать.
Черт. Он внимательно на меня смотрит. А я полагал, что это я добавлю тебе проблем на голову.
Я дважды стучу по лбу.
Вот такая я коварная.
Ты проблема, говорит он, смотря мне в глаза. Я вижу.
Я безобидна.
Нет, это не так. Шон медленно качает головой. Совсем не так. Он вытаскивает пиво из холодильника и, не отрывая от меня взгляда, открывает крышку. Проголодалась?
Умираю от голода, честно признаюсь я. В животе урчит от запаха, заполнившего двор.
Скоро приготовится. Один из парней, играющих на крыльце в карты, машет Шону, устремив на меня пытливый взгляд. Ничего, если отойду на секунду?
Хорошо.
Скоро вернусь.
Шон отходит, и я пялюсь на его задницу. Позади меня раздается женский смех, и обернувшись, я вижу идущую ко мне девушку. Она красива, с длинными светлыми волосами, светло-голубыми глазами и, по моему мнению, идеальным телом. Миниатюрная, с приятными формами. Из-за последнего скачка роста я возвышаюсь над ней со своими ста семьюдесятью пятью сантиметрами. От отца мне достались голубые глаза и темно-рыжие волосы, а от мамы немного непропорциональное телосложение. Грудь второго размера мне компенсирует пышная задница.
Девушка широко улыбается.
Не могу тебя винить, его зад такой подтянутый, что четвертак отскочит.
Неужели это так очевидно?
Немного. Она достает из холодильника сидр, откручивает крышку и отпивает. Но мы все тут пялимся на эту задницу. Я Лайла.
Сесилия.
Откуда знаешь Шона?
Я его не знаю. Повстречала сегодня на инструктаже.
Она морщит нос.
Ты работаешь на заводе?
Завтра первая смена. Только вчера сюда переехала.
После окончания школы я работала на заводе несколько лет, но больше вытерпеть не смогла. Все местные жители работают на этом заводе или когда-то работали. Владелец тот еще козел. У него тут где-то свой замок. Она поворачивается ко мне. Я понимаю, почему местные там работают, но ты-то зачем устроилась на такую работу?
Я дочь этого «козла».
Она наклоняет голову, чуть округлив ясные голубые глаза, а потом смотрит туда, куда ушел Шон.
Не врешь?
Да, и, поверь, я сама в ужасе.
Ты уже мне нравишься. Лайла отпивает сидра и окидывает взглядом двор. Новый день та же хрень.
Они часто так собираются?
О да Она отмахивается, как будто эта тема ей неинтересна. А откуда ты переехала?
Пичтри-Сити, недалеко от Атланты.
Почему решила сюда перебраться?
Пожав плечами, отвечаю:
Родители-одиночки, в этом году мать передала эстафету.
Паршиво.
Да уж.
Она смотрит мимо меня, кивнув парню с крыльца, который позвал Шона. На сей раз его взгляд устремлен только на нее. Внешне он не сравнится с Шоном, но что-то в нем привлекает внимание особенно внимание Лайлы. Она со знанием дела улыбается ему и поворачивается ко мне.
Нельзя оставлять своего мужчину одного, даже с друзьями. Такого мужчину, который без тебя никак не может обойтись. А мой мужчина как раз не любит делить мое внимание с другими. Она закатывает глаза, когда он с раздражением дергает подбородком. А у тебя был в Атланте парень?
Нет.
Лайла продолжает смотреть на него, и они обмениваются демонстративными взглядами, словно оба ревностно относятся к общению с другими. Потом обращается ко мне:
Что ж, надеюсь, ты найдешь себе развлечение в Трипл-Фоллс.
Возможно. Я поднимаю бутылку к губам и понимаю, что сидр кончился. Лайла достает нам новые бутылки и передает одну мне.
Я лучше пойду к нему. Подваливай, если хочешь.
Спасибо, я лучше подожду Шона здесь. Рада познакомиться.
Еще увидимся, Сесилия.
Она уходит ленивой походкой, садится на колени к своему мужчине и льнет к нему, а он дает волю рукам. Он едва заметно, но властно ласкает ее бедро большим пальцем, пока она что-то шепчет ему на ухо. Немного завидуя, я отворачиваюсь. У меня давно не было серьезных отношений, и порой я скучаю по такому ритуалу.
Чем больше я смотрю, тем сильнее понимаю, что эти люди семья. Похоже, только я здесь посторонняя, и тогда понятно, почему на меня пялятся со всех сторон. Не привыкшая к тусовкам, я понимаю, что соскучилась по Шону, который ушел вечность назад. Я стою посреди двора, чувствуя себя не в своей тарелке. Из открытого окна на втором этаже доносится музыка, и я подхожу к забору, из-за которого частично видны горы. Может, я и переехала из пригорода Атланты к горам в какую-то глушь, но даже мне по душе эти живописные виды.
Ты веселишься?
Нет. В старших классах я бывала на паре-другой вечеринок, но всегда предпочитала уйти пораньше. Я прекрасно знаю протокол и стиль поведения, необходимый для того, чтобы стать своим на таких сборищах. Однако, мне не было так же комфортно на тусовках, как Кристи, которая знала всех и вся. Кристи всегда была моим буфером, и мне жаль, что сейчас она не со мной. Ни разу я не танцевала на столе после выпитых шотов и не занималась случайным сексом. Мой послужной список в этом отношении чист. Я всегда была скорее интровертом, сторонним наблюдателем и боялась натворить дел или потерять лицо.
По прошествии времени я жалела, что не совершила приемлемых промахов и не была чуточку храбрее. Но месяц назад я прошла эту стадию ради своего непримечательного диплома и образа девушки, прячущейся на последних страницах выпускного альбома «как там ее звали?». Теперь-то до меня дошло, что здесь, среди незнакомых людей, я могу стать кем угодно. Я знакома только с Шоном, который с легкостью раскусил меня еще при первой встрече. Кристи во многом права касаемо моей роли в отношениях с мамой. Она несколько лет умоляла меня снизить градус серьезности. Может, еще не слишком поздно перестать быть тихоней, а стать девушкой, которая живет моментом?
Больше походя на мечтателя, чем на палача, я прислоняюсь к забору и допиваю остатки сидра, зачарованно смотря на вечнозеленые залитые дождем горы, как вдруг чувствую, что рядом кто-то стоит.
Шон уже тебя бросил? рядом раздается голос. Я поворачиваюсь и вижу Тайлера. Он положил руки на забор, а на лице его и в карих глазах дружелюбие.
Да, машу я бутылкой. Но я без претензий. Тащусь от вашего диджея, пью и любуюсь видом. Тайлер, если не ошибаюсь?
Он отвечает улыбкой с ямочками.
Верно.
Тоже работаешь на заводе?
Нет. Сейчас работаю в гараже. Только вернулся из Гринсборо, где служил в резервных войсках последние четыре года.
Правда?
Он проводит руками по своим волосам, отросшим на сантиметр.
Правда.
В каком подразделении?
Морская пехота.
Понравилось?
Он усмехается.
Не настолько, чтобы делать на этом карьеру. Четыре года в пехоте, четыре в резерве, но, считаю, время прошло с пользой.
Добро пожаловать домой, моряк. Спасибо тебе за службу.
Всегда пожалуйста.
Мы чокаемся бутылками.
Среди машин возле дома есть твоя?
Да, моя «C20» шестьдесят шестого года.
Я хмурюсь, он смеется.
Ярко-зеленый пикап с черной крышей. Он сияет от гордости, а я исподтишка его разглядываю. Ростом чуть ниже Шона, но тоже мускулистый. У него добрые глаза, темно-карие в обрамлении черных, загнутых от природы ресниц. Видимо, в этих горах нет недостатка в сексуальных мужчинах. Кристи была бы в восторге. Они забавные и привлекательные, хотя вряд ли кто-то из них в моем вкусе. Но с каждым глотком сидра чувствую, что в голове складывается определенное мнение. И пока я не встретила бицепс, который мне бы не приглянулся. От этой мысли в сочетании с сидром я хихикаю.