Капитан поморщился, сунул спиртовку обратно в ящик, подошел к двери и повернул ключ.
— Можно к вам, мастер? — В дверях стоял старший помощник.
Чигин довольно ухмыльнулся. Обращение "мастер", как и звание "капитан", было заимствовано
им из старинных книг и отлично прижилось. Попробуйте найдите хоть еще одного космонавта, к
которому обращаются подобным образом! Капитан — это для посторонних. Ближайшим помощникам
разрешается маленькая фамильярность. "Мастер"... право, неплохо звучит!
— Входите, чиф. Может быть, чашечку чаю?
Старпом вздохнул. Он терпеть не мог любимый напиток капитана, но отказаться — значило
смертельно обидеть старика.
— Спасибо, с удовольствием!
Чигин достал из шкафчика вторую чашку.
— Какие новости?
— Радиограмма с подкидыша. Идет к нам с курсантами. Двенадцать человек.
— Какой курс?
— Все первокурсники. Двенадцать козерогов.
— Примите к правому борту.
— Есть!
— Что еще?
— На подкидыше — доктор. Радирует, что все в порядке, медикаменты получены.
— Так.
Капитан задумался. Опять первый курс. Щенки. На перегрузках будут лежать трупами, потом, в
невесомости, заблюют весь корабль. Пробный рейс, так называемое "окосмичивание кадров".
Капитан терпеть не мог этого выражения. Окосмичивание! Чушь это, а не окосмичивание!
Подумаешь, старт с постоянной орбиты, удлиненный эллипс вокруг Марса и возвращение на орбиту.
Дать бы им настоящий взлет и еще посадочку на Венере, вот тогда бы узнали, что такое
"окосмичивание". Половина бы подала заявление об отчислении из училища. Но что поделаешь, если
планетолет "Альдебаран" уже давно переведен в класс 4-Е без права посадки на планеты. Еще года
два его будут использовать в качестве учебной базы, а затем...
— Спасибо, мастер, чай у вас действительно великолепный.
— Подождите.
Старший помощник снова сел.
— Вот что, — капитан расстегнул воротник кителя, — вы уж займитесь сами с курсантами.
Главное, чтобы они сразу включились в работу. Ничто так не разлагает молодежь, как безделье.
Никаких поблажек на всякие там недомогания и прочее. Железная дисциплина и работа излечивают
все хворобы.
— Будем разбивать на вахты?
— Обязательно. По четыре человека. Из каждой вахты двоих — боцману. Пусть с ними не
миндальничает.
— А остальных?
— В штурманской рубке и в машине. По очереди, каждые сутки. Во вторую половину рейса
произведете перемену без выходных.
— Чепуха все это, — сказал старший помощник, — все равно курорт.
— Вот вы и позаботьтесь, чтобы не было курорта, погоняйте как следует.
— Автоматика, тут особенно не погоняешь, времена не те.
— Не те, — согласился капитан. — Вот спросите у этих козерогов, чего их понесло в училище,
и они вам непременно наплетут про романтику космоса, а какая теперь романтика? Вот раньше...
— В наше время, — кивнул старший помощник.
Капитан хлопнул рукой по столу.
— Да я не о том! Вот, скажем, мой прадед, он был капитаном парохода.
— Чего?
— Парохода.