Черникова вот-вот растечется патокой по траве, безутешно проклиная свою особу за то, что та добровольно разорвала связь с цивилизацией. Там, наверняка еще саврасками носится озверевший народ или же все куда хуже. Автобусы наполнились до люков и сейчас просвистят где-то поодаль, унося с собой человеческую память о том, что где-то в Южной Сибири стоял себе когда-то одиноко-одинокий поселок, в котором жизнь была не сахар, но его обитателям сей факт не насаждал, ибо они свято верили, что по-другому быть не может, потому что другой жизни сей народ знать не знал.
Но Василиса не слышала никаких автобусов. То место, где она, как казалось, совсем недавно пробегала метров двести от нее. Теперь там сверкали десятки искр языков пламени. «Как же так?» спрашивала она себя.
Ее не покидало ощущение, что это, как минимум, если не сон, то чья-та злая шутка. И этот злой шутник где-то поблизости сидит в кустах, потирая руки и пристально ее изучает. «Если это не шутка, то, может, спектакль или кино?» подумала Черникова и режиссер, забавы ради, под чутким присмотром, решил поместить ее в какой-нибудь надрывный драматический эпос, где принято лживо приукрашивать, стыдливо преуменьшать или же просто вольно или невольно скатываться в фарс.
Изрядно потрепав воображение, Василиса пришла к выводу о том, что самовнушение не лучший способ для утешения и вновь обратила взор на Дениса.
Он не для демонстрации все еще лежал на земле и судорожно кашлял. Гнев девушки сошел на жалость. Она полезла в свой рюкзак, вытащила из него упаковку влажных салфеток и, присев, начала аккуратно вытирать ему лицо, пряча глаза от нерешительности, перейдя от холодного равнодушия к подобной фамильярности. Затем натянула на его лицо второй «Лепесток» и помогла подняться и перенести всю тяжесть тела на ноги.
Чувство вины в глазах женщины это прекрасно. язвительно процедил Денис сквозь респиратор, не скрывая улыбки, дабы немного сбить градус накала в сложившейся ситуации. Василиса поступила по уму и не ведясь на банальщину, только томно выдохнула.
Пока Денис отряхивался и омраченными глазами изучал с трех сторон приближающийся огневой фронт, который, как чума, повсеместно поглощал окрестности метр за метром, Черника с трепетом спрятала немного подпорченную, но все уцелевшую тетрадь в рюкзак, которая для девушки была той единственной сладкой пилюлей во всем этом бреду, а затем принялась жадно глотать воду и полупустой бутылки, стараясь заглушить жажду.
Воду побереги. обреченно сказал Денис. Казалось бы, тот был уверен, что за свою не слишком длинную, но все же насыщенную жизнь, он уже набил оскомину, повидал всяких передряг, в основном из известной субстанции, что про его жизнь будут слагать анекдоты и фельетоны какие-нибудь заскорузлые управдомши, но теперь все былые жизненные несуразицы походили на рояльную пыль. Корить себя за чудо невероятного «везения», которое захлестывает уже все мыслимые границы, за то, что в очередной раз на бильярдном столе он напоролся на яму с дерьмом было, естественно, делом полезным и поучительным, но не своевременным. Из ямы надо выбираться.
Денис с досадой плюнул в землю, подозвал к себе Еву, которой, в отличие от остальных, вообще было пополам на происходящее. Как ты рожу ни корчи, обвиняя четырехлапое создание в случившемся, она будет стоять особняком, молчать и только глазами хлопать.
Как тебя звать-то, незнакомка? обращался он девушке.
Василиса. буркнула она.
Меня Денис. Будем знакомы. сказал он и принялся натягивать на плечи рюкзак и карабин. Уходить надо.
Куда? спросила Черника, прошибленная в пот от страха. Она ловко выдернула из кармана телефон, в надежде кинуть кому-нибудь весточку, чтобы кто-нибудь примчался и забрал ее отсюда, но сети, увы, уже не было
Чтоб тебе ни дна, ни покрышки! прошипела Василиса безадресно, проклиная неблагосклонную судьбинушку. Куда уходить? Я с тобой никуда не пойду. она отрезала, темпераментно разводя руками.
По ветру. Денис указал пальцем в противоположную от огня сторону. Дальше, в лес. Вместе эту кашу заварили вместе и откушаем.
Нет! Надо назад, к дороге! спорила Василиса.
А у тебя выбор есть? Ты разве не видишь, что там творится, Вась?! Не прорваться! Сваливать надо, пока не задохнулись. Не на первой космической, конечно, но быстро насколько это возможно. Чего ты рисуешься? Пройдемся чутка в глубь, потом крюк сделаем, а там гляди и стихнет все.