Я пообещала, что выдам дочь без свадьбы и всяких подарков. Мы ничего не хотим.
Что это за обещание? удивился один из пришедших гостей. Разве ты не думала о том, кто придет сватать вашу дочку.
Ну, теперь же я знаю, что это хороший человек. улыбнулась она. Алимардан тихий и сдержанный человек, который стремится к хорошей жизни.
Мне очень понравилось имя моего будущего мужа, так как я всегда любила имя Али.
Когда гости ушли, мы собрались все вместе. Лицо отца было грустным и будто бы осунувшимся, при взгляде на него у меня сжалось сердце, а в глазах появились слезы при мысли о том, что мне придется уйти из отцовского дома.
Ты плачешь, Фаранг? спросила удивленно мама, увидев мои глаза. Ты должна радоваться, потому что твой жених из селения Гурсефид, до которого нам всего лишь несколько шагов. Ты ведь сможешь каждый день приходить к нам и навещать.
Я тут же согласилась с мамой, поняв, что она права.
Алимардан был на 10 лет старше меня. От Гурсефида до Авезина было всего два километра, и я могла спокойно передвигаться между ними и благодарила Бога за то, что буду жить совсем рядом с родителями.
Через несколько дней около двадцати членов семьи жениха подарили мне красивое красное платье. Гахраман и Гиймат, родные брат и сестра Алимардана, пришли к нам домой в числе прочих родственников. Меня одели в новую одежду, накрыли традиционной красной фатой и подарили кольцо, которое стало моим самым первым кольцом в жизни. В тот момент я чувствовала, как полыхает мое лицо от стыда, а сердце безудержно бьется в груди. Мне не верилось, что все это происходит со мной и я скоро выйду замуж.
Когда меня забирали, папа стоял за окном и молча плакал. В тот момент мне было очень плохо, и я тоже плакала, думая о том, что отдаляюсь от отчего дома, и одновременно успокаивала себя: ведь я буду жить совсем недалеко от своей семьи и смогу их часто навещать.
Мы начали наш путь из Авезина в Гурсефид пешком. Я шла в сопровождении двух наших родственниц, опустив голову и пытаясь как-то унять свое учащенное дыхание и безудержное биение сердца, которое, казалось, вот-вот вырвется у меня из груди. Та дорога была мне известна до мельчайших деталей, я знала каждый ее камешек, все кукурузные и пшеничные поля, но в тот день эти места представлялись абсолютно новыми для меня, а дорога казалась длиннее обычного. Гурсефид показался мне самым отдаленным местом в мире.
Поскольку мама дала обещание не устраивать для меня пышных мероприятий, привычных свадебных церемоний на протяжении всего дня не было. Добравшись до места, которое должно было стать мне новым домом, я впервые встретила Алимардана, своего мужа. Во время заключения шариатского брака мулла посмотрел на меня и спросил:
Согласна ли ты выйти замуж за Алимардана?
Да, ответила я, обернувшись и посмотрев на своего жениха. В тот момент его спокойный и уравновешенный вид вселил успокоение и в мое беспокойное сердце. При взгляде на него я почувствовала себя в безопасности и ощутила какое-то необычное чувство, которого никогда прежде не испытывала.
Я стала думать о том, что теперь у меня будет свой собственный дом с несколькими комнатами.
В первый день Алимардан подошел ко мне и присел рядом.
Фарангис, начал он и улыбнулся, заметив, как сильно я засмущалась, Я хочу, чтобы у тебя было всё.
Нам не нужно всё, нам главное иметь лишь что-то, чтобы хватало на жизнь.
Фарангис, я выбрал тебя, потому что знаю, что ты принесешь мне величие и честь, а это для меня важнее всего в этом мире. Если у меня есть ты, значит, у меня есть всё.
Слова Алимардана дали мне надежду и вселили уверенность. От его неожиданной и трогательной похвалы я почувствовала, как резко заполыхали мои уши и лицо.
У меня не очень хорошее материальное положение, так как я работаю на землях других людей
Хорошо, улыбнулась я, для меня это не проблема. Точно так же, как и ты, я работала на землевладельцев.
Здесь ты не обязана ничего делать. Я сам буду выполнять всю работу.
Если ты будешь работать один, нам будет тяжело жить. Разве эта работа по найму на других людей приносит большой доход?
Оглядев комнату вокруг себя, я поняла, что помещение, в котором мы находились, не сильно отличалось от того места, откуда я пришла. Недостаток утвари и необходимых вещей давали мне понять, что работы предстоит много, нужно взять хозяйство на себя и помогать мужу. Я была готова ко всему, так как уже научилась многому в отцовском доме.
Я тоже буду работать, чтобы мы могли благополучно обустроить свою жизнь.
С третьего дня после нашей свадьбы я начала работать вместе с Алимарданом на сельскохозяйственных земельных участках. В отличие от отцовского дома, где я выполняла только часть дел, сейчас вся работа по дому лежала лишь на моих плечах, и ее стало больше, чем обычно, но я понимала, что мне тоже нужно зарабатывать деньги, иначе по вечерам нам было бы нечего есть. Даже в новой семье мне предстояло играть роль мужчины.
Гахраман, брат мужа, работавший кузнецом и слесарем, вместе со своей женой Рейхане жил в одном дворе с нами. В одной комнате проживали они, а в другой располагался небольшой магазинчик, принадлежавший Гахраману. Там можно было найти все, начиная от всяких гаек и болтов и заканчивая различными инструментами. Деятельный и талантливый Гахраман сам мог чинить многие вещи и занимался даже ружьями.
Гахраман, ты можешь меня тоже научить всему тому, что умеешь? спросила я у него однажды.
Фарангис, это ведь мужское дело, ухмыльнулся он в ответ. Это не работа для девочек. Я делаю ружья и пистолеты. Это тяжелая работа кузнеца с твердой рукой.
Но я тоже очень хочу научиться, настаивала я.
Хорошо, сдался он, перестав отбивать раскаленные на костре лошадиные подковы. Если хочешь научиться, время от времени заходи ко мне, и я буду учить тебя.
С тех пор каждый день после работы я ходила в мастерскую к Гахраману и стала его помощником.
А из тебя вышла неплохая ученица, смеялся Алимардан, глядя на меня за работой. Ты очень быстро учишься.
Я помогала Гахраману делать ружья и подавала ему все необходимые инструменты. Порой он был настолько занят работой, что даже не поднимал головы. Я завороженно и терпеливо наблюдала за тем, как он мастерски и деликатно работает над рукояткой или стволом ружья, и тоже очень хотела научиться делать все сама, но чаще всего мне доверялась работа над деревянной рукоятью, которую необходимо было тщательно отшкурить.
Поскольку Гахраман был еще и охотником, он использовал свои изобретения во время охоты.
Однажды во время нашей работы в мастерской к нам зашел мой отец и, увидев Гахрамана за делом, сказал:
Гахраман, у меня есть к тебе одна просьба. Можешь сделать для меня остро наточенный топор? Он мне нужен для сбора хвороста.
Конечно! не задумываясь ответил он. Твоя дочь уже многое умеет, поэтому этот топор мы сделаем вместе.
Работа над топором началась в тот же день и продолжалась довольно долго. Сначала Гахраман взял кусок бесформенного железа, который накалил на костре, а затем стал, отбивая специальным молотом, придавать характерную для топора форму. При этом я видела, что особое внимание он уделял тому, чтобы топор был остро наточен. Затем Гахраман взял кусок дерева и выточил из него гладкую рукоять.
Смотри, Фарангис, гордо позвал он меня, закончив работу, смотри, какой топор я сделал для твоего отца. Он сможет рубить им не только хворост. Как тебе?
Очень хороший, сказала я, вертя топор в руках. Он действительно очень острый. Было бы хорошо, если бы такой топор был и у нас.
Какая разница, у кого он останется, улыбнулся Гахраман. Будете пользоваться вместе с отцом.