Здравствуйте, Татьяна Юрьевна голос у нее тихий, я подхожу ближе, обнимаю Машеньку. Я знаю, что она была очень привязана к Веронике Владимировне.
Здравствуй, как ты? Очень сочувствую тебе. глажу Машеньку по плечу, она кивает.
Спасибо, потихоньку привыкаю к мысли, что ее уже нет. Я к вам как раз по этому поводу. Я разбирала вещи Вероники Владимировны. Оказалось ведь, что у нее родственников не было. Так вот, я вещи разбирала и нашла вот это Машенька показала на сверток.
На самом свертке было написано «Надо отнести Татьяне Юрьевне. Ей лично, или в школьный музей, если ей не понравится».
Это почерк Вероники Владимировны. Так что вот вам от нее. Машенька передала мне сверток. Мы еще раз обнялись и она ушла. А я осталось наедине с неожиданным подарком. Не знаю почему, но развернуть и посмотреть, что там под бумагой решилась только дома. Принесла сверток. Сначала стояла в коридоре не решаясь распечатать. Руки задрожали. Из свертка я достала картину. В первое же мгновение поняла, это картина Николая Чудова. В это сложно было поверить, всего три месяца назад я даже не знала о существовании этих картин, этого художника. Теперь же, какими-то немыслимыми тропинками судьбы ко мне попадает уже третья картина. Мое сердце билось так громко, что мне захотелось заткнуть уши. Я попробовала успокоиться и взять себя в руки. Стала глубоко дышать. Прислонила картину к стене, села на пол напротив. Эта картина вновь совсем другая. Настроения, цвета, краски все было подчинено иной мелодии, с ритмом безумного танго. На холсте все тот же сквер, что и на первой из попавших ко мне картин, мимо пустой скамейки идет красивая женщина, в летнем платье. Ветер развевает ее рыжие волосы. У нее зеленые глаза, того самого оттенка, что и листья на деревьях с первой картины. Сама героиня неуловимо похожа на девушку с первой картины, но это точно не она. Мелодия танго становится почти ощутимой. Пыль, поднятая ветром, удивительным образом складывается в силуэт мужчины в военной форме. Он рядом с женщиной, но его нет, ведь это просто ветер, окутывающий рыжеволосую красавицу. Внизу справа вновь название и автор: «Стойкий оловянный солдатик. Николай Чудов». Опять загадка. Название не соответствует изображению. Может быть этот мужчина, силуэт которого можно с трудом различить, и есть стойкий оловянный солдатик? Стойкий оловянный солдатик, насколько я помню, был влюблен в балерину. Ее фигурка была на каминной полке, и когда он решился отправиться к ней, то попал в огонь. Неужели и здесь не будет счастливого конца?
* * *
Я живу с этой мыслью, и никак не могу понять, почему в жизни бывает столько боли и трагедий. Но у меня самой все хорошо. Только вот нет ни любви, ни денег. Но есть моя семья мама и сын, и мои друзья Настюша и Леночка, и работу я свою люблю. Этого более ем достаточно, чтобы быть счастливой.
В сентябре, особенно в конце, никогда нет денег. Отпускные были потрачены на ремонт машины. Плюс наша незапланированная поездка, плюс нужно было как-то собрать детеныша моего в университет и устроить в общежитие. Так что денег по-сентябрьски нет. Это аксиома. То есть, их и так-то никогда нет, но в сентябре их нет катастрофически. Даже на еду, даже на бензин, а мне на работу ездить как-то надо. Морщась как от зубной боли, снимаю три тысячи с кредитной карты две с половиной ребенку на неделю, мне пятьсот. Ничего как-нибудь выкарабкаемся, не первый раз.
Бедность штука относительная. Все зависит от того, как ты воспринимаешь окружающий мир и что именно тебе надо для счастья. Из материальных объектов, разумеется. Мне, для того чтобы чувствовать себя счастливой и богатой, в какой-то конкретный момент, а не в глобальном сущностном восприятии, нужно не так уж и много. Новая книжка, или вкусный сыр, хороший кофе или блеск для губ, ванна с пеной или бокал сухого вина, сходить в кино (лучше в театр) или немного креветок, новые чулки или чизкейк в моем любимом кафе. И тому подобное. Очень просто быть богатой пусть к тому, что у меня есть всегда будет хотя бы один из этих маленьких пунктиков.
В экзистенциальном ощущении я богата безоговорочно. Потому что у меня есть Мишутка предел мечтаний любого родителя, и есть Мамуля предел мечтаний любого детеныша. Мир замкнулся в полном совершенстве.
Но если отойти от столь глубинного осмысления реальности, то стоит признать, что в материальном смысле обеспеченной себя считать объективно невозможно. Просто потому, что работать и зарабатывать это принципиально разные занятия. Я работаю, и люблю свою работу, но заработать каких-то элементарных вещей, педагогу средней школы не дано, это из разряда фантастики. Фантастика не мой жанр. Орки, эльфы, белые ходоки и материально обеспеченные учителя, а также путешествующие по Европе пенсионеры, могут существовать только в выдуманном писателями-фантастами мире.
У меня старенькая машинка, я не могу сделать ремонт дома, моему холодильнику восемнадцать лет, мне ни за что самостоятельно не накопить на поездку на море и предел роскоши для меня купить зимние сапоги. А если возникают какие-то непредвиденные траты в виде сломанного компьютера, необходимости срочно купить новый аккумулятор в машину, или ремонта батарей, которые ежегодно почему-то придумали лить слезы именно зимой, в самые морозы, то тогда я пользуюсь кредитной картой и потом долго восстанавливаю эту прореху в моем бюджете. Вот это объективная картина. Я бедна. Но кому вообще нужна эта объективность. Мир таков, каким мы его видим, чувствуем и воспринимаем. И я отказываюсь воспринимать свою объективную бедность.
Точно также я поступаю и с чувством одиночества. Женского одиночества. Я его стараюсь игнорировать. Примерно через полгода после развода, когда я почти очухалась, решила, что мне нужен мужчина, хоть кто-нибудь. Для романтических отношений исключительно, потому что замуж я больше не пойду. Я там была и мне там совсем не понравилось.
Наверху мои мысли-решения подслушал тот, кто все создал, и в насмешку свел меня с моим «Кто-нибудь». Тогда казалось, просто подарок судьбы, сплошная романтика. Я даже влюбилась, но оказалось, что подарок с браком. На то, чтобы это понять у меня ушло два года. Я вернула подарок судьбе. И осталась одна. Переживать и раскаиваться. Ненадолго.
После Кто-нибудь 1 появился Кто-нибудь 2. Эмоционально это все было поспокойнее, больше я не влюблялась. Теперь уже все отлажено. Стараюсь не строить отношения. Потому что в моем случае, если я займусь подобным строительством, то меня потом засыплет обломками этого здания. Проверено эмпирически. Так что так проще. Примерно раз в год-два у меня меняется Кто-нибудь. Сейчас Кто-нибудь 4.
Но, да я одинока как женщина. Хотя превращать дефекты в эффекты можно и в этом случае. Этим я и занимаюсь. Мне ведь сорок и я уже поймала мудрость за длинный хвост. Но вот после похорон Вероники мне стало страшно, а вдруг так все и кончится. Потом я успокоилась. Даже если все кончится прямо сегодня моя жизнь вполне удалась. Я состоялась как мать, и как учитель. Мне нравится моя работа. Была в моей жизни и любовь, пусть не надолго и ненастоящая.
Но иногда так хочется чего-то теплого и настоящего.
Еще в сентябре очень странная работа. Детишки за лето отвыкают и от учебы, и от учителей, отвыкают и скучают. Возвращаются в школу необузданно радостные, потому что им не хватало элементарного общения, и еще потому что у них есть много нового, что применимо только к школе. Новый рюкзак, новая форма, новый пенал, новые тетради, новые ручки. Детям купили ручки разных цветов. В наборе. Не знаю зачем, но так поступают все родители они покупают разноцветные ручки. И вот, у пятиклассника есть целый набор цветных ручек, ими хочется писать, но учителя в этом смысле консервативны: «Надо писать только синей!». В этом и начинается разлад. Так хотелось писать зеленой или розовой, или голубой, желтой, оранжевой, но суровая правда жизни такова, что «надо писать только синей!». Мне жаль детишек, я разрешаю писать разноцветные работы в тетрадях, которые с трудом потом читаю. Ну что ж, сама виновата. Разнообразие всегда порождает сложности. В этом красота мира. Утешаю себя этой странной сентенцией, успокаиваюсь и проверяю тетради дальше.