Что случилось?
Да, случайность. Упал с мотоцикла, соврал он.
Э, братуха, а ты что, не познакомишь меня со своей девушкой? подпрыгнул Димас.
Он в силу темперамента, конечно же, не мог молча отсидеться в стороне.
Это Маша, растерялся Саргасов, мы работаем вместе. А это Димас.
Ну слава богу! радость нового приятеля, однако, не доставила ему удовольствия. Ты чуть не стал моим злейшим врагом!
Девушка с интересом слушала их диалог. Саргасов уже не впервые отметил, как она натягивает рукав джинсовой куртки до середины правой ладони. «Интересно, что там? думал он. Или это нервная привычка?»
Димас подошел к девушке.
Маша! обеспокоено вскрикнул он. Вас осколком не задело?
Что?
Вы взорвали мое сердце. Вас не зацепило?
И, отметив ее реакцию, Димас продолжил атаку:
А эта улыбка ваша?
Недавно появившиеся посетители заведения молодая парочка, улыбаясь, наблюдали сцену. Димас не делал лишних пауз:
Машенька, он подошел к ней и приобнял за талию, видите, как много одиноких стульев за нашим столиком? Вы должны спасти хотя бы один!
Девушка с улыбкой осторожно отвела его руку.
Спасибо. С вами приятно общаться. Вы очень остроумны. Но мне нужно идти.
Так позвольте вас проводить до дома Димас сделал театральную паузу и томно добавил: Хотя бы взглядом
Пока, Андрей и вы, Дмитрий.
Она на прощание улыбнулась и ушла.
Хороша Маша, прокомментировал Димас, когда она удалилась, да не наша. Но я это поправлю! Здорово, да, что мы в европейской стране живем?
Почему? Саргасов разлил бренди по бокалам.
А ты знаешь, как арабы женятся? Ему девушку приводят. Пятнадцать минут в присутствии ее родителей может посмотреть лицо, поговорить. И должен принять решение. А совпали не совпали, это он уже после свадьбы узнает. Поэтому они и заводят по нескольку жен исправляют предыдущие ошибки. А у нас есть право на тест-драйв!
В смысле?
Тест-драйв. Ну, как с машиной. Можешь поюзать, понять, прет тебя от нее или нет. Не покатила, так и определяешь для себя, мол, подвеска гремит или движок слабый напору не хватает. Или, наоборот, без тормозов. А бывает, что и сцепление переклинивает. Не отцепишься!
Ты циник!
Да не-е. Пытаюсь упростить жизнь. А вообще-то разве есть в этом мире что-то, ради чего стоит жить? Кроме женщин?
Не знаю, Саргасов, казалось, думал о своем, но хотелось бы.
Эта реплика вернула Димаса к действительности.
Что, даже версий нет, кто тебя истребляет? Никому дорогу не перебегал?
Было полгода назад на Алтае. Разоблачил одного мудака-прокурора. Только если бы он даже смог выследить, что уже маловероятно, ему интереснее было бы засадить меня. Он ведь законник. К тому же ему даже имя мое неизвестно.
Тебе, похоже, сливаться надо.
Куда? На Алтай? Так если это все же связано с той историей, получается, я сам к ним в руки приеду. Еще и мать под замес может попасть. Да и как можно всю жизнь бегать? Выяснить надо, кто за этим стоит.
А как выяснить?
Этим я и занимался в интернет-кафе. Понимаешь, в одной социальной сети есть сообщество. «Тессеракт». Так вот его хозяевам что-то известно. К тому же оба покушения произошли сразу после погружений.
Оба?
Саргасов откашлялся.
В общем, да. Это уже не первый случай.
Интересно живешь! Димас усмехнулся. А каких погружений?
Сеансов связи. Ну входа в это сообщество. О том, в каком я буду кафе, никто кроме меня не знал. Значит, место как-то определяют по сигналу. Иначе проще было бы выследить меня дома или на работе.
Значит, тебе нельзя соваться в этот «Тессеракт».
Не значит. Все ответы на мои вопросы там. Вот такой парадокс.
А жизнь не дороже удовлетворенного любопытства?
Тут дело не в любопытстве. Если я не разберусь с этим, то даже не буду знать, что делать или не делать. И результатом любого моего поступка может стать смерть.
Тогда к ментам.
А они меня охранять будут? Хрен! Так я только раскроюсь. Анонимность залог моей безопасности. Больше шансов выжить. Просто нужно хорошенько все продумать.
Саргасов откинулся на спинку кресла. В его глазах мелькнула идея.
А ведь ты спортсмен.
И что?
Слушай, я хочу еще раз-другой зайти в «Тессеракт». Нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за мной. Прикрыл спину. Просто предупредил, если они все-таки опять смогут вычислить.
Да ты больной!
Дима-а-ас! Надо просто вовремя предупредить меня. Не за так. Я нормально зарабатываю. Как ты смотришь на подработку с оплатой за риск? Никаких боев. Засекли приближение сливаемся. А я так все запутаю, что не определят они ни хрена! Только подстрахуешь. Ну как, брат, поможешь?
Димас поднял на него глаза и мрачно кивнул.
Глава 1. Баобаб
Я вам клянусь, москвичи от сибиряков отличаются строением черепа! высокий увалень с пробивающимся пушком над верхней губой говорил громко и совершенно серьезно.
Двое его приятелей худощавый азиат среднего роста и невысокий блондин с лицом хорька издевательски ухмылялись. Их перемигивания еще больше раззадоривали парня.
Я вам говорю, она москвичка! детина, не поворачиваясь, указал пальцем куда-то в толпу. Ставлю два пенделя. Готовьте жопы.
Он рванул наперерез пассажирам только что прибывшего утреннего московского рейса.
Девушка, простите, вы москвичка?
Приятели застыли в карикатурных позах, изображая футболистов, приготовившихся ударить по мячу. Девица, не останавливаясь, оценила ситуацию и бросила через плечо:
Чо, дурак, что ли?
Реплика привела его дружков в исступление. Они перегнулись пополам, умирая от хохота. Увалень стоически принял наказание в виде двух пинков под зад. Азиат, выполнив свою часть экзекуции, вытер выступившие от смеха слезы и вышел вперед.
Эх ты, антрополог! Эту клушу за версту было видно. Смотри, как работают профессионалы! Он оценил взглядом нескольких пассажиров и наконец указующе мотнул головой. Вот этот кучерявый в оранжевом шарфике. Москаль. Хозяин мира. Обрати внимание на его взгляд. Он нас считает овцами. Живем неправильно. А он научит. Чувак без шапки. Они в Москве не знают, что это такое. Друг менингита, он ухмыльнулся. Ноябрь, а он в тоненьком пальтишке. Теперь ботинки. Дорогие, брендовые, и, главное, они начищены! Кто у нас чистит ботинки? Иди, спрашивай!
Озадаченный, толстяк рванул вперед.
Простите, мужчина, вы москвич?
Обладатель черной шевелюры вьющихся волос, вырванный из медленно, как стая пингвинов, двигающейся к выходу толпы, приостановился, окинул оценивающим взглядом молодого человека и его довольных приятелей и изрек:
Я э-э-э Как этот ваш городок называется?
Барнаул.
Ах, да. Так вот, я теперь он натурально зевнул, барнаулец. И так же степенно продолжил путь, оставив трех приятелей в сложном положении.
Брюнет выглядел на тридцать пять. Он был бы не так приметен на фоне полусонной толпы, если бы не шелковый ярко-оранжевый шарф, несколько раз обернутый вокруг шеи. Молодой человек со скучающим видом поглядывал по сторонам. В потоке еще не проснувшихся после ночного перелета пассажиров он словно попал в затянутое кино про страну лилипутов. Таким неспешным и маленьким все казалось после суетливого московского размаха.
Сонные посетители аэровокзала коротали время в ожидании рейса в очереди у буфета со скудным ассортиментом и необоснованно высокими ценами, унаследованными от советских времен. А также у газетного киоска, лениво разглядывая яркие глянцевые обложки столичных журналов.
Не только аэровокзал, но и все пространство вокруг будто прониклось вальяжной медлительностью. Даже, казалось, брызги мокрой снежной кашицы от колес черного «Лэндкруизера», подрулившего к дверям здания, значительно медленнее своих столичных «сородичей» поднимались в воздух.
Бесцеремонно нарушив воцарившуюся размеренность, из автомобиля выскочил седой водитель в строгом темно-синем костюме под распахнутой дубленкой и быстро, опасаясь поскользнуться на мокром снегу, засеменил к дверям аэровокзала. Перед собой он выставил бумажную табличку с надписью «Ашмаров». И вздрогнул от неожиданности, когда встретивший его в дверях высокий молодой брюнет в оранжевом шарфике взялся за табличку и мягко развернул. Пальцем он показал на фамилию и членораздельно произнес: