Марфа Кондратьевна пробовала сочинять пьесы, но встречи в иностранных посольствах, куда она постоянно ходила, не оставляли времени на творчество.
Откуда произошел род человеческий? Отвечай! Марфа Кондратьевна сунула мне под нос Библию.
Даже за столом она помнила о религиозных ценностях.
Людей на планете оставили представители высшей расы! засмеялась я в голос. Гении создали мир для неопытных душ
Ересь! Богохульство! возмутилась Тюка.
НЛО! Кораблики! захлопали в ладоши Христофор и Любомир.
Не смей говорить подобное, Полина! Марфа Кондратьевна потрясала Библией. Мы все произошли от Адама и Евы!
Иди ты, Тюка! Лев Арнольдович отодвинул ее в сторону, довольный, что я отругала Христофора за воровство. Полина, дай мне горячую лепешку и сверху жареного лука положи!
Мама, а как змей-искуситель забрался на райское дерево и там пригрелся? спросил Христофор. Это же территория Бога!
Ах ты нечестивец! У Полины набрался ереси! обреченно воскликнула Марфа Кондратьевна.
Да, объясните-ка нам, госпожа Тюкина, этот феномен, поддержала я Христофора.
Может, змей на самом деле на Бога работает? спросила Ульяна. Вот и выполнял секретное поручение
Адам и Ева поженились, и от них произошли все люди на свете! Арабы! Русские! Китайцы! Братья женились на сестрах! Тети женились на дядях! завопила на весь дом Марфа Кондратьевна.
Эка ее понесло Лев Арнольдович закрутил головой, ища бутылку коньяка.
Не верите? Тюка надула щеки.
Не верю! сказала я.
Священники говорят, что близнецам можно друг на друге жениться! У Адама и Евы родились близнецы! стояла она на своем.
Забираясь в два часа ночи по шаткой лесенке на шкаф, где лежал залитый соком липкий матрац, я провела рукой по небеленому потолку и тяжело вздохнула. В голову лезли странные мысли об искусственном происхождении материи и причинно-временных циклах, уходящих в точку отсчета. Так грифель карандаша уходит в глубину рисовальной доски.
Получив недельную зарплату у Виктории, я внесла взнос по кредиту, а детям Тюки купила халвы и орехов.
Виктория и ее супруг не переставали хвалить меня:
Вы замечательная няня! Дима стишки запомнил, слова с выражением произносит! Он полюбил прогулки, сладко спит и с аппетитом ест!
Надо сказать, что их ребенок был развит не по годам, но я старалась придумать такие игры, чтобы вовлечь в них всех детей. Днем мы ходили на детскую площадку, и я катала малышей на качелях и каруселях, что вызывало общий восторг.
Окружающим казалось, что перед ними молодая мама. И, честно говоря, мне это нравилось.
Виктория между делом сообщила, что ее сестру, которая умерла в детстве, звали Полина, и когда бабушка Димы узнала, как меня зовут, разрыдалась.
Иногда мертвые возвращаются к живым через тех, кто находится в нашем мире, сказала я.
Мы это поняли, ответила Виктория.
Дома в прихожей я застала пожилого чеченца. Представительный седой мужчина в папахе и кожаной куртке с каракулевым воротником учтиво благодарил Марфу Кондратьевну за помощь сыну.
Сын из Швеции написал, что у него все хорошо. Жилье дали! Пособие! Будет жить как человек! радовался чеченец. В России его за терроризм осудили и, если бы не московские правозащитники, упекли бы за решетку на полжизни! Зашел вас лично поблагодарить.
Тюка рассыпалась в учтивости и просила гостя остаться, обещая угостить его чаем. Но пожилой человек вежливо отказался:
Я на машине приехал. Ждут меня у подъезда.
Русские во всем виноваты перед чеченцами, горько стенала Марфа Кондратьевна. Русские бомбили Чечню! Столько чеченских детей погибло!
Русских детей в первую очередь, потом уже и чеченских, и ингушских, и детей других народов встряла я в беседу. В Грозном-то в основном русские жили сотнями тысяч, они-то и оказались под бомбами!
Чеченец кивнул:
Да, мы жили все вместе и вместе умирали.
Тюка недовольно фыркнула, сделав мне знак помалкивать, и умчалась в кабинет. Появилась она оттуда буквально через несколько секунд с пачкой новеньких пятитысячных купюр.
Это вам, сказала она чеченцу. Примите от души.
Здесь пятьдесят тысяч.
Что вы! отшатнулся мужчина. Я не за этим пришел. Я только сказать слова благодарности. Уберите деньги!
Марфа Кондратьевна, согнувшись в поклоне, вытянула руки вперед и начала причитать на всю квартиру:
Чеченцы пострадали! Чеченцы несчастные! Мы обязаны помнить нашу вину, наш грех! Вы обязаны взять деньги! Иначе вы обидите меня.
Да не нужны мне ваши деньги, отмахивался мужчина, попятившись к входной двери.
Это помощь для чеченцев из правозащитного фонда, не разгибаясь, жалобным голосом продолжала Марфа Кондратьевна. Умоляю, возьмите. Простите наш грех перед вашим народом.
Я наблюдала за происходящим с открытым ртом. Нехотя мужчина протянул руку и взял пачку купюр, сунул ее в нагрудный карман куртки, после чего быстро попрощался и вышел.
В субботу я, Лев Арнольдович и дети поехали в гости. Мойша и Рита жили у метро «Коньково». Их однокомнатная квартира в хрущевке, заваленная книгами, была настолько крохотная, что мы еле втиснулись на миниатюрный диванчик в шестиметровой кухоньке. Комната больше походила на кладовку: в ней стояли стеллажи, картинные рамы, лыжи, лежали краски
Мне пожилые супруги понравились сразу: Мойша крупный мужчина с выразительным взглядом и приятным баритоном, и утонченная Рита, блиставшая эрудицией.
В советское время Мойша работал на телестудии, создавал мультфильмы для дошкольников, а Рита преподавала в университете английский язык. Сейчас она рисовала акварелью, иногда писала картины маслом и, если везло, продавала их у входа в метро; Мойша, выйдя на пенсию, увлекся фотографией и каждый год ездил в Карелию фотографировал озера.
Всю жизнь пахали, а нажили только эту тесную конуру, пошутил Мойша, показав на стены. В Европе у собак и то будки просторней!
Полина, приходи к нам иногда, будем учить английский! предложила Рита.
Увы, такого таланта, как у деда Анатолия, знатока шести языков, у меня не наблюдалось. Я самостоятельно учила в войну английский, но говорить было не с кем, да и сейчас, кроме Риты, никто из моего окружения не знал по-английски ни слова: Лев Арнольдович и Тюка всегда пользовались услугами переводчика.
За столом Мойша и Рита поделились горем: их единственный сын Мирослав оставил суету мирской жизни и отправился в монастырь, став послушником.
Его ряженые одурачили, заставили печь просфоры. Он на церковь работает бесплатно! Там дурачков любят, сетовала Рита, пытаясь вилкой наколоть фасоль в винегрете, та ускользала. Вся беда из-за девушки приключилась. Прикипел он сердцем к однокурснице, а она посмеялась над тем, что он неопытный в отношениях. Разбитная, прожженная попалась. Выставила его на посмешище перед студентами и преподавателями: мол, молодой, в интиме ничего не смыслит. Вот он университет бросил и подался в монахи!
Рита угощала нас винегретом, подавала плюшки с сахаром. Дети Тюки с жадностью набросились на угощение, не обращая внимания на разговоры взрослых.
Мойша и Лев Арнольдович пили красное вино, мы с Ритой чай, а за окном плыли серые снежные облака, навевая чувство безнадежности.
Христофор, наевшись, отыскал в старом альбоме несколько чистых листов и принялся рисовать для меня парусник.
Когда я вырасту, ты, Полина, еще не будешь старой, размечтался он, сидя на полу среди разбросанных карандашей. Я смогу на тебе жениться, мы станем покорять моря и страны, искать сокровища
Я, Ульяна и Любомир, слушая его слова, веселились.
Полина наша Че Гевара! резюмировал Лев Арнольдович. Надо ей крутой берет купить! Она революцию сделала научила Марфу Кондратьевну чашки мыть!