Виктор голову потерял, забыл, как жить, как дышать. Для чего пришёл? Как жил все эти годы до этого момента?
И всё так непринуждённо, на улыбке и задоре пока не уловила на себе взгляд. Буквально секунды ей хватило для налаживания фокуса дара и здесь её подносы угрожающе качнулись, а на их вершине башня из грязных чашек.
Тефлисс подскочил с места и двинулся на помощь, перехватывая башню чашек.
Я с позволения помогу. Непросто одной вот так разрываться.
Светлые зелёные глаза взирали на Виктора в состоянии шока, хлопали ресницами.
Я подойду. тихо заверила она.
Разумеется. кивнул Тефлисс, Я бы не отказался от кофе.
Что-то ещё? слетело с её губ.
На ваш выбор. улыбнулся он, Лишь бы не яд.
Эльза ошарашенно кивнула и удалилась в служебное помещение.
Тефлисс ждал около часа, с уверенностью, что Эльза не сбежит. Он следил, как она маневрирует между гостями, как справляется с непростой работой. В то же время она то и дело поглядывала на столик Виктора, ловя его пристальный взгляд. Это были странные моменты ожидания, будто сон, каких за шесть лет было немало: Виктор раз за разом собирал по крупицам фантомы-следы Эльзы по всей империи, соединял и в тишине прокручивал отрывки, будто оживший сюжет о ней.
И только когда гости разбрелись по своим делам, расплатившись по счетам, она вытерла руки о полотенце и приблизилась к Виктору с кофейной чашкой и медовым тортом.
Аллергия на мёд?
Нет.
Ах, а я так надеялась. язвительно прошипела она.
Враньё. Нет у меня аллергии на мёд, и ты это знала. Или забыла? Имя моё помнишь?
Рада бы забыть.
Он дождался, когда она присядет и отпил кофе. Торт и вовсе был выше всяких похвал, но он не удосужился об этом сказать, лишь маслено улыбался.
Какой же из тебя представитель палаты Зорких, если у тебя всё на лице написано?
Он медлил:
Как недальновидно игнорировать общедоступные документы. заметил он, Любой справочник тебе скажет, что я не занимаю эту должность.
Да ну? с напускным безразличием и высокомерием огрызнулась Эльза, А какую занимаешь?
Тайная канцелярия.
Жандарм Дарм? Тем хуже. Видимо, за особо важными государственными преступниками следишь во все свои глаза. Жаль тебе для этого врожденной Зоркости не хватает уколола она.
А он это спокойно пропустил, лишь коротко улыбнувшись. Тонкая серебряная ложечка аккуратно опустилась на блюдце рядом с тортом, вымеряя каждую секунду ожиданием и напряжением Эльзы. Мужчина буквально слышал, как девушка борется с эмоциями и нервно сопит возмутительно мило.
И ты, конечно же, здесь совершенно случайно.
Не ожидала меня?
Нет. Ожидала встречу с неопасным жандармом, была занята и потому не рассмотрела. Но лишь потому что заведомо изучила все списки министров и вельмож города, никаких Дармов и в помине не было. Твоя семья числится по прежнему адресу.
Ну что ж. Врождённая Зоркость это не всё, что нужно для высокого результата, да, дорогая Луиза? он поднял на неё карие глаза и мягко улыбнулся. И Эльза взгляда не выдержала.
Как ты меня нашёл?
Я не терял. признался он едва слышно, Не подходил близко, пока ты не перешла черту. говорить это было тяжело, тема обещала быть горячей и неприятной, Хорошо, лукавлю: я не знал, где ты конкретно и куда подашься. Со стопроцентной уверенностью это предсказать непросто, надо отдать должное. он снова одарил её взглядом, А вот след твой чёткий, Эльза. Недооцениваешь ты путь прошлого. Любой дилетант может свести концы с концами.
Вот как? И почему этого так никто и не сделал? её прямые бровки взметнулись ко лбу, а губы кукольно надулись.
Потому что есть один идиот, который заметает за тобой следы. не стал лукавить Виктор и нервно потеребил скатерть. Поднять взгляд он больше не решался, а вот напасть на ни в чём не повинный торт очень даже запросто. Благо, угощение оказалось невероятно вкусным, Я пришёл предупредить, что впредь это сделать будет невозможно. И что бы ты не искала в этом городе, тебе лучше изменить планы. Император запустил в дело вторую канцелярию и масштабную операцию, цель которой один очень немногочисленный и давно притесняемый народ. Рубка будет максимально масштабная. он говорил быстро и тихо, Шнырять будут везде.
Это ли не связано с
С годовщиной подавления восстания, разумеется. Это лето будет точкой в вопросе противостояния империи и цыган. Это не шутки. и вот он снова поднял глаза, Если тебя так привораживается выставленная ко всеобщему просмотру императорская коллекция сокровищ, моя бесценная Луиза, то закатай губу. Это всё приманка, тебе это известно. и добавил погодя, Пока что некая особа, чертовски схожая с тобой, числится десятком личностей по моему ведомству, среди прочих авантюристов и нежелательных лиц империи. Как только её тень промелькнёт во втором отделении, многие незакрытые дела обретут общие черты и сошьются в одну персону, засветившуюся в своё время по серьёзным обвинениям. Император не забывает тех, кому смотрел в глаза. прибавил он тихо, Мне больших усилий стоило замазать связки, не смой в канализацию эти усилия.
Она лишь напряжённо выдохнула и обвела своё кафе внимательным взглядом:
Вы, верно, меня с кем-то путаете, мастер Дарм. Я простая подданная империи, всё, что меня интересует это моё милое кафе, качество продуктов и впечатление моих посетителей.
Да-да, и совершенно типичный спонсор всего этого Фредо Гарсив. Один из семнадцати почти типичных для тебя брошенных любовников.
От простых, но ужасающих цифр внутри пробиралась ярость, но Виктор её задвинул на место усилием воли, повторяя в мыслях: семнадцать мужчин за шесть лет!
Ты считал? ухмыльнулась она, Надо же.
Работа такая.
Нравится?
Не жалуюсь. он собрал ложечкой остатки крема с блюдца и не вполне аристократично облизал, Великолепный торт. Настолько, что даже верится в легенду про кафе-мечту.
Это не легенда. серьёзно парировала Эльза, Если б ты меня знал, то знал и то, что
Что у тебя когда-то будет тихое кафе под магнолией в каком-то тихом местечке. Помню. Вот только место нетихое. И много несоответствий.
Какой сложный мыслительный процесс, Виктор Дарм. Настолько сложный, что не хватило ресурса отличить топпинг от слабительного.
Глаза мужчины расширились, а ложечка была филигранно положена на тарелку без единого звука.
Ты вроде без яда обещала?
Всё верно. А про слабительное речи не было. Не затягивай со встречей, у тебя сегодня непростой вечер в санузле. ухмыльнулась она, прижала к груди поднос и поспешила развернуться, но Виктор остановил:
Эль. прошептал он серьёзно, По-хорошему прошу: беги. Ты мастер пряток и есть шанс затеряться.
И больше ни слова.
Виктор поторопился уйти, но замер на выходе из калитки. Вдруг почудились странности, будто рядом происходило что-то из ряда вон непривычное. Мужчина утёр выступающий на лбу пот и медленно перевёл взгляд на припылённый бордюр, где сидел суховатый старичок-бродяга. Обветренная кожа изрядно морщинилась, руки словно корни деревьев. И этими руками бродяга гладил воздух, будто пса, да приговаривал:
Прежде чем дорогу переходить, смотри по сторонам. объяснял старик несуществующему собеседнику, Носятся люди, торопятся, как на пожар. Пожар дело такое фффух! И гори оно синем пламенем и он весело засмеялся. А потом погладил воздух, потрепал. Виктор догадался, что тот воображает перед собой собаку.
Умный у тебя пёс. Виктор протянул монету, Прикупи ему костей, нечего голодать, ночи холодные.
Холодные, верно! старик с благодарностью взял монету и попробовал на зуб, Что, шляпу приглядел мою?
Щеголевата для меня, но тебе к лицу. улыбнулся Виктор, заключив, что бездомный не претворяется безумцем. Уж всяких актёров он повидал, всяких попрошаек, инвалидов, обездоленных. В девяти случаев из десяти все они просто шарлатаны, Как зовут?