А ну, сволочи! Закрывай окна! Им, видишь ли, холодно! Два одеяла им подавай! Бесстыжие!
Правда, он перед этим, как обычно, махнет пару стакашков. Да и народ, как правило, робкий попадается, закроет себе окна и затаится тихонечко. Охота была связываться с кретином. Отдыхать приехали, а не нервы себе трепать. Тем более, хоть и своя республика, а на самом деле чужая. Везде чистота, урны, не плюнь. Прямо противно, тьфу, ей-богу!
Но один раз дядя Ваня все же нарвался. Сняла одна, как он ее назвал, цыганка, а потом съехала и увела две тарелки, блюдце и одеяло. Дядю Ваню чуть удар не хватил.
Ну да ничего! объяснял он праздной публике из отдыхающих, собиравшейся обычно по вечерам в дворике от нечего делать. Я ей сделаю! Я ей такое письмо на работу накатаю! В партком! Научный сотрудник, ядрена вошь! Как попрут в три шеи с сотрудников, так подумает в следующий раз, как блюдца уводить!
Но время незаметно делает свое дело. Допился все-таки дядя Ваня до чертиков. Оделся в какое-то женское тряпье, юбку где-то достал, большим платком обвязал голову поверх берета, вытащил большой старый чемодан и уселся на него перед домом. Пригорюнился, подпер голову рукой и проговорил печально:
Вот так. Приехали отдыхать, а остановиться негде! И резко стаскивая с головы платок и вскакивая, торжествующе закончил: Квартиров-то и нету!
Это была жестокая комедия. Хозяева из основного, большого дома, недолюбливавшие дядю Ваню и считавшие его изрядным придурком, позорящим весь коллектив квартиросдатчиков, наслаждались этой сценой, так как надеялись, что после такого уж он непременно спятит. Но не тут-то было!
«Как это все непристойно, несолидно» думала Зинаида Васильевна. Сама она жила с мужем и внуком на кухне, а две хорошие комнаты сдавала. Одна из них и была снята неизвестным лицом для какого-то Виталия Петровича. Причем для верности был заплачен задаток.
Зинаиде Васильевне часто бывало себя жаль, прямо до слез. «И что же это за жадность такая проклятая? Да пропади все пропадом! каждый год решала она. Все, хватит! Никого больше пускать не буду. Хоть на старости лет поживем по-человечески!» Но наступал новый сезон, и все шло по-старому. И дети, слава богу, уже обеспечены, так нет, теперь вот старик надумал машину покупать. А ведь прекрасно ездит себе на мотоцикле. Муж Зинаиды Васильевны, хозяин Оскар, был крепкого вида старый мужчина. По комплекции похожий на дядю Ваню, но более жилистый. Голову его украшал седой бобрик волос. Поворачивал он ее резко, по-птичьи и также по-птичьи, не мигая, мог долго смотреть в одну точку. Этим он тоже напоминал дядю Ваню, а также еще и тем, что никогда нельзя было понять, о чем он думает в данный исторический момент.
Хозяина Оскара неимоверно раздражали постояльцы. Особенно тем, что кипятили для чая больше воды, чем выпивали. Зло он иногда срывал на супруге или внуке. Еще жильцы часто ходили на кухню к плите, когда Оскар с женой и внуком уже спали. И это также сильно укорачивало ему жизнь.
Виталий Петрович с семьей возник у невысокого забора уже где-то за полдень. Еще раз вгляделся в номер дома, посмотрел для верности телеграмму и зачем-то прошел дальше вдоль забора. Там имелась вторая калитка.
Вторая калитка Видимо, несколько хозяев, проанализировал он вслух увиденное.
Так ты не разыгрываешь? подозрительно поинтересовалась Евгения. Почему нельзя было сразу сказать? А надо было нервы мотать?
Действительно, зачем, пап? поддержала маму Олюшка. Она была уже совсем взрослая и рассудительная не по годам.
Хотел сделать вам сюрприз. Да и потом, вдруг не понравится?
Они пересекли утоптанную лужайку перед домом. Виталий Петрович машинально взглянул на веранду. С нее с доброжелательным любопытством глядели две совершенно одинаковые пожилые женщины. Закивали приветливо головами.
Близнецы, заметил он.
На самом деле, близнецы, мам! Как здорово! зашептала Олюшка. И такие старые. Ну надо же!
«Если бы их не было, я бы больше удивился, с сарказмом ухмыльнулся про себя Виталий Петрович. Задание обещает быть интересным».
Зинаида Васильевна проводила новых постояльцев в довольно просторную светлую комнату. С ковриками, диванами, небольшим буфетом и платяным шкафом.
Ну, кто в этот раз организовал вам, оглоедам, отдых? А? Виталий Петрович с размаха плюхнулся на диван.
Ну, пап, ты даешь! Правда, мам? Подпрыгнула от радости Олюшка. И сколько будет стоить это удовольствие, если не секрет?
Чем хорошо детство? поинтересовался он в ответ у дочери.
Ну как чем? Весело, игрушки, купаться скоро пойдем. Да, мам?
Верно, Олюшка! Беззаботностью. А ты сколько, почем? Еще успеешь, не торопись. А цена везде одна, стандарт душу в заклад!
Душу в заклад! с удовольствием повторила дочь. Отлично сказано, пап! Надо запомнить! И довольно засмеялась.
Окно выходило во двор. Напротив торчал курятник дяди Вани. «Двор проходной», машинально отметил Виталий Петрович. Из сарая справа хозяин Оскар выкатил мотоцикл с коляской. «Довоенный, БМВ», определил Виталий Петрович, высунулся в окно и крикнул:
Сколько лошадиных сил?
Хозяин сделал вид, что не услышал. Сразу же затарахтел мотор. «Завелся с пол-оборота. Видно, хороший механик. Держит аппарат в порядке. Почему-то не ответил на вопрос Поехал направо. Значит, есть еще третий выход Я, кажется, спятил, заключил Виталий Петрович. А что, в самом деле? Надо отрабатывать квартиру? Надо. Как говорится, приятное с полезным. Интересно, кого я должен раскрыть? Уголовка? А может резидента?» тихо засмеялся.
Ты чего? Олюшка прыгнула ему на спину.
Ничего, отмахнулся он.
Нет уж, скажи! Так нечестно!
Ну ладно. Я должен выследить резидента. Отработать квартиру!
Выследить резидента стоит дороже! резонно возразила дочь. А может, ты шутишь? Или игра такая? Наморщила лоб. Вообще-то все здорово, пап! Я тебе буду помогать. Мамульку будем подключать?
Ни в коем случае! Она разбирает вещи, и ее нельзя волновать.
Просто шикарно, пап! Ты как всегда! На высоте! Я знала, ты обязательно что-нибудь придумаешь интересненькое. Скажи, что я должна делать?
Не подавать вида. И главное молчок! Все как обычно.
Все как обычно, с удовольствием повторила Олюшка. Это похоже на пароль Пароль на сегодня! Будем менять каждый день. Ну чего ты смеешься? Так положено, пап! Не перепутай! Это только на сегодня! Ну ладно, пойду, послоняюсь. И она, хитро подмигнув отцу, выскочила из комнаты.
Он вышел вслед за дочерью. Обогнул дом. Другая сторона улицы выходила на стадион. Небо затянуло облаками. Начал накрапывать мелкий дождик. Ему показалось, что когда-то он уже был на этом чужом и незнакомом стадионе.
Первая ночная поездка
Что-то тихо стукнуло во дворе, и Виталий Петрович проснулся. Проклиная себя: «Да что я, в конце концов, нанялся что ли?!», он медленно, стараясь не разбудить жену и дочь, встал. «Спим на одной кровати, а платим каждый по два пятьдесят. Вот она высшая справедливость», подумал он, подходя к окну. «Темень кромешная Но во дворе кто-то есть», определил он, быстро оделся и неслышно отворил дверь.
Коридор показался ему гораздо длиннее, чем днем. Да и поворотов было явно больше. Он больно ударился коленом о какую-то железку. Тихо выругался: «На самый проход поставили, гады! Совершенно не думают о людях!» Пощупал рукой велосипед. Прошел дальше, толкнул какую-то дверь и очутился в комнате. На диване спала женщина. Слева слабо тлел ночник. Одеяло сползло. Ночная рубашка была явно коротковата. «Притворяется Не спит Нарочито соблазнительная поза Похоже на ловушку Где же тогда дверь во двор?» понеслись в голове обрывки мыслей.
Прошу простить Оплошность Такое время Совершенно ненароком То есть просто абсолютно Да и двери Размножились к ночи Да-да. Прошу покорно на всякий случай залепетал он.