Ты бессердечный ублюдок. Она больно ударила его по щеке.
Он вскочил со стула и схватил ее за запястье, прежде чем она ударила его снова. Но жгучая боль на скуле спровоцировала горькие воспоминания о пощечине в то лето, когда его наконец пригласили в мир отца только для того, чтобы выгнать месяц спустя. И о голосе девушки, которая защищала его.
Ты не должен бить Доминика. Ему больно, папа.
Некоторые люди заслуживают боли, малышка.
Ты права, Мира, я бессердечный, выдавил он, чувствуя тупую боль в груди при воспоминании о пощечине. Я считаю это своим достоинством. Он отпустил запястье Миры. А теперь уходи, пока тебя не арестовали за нападение на меня.
Лицо Миры скривилось, а губы задрожали.
Ненавижу тебя.
«Наплевать», бесстрастно подумал он, когда она повернулась и выбежала из его кабинета.
Услышав, как хлопнула входная дверь, он подошел к шкафчику с напитками, смахнул струйку крови из уголка рта и налил себе стакан односолодового виски.
У него всего неделя, чтобы найти себе другую жену и заключить сделку, необходимую для вывода своего бизнеса на новый уровень. Бизнес, который он построил с нуля после того, как тем летом выполз из отцовского поместья.
Тогда он остановил грузовик, и водитель, сжалившись над ним, подвез его до Парижа. Забываясь и приходя в себя во время этого бесконечного и мучительного путешествия, он пообещал себе, что никогда больше не увидится со своим отцом и не заговорит с ним. Он станет знаменитым и докажет своему отцу и всем остальным, кто отверг его, что они ошибались.
Виски обжег его разбитую губу.
Он найдет другую жену. Желательно ту, которая будет исполнять его приказы и сумеет хранить ему верность. Но сегодня вечером он отпразднует удачное избавление от Миры.
Глава 2
Прочь с дороги, ничтожество! съязвила женщина и оттолкнула Элли и ее велосипед.
Элли споткнулась и въехала в столб. Педаль велосипеда врезалась в ее голень, когда женщина прошла мимо нее и села в красную блестящую спортивную машину.
Элли подняла велосипед. Она бы крикнула вслед этой женщине, но она слишком устала и волновалась. Кроме того, незнакомка вряд ли услышала бы ее под дождем.
Автомобиль с визгом отъехал от тротуара.
Элли смотрела, как красные задние фонари машины исчезают за садовой площадью в георгианском стиле.
Разве это не Мира, для которой она везет обручальное кольцо?
Женщина была в ярости. Вероятно, в раю случилась неприятность. Элли отмахнулась от этой мысли.
Она подкатила велосипед к задней части особняка и, вздохнув, прислонила его к стене. Потом прижала холодный палец к медной кнопке у двери.
«Он сам не откроет дверь, твердила она себе. На него работает персонал. Не нервничай».
Когда она покинула «Мэллоу и сыновья», дождь стал проливным. Маленький сверток, казалось, весит несколько тонн в промокшем рюкзаке на ее спине.
К сожалению, холодный мартовский дождь, онемение рук и ног, не говоря уже о пульсирующей боли в икре, беспокоили ее меньше всего, поскольку суровые воспоминания продолжали кружиться в ее голове.
Отступив от двери, она посмотрела на дом. Все окна были темными, кроме одного окна на верхнем этаже. С трудом сглотнув, она снова нажала на кнопку звонка, но решительнее. В окне появилась фигура высокий широкий силуэт. Сердце Элли едва не выскочило из груди.
Она услышала шаги внутри дома.
И подтянула рюкзак к себе. Ей надо вынуть обручальное кольцо и отдать его, как только дверь откроется.
Она возилась с мокрыми застежками рюкзака, ее сердце колотилось как отбойный молоток.
В коридоре включился свет, заливая желтым светом мокрые от дождя панели, а потом большой силуэт появился в скошенном окне.
Элли едва успела собраться с мыслями, как дверь распахнулась. Перед ней был рослый мужчина. Элли вцепилась онемевшими пальцами в рюкзак, когда мужчина заговорил.
Здравствуйте! произнес он по-французски, и по телу Элли побежала пьянящая дрожь.
Что с ней происходит? Она взрослая женщина, а не впечатлительный подросток.
Вам лучше войти, пока вы не утонули, тихо сказал он, отойдя в сторону и придерживая дверь.
Элли застыла на месте, вглядываясь в лицо, о котором когда-то мечтала часами.
Доминик всегда был симпатичным, но годы превратили его юношескую привлекательность в мужскую красоту. Его волосы стали темно-каштановыми и касались воротника рубашки. Его шоколадно-карие глаза были невеселыми. Доминик, которого помнила Элли, никогда не смеялся. Помимо старого шрама на лбу, на его переносице появилась горбинка, а на лице красовалась щетина.
Рассматривая Доминика, Элли заметила, насколько уставшим он выглядит и как цинично изгибаются его чувственные губы.
Она задрожала сильнее.
Входите быстрее, юноша, пока мы оба не утонули!
Услышав его приказ, она поняла, что слишком долго пялится на него.
Элли заставила себя пройти мимо него в коридор.
Она наклонилась к рюкзаку, сожалея, что не сняла велосипедный шлем. К счастью, Доминик не смотрел на нее. Ведь он назвал ее юношей.
Закрыв дверь, он пробормотал:
Вы девушка.
Она совершила ошибку, оглянувшись.
Его брови приподнялись, он скользнул взглядом по ее фигуре.
Я женщина, произнесла Элли. Вас что-то не устраивает?
Нет. На его губах играла насмешливая полуулыбка, и Элли затаила дыхание. Я вас знаю? спросил он. Вы кажетесь мне знакомой.
Нет. Она взяла сверток из ювелирного магазина и протянула Доминику: Ваш заказ, мистер Легран.
Она стояла, опустив голову, когда он взял сверток, и его теплые пальцы коснулись ее ладони.
Вы дрожите. Оставайтесь. Вам надо обсохнуть.
Доминик скорее приказывал, чем предлагал, но она покачала головой.
Я в порядке, сказала она, доставая планшет. Распишитесь в получении, прибавила она, стараясь выглядеть деловитой и безразличной, хотя у нее перехватило дыхание.
Он поставил подпись на планшете и снова задел пальцами руку Элли.
Вы замерзли, произнес он раздраженно и нетерпеливо. Вам следует остаться здесь, пока не закончится дождь. Он вернул ей планшет. Это меньшее, что я могу сделать после того, как заставил вас в такую погоду доставлять этот дурацкий заказ.
Дурацкий заказ? Почему? Задав этот вопрос, она захотела откусить себе язык.
Меньше всего ей сейчас нужно разговаривать с Домиником. Удивительно, как она до сих пор не потеряла сознание от страха. Странно, но он решил ей ответить.
Заказ дурацкий, потому что я расторг помолвку минут десять назад
Неудивительно, что Мира была в ярости. Ведь ее бросили.
Он открыл футляр, и сердце Элли замерло. Она увидела изысканное кольцо из платины и золота.
И вдруг подумала о другом кольце.
О кольце, которое, по словам ее матери, отец предлагал ей в то лето. Но все закончилось той ужасной ночью, когда Пьер Легран выгнал их.
Пьер был единственным, кто действительно любил меня, а я все испортила, детка.
Мать винила себя, но Элли не знала, что она сделала, чтобы Пьер так рассердился.
Доминик закрыл футляр с кольцом, вернув Элли в настоящее.
Я зря потратил кучу денег.
Мне очень жаль, пробормотала она, стараясь сдержать бушующие эмоции. Эмоции, которые она не хотела анализировать.
Жалеть не о чем, сказал он. Помолвка была ошибкой. Восемьдесят тысяч, потраченные на кольцо, можно считать непредвиденными расходами.
Это бесцеремонное замечание спровоцировало у нее чувство стыда и вины.
Она засунула планшет в карман велосипедной сумки.
Мне пора идти. У меня есть и другие заказы, сказала она, торопясь обо всем забыть, потому что ей было слишком больно перебирать воспоминания. Ей не хотелось думать, какой веселой и жизнерадостной была ее мать тем летом и какой опустошенной стала после.