После нескольких неудачных попыток справиться с отчетом самостоятельно я обратилась к ведущему специалисту:
– Марья Ивановна, у меня отчет не сходится!
– Слухай, до кинця роботы залышилася годына, давай завтра!
– Ладно, завтра так завтра!
Пришло завтра.
– Марья Ивановна, я пришла!
– Чого тоби трэба?
– А помните, мы с вами вчера договорились насчет моего отчета!
– А! Слухай… сёгодни пъятниця – короткый день! Давай с понедилка!
– Хорошо! В понедельник так в понедельник!
Пришел понедельник.
– Марья Ивановна, я пришла!
– Слухай, ты знову не вовремя… у мэнэ сёгодни дужэ багато роботы – не можу передаты! Слухай, а давай ты пидийды до Иваны Марьевны! Вона тэбэ курыруе! Нехай сядэ с тобою и всэ тоби росскажэ!
– Ладно! Ивана Марьевна так Ивана Марьевна!
– Ивана Марьевна, не клеится у меня отчет! Меня к вам направила сама Марья Ивановна!
– Ты че, с ума поехала? Прийти, когда у меня самой отчет на носу! Давай на конец недели это отодвинем!
Только на конец какой недели, она не уточнила. К концу недели, которую я неправильно определила, как конец недели, когда можно подойти с отчетом, Ивана Марьевна взяла отгул.
Мое седьмое чувство (после семи попыток «подъехать» к ней с отчетом) подсказывало, что Ивана Марьевна сама толком не знала, как должен быть оформлен мой отчет. И поэтому к концу последующих недель ничего хорошего с моим отчетом не произошло. Всем было некогда и не до меня – то внук родился, то печень разболелась, то прабабушка умерла, то на совещании, то где-то по обмену опытом… Так все откладывалось, откладывалось и откладывалось. А цифры мои не шли, хоть ты тресни! Но отчет делался со всем прилежанием, на которое я только была способна, и радовал глаз красивым каллиграфическим почерком.
Пришел час, когда я окончательно утратила интерес к помощи в составлении отчета. Интерес совершенно пропал после одного увлекательнейшего случая. Как-то нечистая сила занесла меня в кабинет начальницы. Захожу и вижу, как сама Марья Ивановна стоит на цыпочках перед своим же столом и певучим, заискивающим, совершенно незнакомым мне голосом стажирует нового работника, по-свойски раскинувшегося в ее личном кресле за ее рабочим столом. Новоприбывший был отпрыском какого-то начальника в деревне, из которой происходила сама Марья Ивановна. Под угоднический щебет начальницы у меня родился новый афоризм: «Не родись красивой, а родись в семье какого-нибудь начальника из периферии!»
И, разумеется, не было ничего странного и необычного в том, что я попала в «царскую» опалу из-за не состыковки тех проклятых цифр, так красиво, с великим прилежанием выведенных мной в сводном журнале. Меня отстранили от данного участка, понизив с третьего этажа до первого. В связи с этим вопиющим фактом мой участок затем разобьют на четыре части и рассадят по уютным углам большого кабинета с цветами в вазонах «своих» – чьих-то дочек и сыновей.. И у Марьи Ивановны, и у Иваны Марьевны найдутся время, желание и терпение, и ни Великий пост, ни похороны, ни дни рождения не помешают, и не подведут ни желудки с почками и селезенками ввести всех «деток» в курс дела. Вот они-то и окажутся молодцами, добросовестными работниками – всей армией моментально наведут порядок на моем участке! Ну и ладушки! Лучшего и не пожелаешь! Мое вам благословение на трудовом поприще!
Да катись оно все колбаской по Малой Спасской! Довольно с меня! Почто зря губить жизнь-то свою молодую! Не упав духом, я послала все к чертям и затеяла серьезные приготовления к испытаниям себя на выживаемость в другой системе координат. Было ли это бегством? Нет! Это был красивый уход… по-английски… навсегда! Уйти и начать искать свое. Что свое? Да все свое! И прежде всего, найти честный путь к реализации своих стремлений и духовных запросов.
До сих пор остались в памяти обрывки язвительных реплик бывшего. Одна из них, что я особа с неуживчивым характером. И, как он уверял, с неуживчивым характером далеко не уедешь! Отчего ж так? Не знаю, как насчет уехать, но улететь с неуживчивым характером очень даже возможно!
Поскребя по сусекам, наведя справки о некоторых знакомых моих знакомых, наладив некоторые «любовные связи» с интернетовскими претендентами на руку и сердце, собрав силы, мужество и чемодан, мысленно пожелав всем счастливо оставаться, я направилась в Борисполь. А утром следующего дня я со своим неуживчивым характером должна была лететь в Даллас – шинковать овощи на салаты в одном из техасских ресторанов, который через агентства по трудоустройству широко объявил всему миру о своей острой нужде в работниках такого профиля.
Следуя совету академика Льва Давидовича Ландау: «Надо постоянно стремиться к счастью, это обязанность человека, его долг!», полетела я «исполнять свой долг» в Техас. Ну, что ж, Техас так Техас! Салат так салат! Для начала неплохо!
Глава 2
Моя судьба – Нью-Йорк!
Невероятно вкусный и терпкий воздух в апреле, насыщенный весной, цветами и приветливостью, я не имела счастья вдыхать до этого момента. Оттого, только ступив на американскую землю, я слегка опьянела. Даже немного закружилась голова. Нужно сказать, подобное случается со мной после хорошего шампанского. А, как известно, пьяному море по колено, поэтому крайне смутные представления о том, как у меня здесь все сложится, стали предельно ясными: все у меня здесь сложится зашибись (знаю, слово жаргонное, не литературное, но заменять его не собираюсь). А по-другому и быть не может!
Упиваясь воздухом, я испытала необычайное душевное облегчение, подобно измученному страннику, который наконец-то вернулся домой после долгих скитаний. Несмотря на физическую усталость от длительного перелета, испытывая предельное нервное напряжение от неизвестности, меня охватило непередаваемое чувство легкости. Как это объяснить, не знаю. Приятный климат? Погодное благоденствие? Нет, что-то тут было еще. А что именно, невозможно описать словами. А вот интуиция убеждала в том, что я там, где мне следовало быть!
Америка буквально покорила меня. Наверное, это сродни любви с первого взгляда. Правда, со мной такого не случалось, чтобы вот так взять и воспылать трепетным чувством к мужчине с первого взгляда на него, но слышала, как люди рассказывали об этом чувстве. Что от первого взгляда на объект тело внезапно охватывает то ли озноб, то ли возбуждение, то ли что-то еще, очень напоминающее удар электрическим током. Поди объясни законом физики, отчего тебя так шарахнуло. У меня же любовь к Америке с первого взгляда вызвала чудно́е сладострастное щекотание под ложечкой.
Ну, в общем, вынуждена повториться: как ни старайся, не получится красиво и точно описать словами охватившие чувства, все равно будет не так живописно и живо. Надо ощутить лично. Да и у каждого человека это может проявиться по-разному. Глянь на пример со мной: зарождение любви к Дикому Западу отозвалось в моем теле в районе солнечного сплетения.
Итак, ступив на красную землю техасских ковбоев, я ничем особым не отличалась от остальных эмигрантов, прибывших задолго до меня и продолжающих прибывать по сей день. Всех эмигрантов, оказавшихся в Америке, объединяло и объединяет одно: все мы, в своем роде доведенные до края, являемся отважными охотниками за счастьем. Вот только у каждого из нас свои представления о счастье и путях его достижения.
Мой путь был нелегким, наверняка как у многих других иммигрантов. Изрядно помотав по стране, со временем судьба определила мне оседлое место в Нью-Йорке, которое я приняла, не раздумывая, наконец-то, сведя счеты со всеми своими неудачами, неприятностями, несчастьями, провалами и поражениями прошлого. Безмерно рада тому, что нашлось укромное местечко в этой великой и удивительной стране для такой маленькой и скромной особы, как я.