15 февраля 1989 года мир едва обратил внимание на вывод советских войск из Афганистана, тем самым лишив суннитов момента славы как единственного поборника исламского джихада, достойного подпитки в виде нефтедолларов Аравийского полуострова. Накануне Хомейни приговорил к смерти Салмана Рушди за то, что тот «поносил Пророка» в своем романе «Сатанинские стихи». Одним мастерским ходом аятолла обнулил значение реальной геополитической победы конкурентов, перенеся битву в медиапространство, где привлек все внимание к себе. Таким образом, Иран, по сути, демонстрировал миллиарду мусульман планеты, что может вынести действующую в мировом масштабе фетву британскому писателю индийского происхождения. Тем самым Хомейни позиционировал себя в качестве их главного защитника от «оскорбления, нанесенного Мухаммеду». Этот маневр представлял собой многоуровневый семантический разрыв с массой отдаленных последствий. Скандал взбудоражил Запад и привлек внимание всех СМИ, в силу чего вывод советских войск из Афганистана на следующий день освещался как второстепенное событие. Кампания против романа Рушди началась в индо-пакистанских исламистских кругах Великобритании уже за 6 месяцев до этого. Она взбудоражила индийских мусульман до такой степени, что даже светское правительство в Дели запретило книгу. В Лондоне были организованы демонстрации с требованием таких же мер во исполнение закона о богохульстве. (Этот закон, впоследствии отмененный, касался, к слову, только англиканской церкви.) В январе умирающий промышленный город Брадфорд в регионе Мидлендс, значительную долю населения которого составляли безработные иммигранты (того же этно-конфессионального происхождения, что и Рушди), стал сценой аутодафе. Муллы и представители совета мечетей сожгли на костре несколько экземпляров романа. Разгневанная толпа верующих, собравшаяся на огромной площади перед ратушей, выстроенной в стиле венецианской готики, свидетельницей былого величия индустриальной эпохи, восторженно их приветствовала. Саудовская Аравия, партнер Великобритании и США по участию в афганском джихаде, не хотела подливать масла в огонь, чтобы не ставить в еще более затруднительное положение правительство Тэтчер, приведенное этими событиями в сильное замешательство. В этой политической игре все карты шли в руки Тегерану. Перехватывая эстафету в деле «защиты Пророка» у бездействовавшего Эр-Рияда, Тегеран завоевывал расположение широких суннитских масс. Хомейни, вызвав неслыханный скандал на Западе, возмущенном тем, как иранский аятолла попрал принцип свободы слова, успешно отвлек всеобщее внимание от американо-саудовского успеха в Кабуле.