Кожа на его раздутых боках потрескалась еще в те времена, когда юная Эсме первый и последний раз полетела в столицу искусства и моды. Последний, потому что одного рейса маме хватило, чтобы понять: метла - это единственный летный аппарат, на котором ее не укачивает.
Если мне не изменяет память, последние лет двадцать в этом чемодане хранили старую посуду, которую жалко выбросить, а вдруг пригодится. Кто спустил «старичка» с чердака, объяснять необходимости не было - поблизости от чемодана расположились все обитатели Спэрроу-хилл. Живые, разумеется. Неупокоенных родственников в расчет не берем.
-Еще раз доброго вечера. - Я сделала вид, что никакие чемоданы посреди холла меня нисколечко не интересуют, иду своей дорогой (на кухню согреться чаем после вечерней прогулки), никого не трогаю, и вообще мне завтра на работу.
-Эла…
-Что, Ба?
-Присядь-ка, поговорить надобно.
Я оглянулась в поисках, куда бы пристроить свое усталое за этот долгий, очень долгий день тело.
Обстановка холла мало располагала к задушевным разговорам. Стены помещения, которое из-за его внушительных размеров редко удавалось толком протопить, увешивали портреты славных предков. Практически каждый из них внес свою лепту в копилку семейных проклятий. Видите вон ту эффектную рыжую даму в сиреневом? От нее третий портрет слева - востроносая тетка с кудельками цвета свежесваренной морковки и недовольно поджатыми губами. Элен Спэрроу. Ох, и склочная была женщина. Ей принадлежит абсолютный рекорд приобретенных проклятий - пятнадцать штук. Правда, тринадцать из них сняли, оставшиеся два благополучно выдохлись сами.
Из других достопримечательностей холла можно назвать камин в мой рост высотой, люстру, место которой в театре, и стол на тридцать персон. Выдвинув из-за него стул, я наконец дала отдых ногам.
«ВеликиЭ» традиционно заняли места напротив меня.
-Элеонора, нам нужно серьезно с тобой поговорить, - торжественно произнесла тетушка, сдвигая чемодан в сторону.
Если тетя называет меня по имени, да еще полному - это действительно серьезно.
-О чем?
-Ты теперь замужняя женщина. И у нас есть к тебе очень важный разговор. Ну… об этом…- Тетя сделала неопределенный жест, пытаясь подобрать слова.
Я попыталась перевести разговор в шутку:
-Про это вы со мной разговаривали, когда мне исполнилось тринадцать. Потом для наглядности еще показали соседей Буллоксов в процессе исполнения супружеского долга. До сих пор им в глаза смотреть не могу, когда доведется в Давкауте встретить.
Бабушка пристукнула кулаком по столешнице:
-Элка, прекрати!
-Дочка, это действительно важно. Сейчас не до шуток. Будь посерьезнее.
И мама туда же. Что это с ними?
-Никуда не полечу, - поставила их перед фактом я, устало положив голову на сложенные на столе руки. - Сил никаких сегодня больше нет. И второго прогула подряд мне на работе не простят.
Мои дамы старательно прятали глаза. Наконец Ба подняла на меня тяжелый взгляд и сказала:
-Лететь не придется. Поедешь на такси.
Глава 12
Сидеть на полу было жестко, коридорная лампа светила прямо в глаза, однако это не помешало мне, поудобнее привалившись к чемодану, заснуть. Разбудил меня болезненный тычок под ребра.
-Что за?.. - Я села, осоловело озираясь и вытирая слюну на щеке тыльной стороной ладони.