После третьего класса по какой-то там новой программе меня перевели сразу в пятый класс в школу-гимназию им.М.Горького, где я уже оттрубил до получения аттестата семь лет. Кое-что мне нравилось: сильные и требовательные учителя, юмор особый школьный, девочки красивые. Многое что отталкивало, было что даже не хотелось идти туда. Предвзятость некоторых учителей. Постановка ярлыков. Причем это как в плане успеваемости, так и в личностном плане. Учительница по истории, очень интеллигентная и красиво разговаривающая женщина с исключительной дикцией, ответила как-то случайно зашедшей классной руководительнице на ее ироничное замечание об одном манерном ученике, что она бы никогда не выбрала такого мужчину как Хван, – на что она ни с того ни с сего резко заметила, что предпочла бы такого мужчину как Дима такому как я. И назвала мою фамилию резко, четко, подчеркивая презрение что ли. Общий хохот, конечно. Как раз то, что легко может позволить себе учитель средней школы.
Забавно, что уроки музыки у нас были чуть ли не до восьмого класса, и приветствовали мы ее на уроке очень необычно. Нужно было несколько раз под музыку в тон сказать: «Здра-вству-йте!» Она жестами показывала выше или ниже брать ноты. Еще веселее было видеть моих одноклассников, которые как-то втроем поприветствовали ее в коридоре пискляво подражая манере на уроке «Здраа- вствуу-йте!»Ее увеличенные глаза сквозь очки немаленького размера надо было видеть в этот момент!
На уроках литературы и русского, биологии и истории очень любили Витю. Он очень хорошо понимал алгебру, геомерию, математику, а эти предметы как-то не шли. То биологичка своим гундосым как в аптеке голосом прознесет его фамилию, на что он медленно пройдет к доске, возьмет указку и стоит молча. «Пожалуйста, Витя». Пауза. Вкрадчиво и медленно: «Это все, Витя?» Торжественный легкий подтверждающий кивок головы. «Два, Витя!» – все тем же противным голосом, которым она говорила слово «вещества» как «вищистьва». То все та же историчка долго и пространно рассказывает как Витя списывает самостоятельную, хотя ее списывает большая половина класса, но как всегда – предвзятость и ярлыки потом уже диктуют само поведение учеников.
На русском языке проходили односоставные предложения. Было задание – составить его. Перед этим оригинальный инструктаж: «Только ребята, очень вас прошу, не пишите, что-нибудь про колбасу, которую продают в магазине». После небольшого времени на работу спрашивают Витю. Пауза. Витя, ты составил предложение? Да. Читай что составил. В магазине продают колбасу. Думаю излишен комментарий о взрыве хохота в классе.
Всевозможных смешных и курьезных случаев было очень и очень много, всех не упомнишь. Мероприятия проходили весело, много смеялись.
Несмотря на многие неприятные и монотонные моменты я очень благодарен школе. За образование хорошее, за то, что рос и развивался в интеллектуальной и воспитанной среде. За то, что мне еще удалось застать старую школу, а не учиться в эпоху каких-то непонятных реформ и дистанционного обучения, которое не сплачивает общество, а как будто разработано разъединять и изолировать учащихся друг от друга и учителя. Это ненормально. Каждый подросток врос в телефон, где идет его настоящая жизнь, остальное воспринимается черно-белым. Песни у костра в лагере, совместные походы в музеи и кино, да что там – обычная школьная жизнь с дерганьем за косички, нелепыми ухаживаниями и даже демонстрация всех неприятных моментов школы это часть жизни, забрать которую все равно что забрать часть свободы. Мне жаль современных детей и школьников. Какую школу и какое общество они построят завтра?
10 глава Кесарю кесарево 15 ноября 2020г.
Со вчерашнего дня идет полноценный зимний снег, который уже не превращается в отвратительнейшую жижу, которая затрудняет переходы, пачкает и портит обувь, летит во все стороны, заполняя собой все пространство: сверху вниз, слева направо и справа налево, снизу вверх, дорога обморожена и заснежена, легкий неожиданный морозец заставляет одеваться по-зимнему, сердце ноября в календаре дает о себе знать плотно закрытым окном ночью, свежим обжигающим ветром утром, который догоняет нелепо и неуспевших одеться соответственно погоде прохожих, кутающихся в демисезонные куртки и плащи, развевает волосы бесшапочных путников и путниц.
Думая о времени года, я как-то вспомнил, что в мой день рождения, экватор первого осеннего месяца, меня поздравляли исключительно коллеги по работе, один друг, с которым мы постоянно общаемся и практически никто из разного рода людей, встреченных мной раньше – в школе, вузе, предыдущих местах работы. Ты словно растворяешься и исчезаешь в водовороте времени, не успевая создать вокруг себя какую-либо экзистенциальную пустоту – про тебя мгновенно забудут, вычеркнут и заполнят другие, возможно более жизнерадостные, веселые и запоминающиеся люди. И только как отголосок времени, пережитый рудимент и особое ископаемое – обо мне на новый и год и день рождения вспоминает мой одноклассник еще по гимназии, в которой я оттрубил семь лет, Иван. У него врожденное ДЦП и слегка нарушенная координация движения, словно большой высокий человек выпил и возвращается с гулянки, однако ритмическая синхронность его движений, обязательная повторяемость через несколько шагов заставляет усомниться в первоначальном предположении. В последние встречи я всегда пытался уклониться от разговора и делал вид что либо очень занят, либо рассеяно не замечаю его, так как его манера общения достаточно моветонская: грубо кричать, махать руками, неуклюже и нелепо громко смеяться, причем внешний вид и манеры отталкивающи, поэтому постепенно становится неловко даже перед незнакомыми прохожими.
В школе тоже были различные ситуации: все семь лет мы учились в одном классе, высокий, с кудрявыми волосами, крупным лицом и сросшимися бровями, он был бы красив и спортивен, если бы не его внешнее уродство в форме непонятной асимметрии, хромоты и непонятного неадекватного поведения. Он активно ругался с одноклассниками, в том числе и со мной, доказывая какие-то непонятные права, порой превращающиеся во вседозволенность, а его одинокая мама часто приходила в школу на разборки, жарко споря и утверждая его ум, уникальность и исключительность. На классных часах и в ванино отсутствие учителя нам говорили о том, что нужно к нему быть добрее и все такое, что он по идее должен быть лежачим и его матери надо поставить памятник, что она поставила его на ноги и запихнула в полноценную школу, а очень тучная завуч, Екатерина Андреевна, наставительно сказала как-то, что все конфликты будут решаться в его пользу, и она может всех исключить из школы кроме него, потому как мы бессовестные бесчувственные зажратые и циничные молодые люди.
Уж не знаю в данном контексте как лучше и гуманнее: чтобы такие люди ходили в специальные заведения или учились со всеми как остальные. Много было неоднозначных эпизодов: с ним никто не хотел сидеть за одной партой и его постоянное местонахождение в третьем от окна ряду за второй от доски партой было неизменным, порой он громко портил воздух и сам громче всех смеялся, учителя просили открыть окно кого-нибудь и естественно не акцентировали на нем внимание. Одинокая и нервная мама прививала ему странные вкусы: он гордился тем, что слушал Патриссию Каас и другой французский шансон, в более старшие классы на предложение выпить он говорил, что иногда пьет только настоящее французское вино «ля де бур», что, естественно сопровождалось громким хохотом. Я был не большой любитель школьных дискотек, с тайным распитием спиртного в туалетах, с бравурными криками и нелепыми телодвижениями в темных помещениях с разного рода разноцветными лучами, вертящимися в такт ритмичной популярной музыке, но мне рассказывала одноклассница, как искренне плакала в одну из таких дискотек, на которую пришел и Ваня, в белой рубашке и галстуке, лучшем из гардероба пиджаке и резким запахом дешевого парфюма и пытался очень неуклюже под музыку делать нелепые па, переваливаясь и хромая с одной ноги на другую, вертелся в этих лучах, а шумные аплодисменты и громкие подбадривающие крики вокруг себя воспринимал как триумф, всем улыбался и хлопал в ладоши, пацаны смеялись до слез и говорили что он самый крутой, это было безобразно. Девочка вывела его из этого гвалта и попросила уйти, а сама потом долго плакала и сказала, что – наши пацаны ведут себя как последние скоты и идиоты.