Хан рассмеялся, похлопывая себя по животу, в котором уже уместился ни один рог. Удивительно, но Ван Юань совершенно не чувствовал опьянения, разум ничуть не помутился. И этим разумом он понимал, что затея хана таит в себе много опасностей. У парней были длинные острые кинжалы, и они ими мастерски орудовали, разделывая целиком зажаренного ягненка. Само собой, возникали сомнения в том, что тут кто-то добровольно уступит свою первую брачную ночь. Но, наверное, хан просто шутил…
– Не стоит волноваться, они нам как братья, – развеял опасения хан. – Трудно найти место более безопасное, чем эти горы. Здесь, словно в монгольской степи, никто не запирает двери своего дома. К тому же – они все христиане.
Действительно, у этих парней на шее имелись кресты, но орлиный взгляд, громкая речь и резкость движений внушали опасения. Может быть, вся эта бравада требовалась для куражу?.. Ведь они ехали в горнее селение, где имелись точно такие же отчаянные парни, похищать у тех первую красавицу.
– Разве это не опасно? – еще раз спросил Ван Юань.
– Родственники согласны, они меж собой уже договорились, – ответил хан. – Это обычай. Красивый древний обычай, на это стоит посмотреть. Ну, а участвовать… – хан закатил глаза. – Не будь таким скучным, каракитай. Жизнь коротка.
Он весело гикнул, и словно молодой влюбленный джигит вскочил в седло. А Ван Юань про себя заметил, – жизнь действительно коротка, учитывая острые ножи в руках бородатых парней. Но выпитое вино веселило душу и сглаживало этот незначительный нюанс.
"Чтобы наполнить сосуд чем-нибудь, нужно держать его твердо, без колебаний, а острое лезвие требует долгой и тщательной заточки". Но имеющий крепкую руку не испытывают сомнений – "он легко забудет, что существует наказание". Горячая кровь бьет в голову, и ох как не просто остановиться на вершине успеха. А как же легко можно соскочить в пропасть, особенно, в этих горах.
Кони сорвались в галоп, и мир закружился – понеслась! Стороны света перемешались и завертелись в дикой кутерьме. Одновременно, было удивительное чувство, что это происходит с кем-то другим, а разум только посторонний наблюдатель, – право же, очень увлекательное приключение.
Рог с золотой окаемкой снова ходил по кругу – прямо на скаку; свист ветра и свист сабель – хан неистово махал своим кривым монгольским мечом, а Ван Юань пытался удержаться в седле, и не упустить из виду линию горизонта, сохраняя тем самым вертикальное положение.
На аул налетели как вихрь, разбивая плетни и дувалы – крепкие парни что-то орали на своем языке, указывая на богатый дом под горой. Похоже, именно оттуда нужно было украсть невесту. Все устремились к сакле наперегонки, но местные неожиданно ударили с фланга – крепкий рыжий детина с оглоблей в руках начал сшибать всадников, словно кули с гусиным пухом. Таким образом, многие спешились, и началась потасовка – настоящая мужская драка с выбитыми зубами и рваной одеждой, которую, собственно, бородачи рвали этими зубами. К рыжему подтянулось подкрепление – рослые горцы махали "кувалдами", орали и требовали выкуп. То, что джигиты пока не пускали в ход мечи, определенно радовало, но получив звонкий удар в ухо, Ван Юань вдруг вспомнил о договоренностях, – неужели родственники жениха не заплатили калым?! А хан Хулагу тем временем седлал какого-то абрека и гасил кулаками по его широкой спине.
Все что угодно можно было предположить… но чтобы этот мудрый сечен, наконец, после всех рассуждений о дхарме, решил в такой способ отвести душу?.. – ни за что и никогда! И только сейчас до Ван Юаня дошло, что имел ввиду хан Хулагу, говоря об участии в этом старинном красивом обряде, отчего так горели его глаза!
Прилично получив тумаков и кое-как добравшись до дома, кунаки нашли в одной из горниц то, что искали. Они ухватили сидевшую смирно в углу девушку и, закинув ее поперек на коня, ускакали под гиканье, сплевывая кровь и обломки зубов. Местные свистели им в спину, ругались и потрясали мечами. Но не преследовали – видимо договоренности таки существовали.
– Дайте хотя бы поглядеть на девушку, – попросил хан бородачей, когда они отъехали на приличное расстояние от этого гостеприимного селения. – Говорят, она красавица писаная, каких мало.
У Хулагу была разбита губа, ссадина на лбу, и дорогой халат, изодранный в клочья. Ван Юань же на мир смотрел одним глазом и слышал только на одно ухо, – в другом непрестанно свистели и щебетали какие-то местные птички, поселившиеся в его голове.
Кунаки остановились и осторожно сняли девушку с коня, поддерживая ее за удивительно тонкую, просто осиную талию. Широкие улыбки на лицах снимавших говорили о невероятном блаженстве. Цокая языками, остальные джигиты только слизывали слюни.
Долго разворачивали кружевное покрывало – прямо до пят, в которое была завернута госпожа. Наконец-таки сняли и ахнули. Им прямо в лицо улыбалась сморщенная столетняя старуха – во весь свой беззубый рот?!
У Хулагу просто отпала челюсть: действительно, бабушка была стройной и почти не горбатой. Отмечалось также на ее гордом обличье и присутствие былой красоты. Неужели они опоздали?..
После массы недоуменных взглядов, проклятий и восклицаний, а также дружного хохота, в конце концов, кунаки влюбленного джигита решили поменять тактику. Было понятно, что этот аул просто так с наскоку не возьмешь – чистый воздух и здоровая пища сделали свое дело, – парни в нем были рослые и сильные, с пудовыми кулаками. Да и оружие у них имелось. Но не возвращаться же к влюбленному князю с пустыми руками. Для уважающих честь гордых мужчин горше позора вряд ли можно себе представить.
Сперва необходимо было узнать, где скрывают невесту.
– Нужно взять языка, чё проще, – предложил хан. – И как стемнеет, налететь на этот дом.
– Так он тэбе и скажэт, – ответил один их кунаков, брат жениха. – Ты не знаешь наших мужчин; джигит лучше зарэжет себя или откусит язык.
– Тогда, может, спросим у бабушки? – предложил Ван Юань, с трудом разобравшись, о чем идет речь.
Но глядя, как та блаженно улыбалась, понял, что сморозил глупость. Похоже, бабуля не помнила даже что с ней случилось пару минут назад, или по крайней мере, себя считала невестой.
– Специально такую подсунули, – заключил хан Хулагу.
– Давайте попробуем разведку боем, предложил один из джигитов, которому менее всех досталось. Но остальные только зачесали затылки.
– А что, если… – хан Хулану обошел вокруг стройного Ван Юаня, – не отправить ли нам тебя, дорогой, во вражеский стан?
Старуху раздели и с трудом натянули ее платье на Ван Юаня. Вдобавок накинули свадебный кружевной покров и кое-как сгладили оставшиеся несуразности.
– Ой, не похож, – сделал заключение брат жениха.
– Нужно дождаться сумерек, – предложил хан. – В темноте как в хмелю – может всякое померещиться, – вот и старуха сошла за девицу.
– Но как же я что-то выведаю, если я с почти не понимаю местную речь, – запротестовал Ван Юань, не желая отправляться в логово настоящих "саблезубых тигров".
– Ты смотри, возле какого дома больше всего охраны, – посоветовал ему брат жениха. – И там обязательно должны ошиваться мальчишки; от ребят нельзя ничего скрыть. Так или иначе, они будут ждать, продолжения "праздника". Подари главному из ребят красивый нож, и он тебе добудет любую информацию.
Джигит вытянул из-за пояса и протянул Ван Юаню свой клинок, инкрустированный драгоценными камнями.
– Может не стоит, – засомневался хан Хулагу. – Не стоит раскрывать маскировку.
– Э хан, ты не понимаешь наших обычаев. Так или иначе, они желают, чтобы невесту украли, но при этом хотят побольше содрать с жениха, Таков обычай. Этот кинжал любому мальчишке голову вскружит, – ведь взрослые мужчины упрямо требуют выкуп. В такой способ невеста обойдется нам значительно дешевле.