– Хочу пару слов гостю нежданному сказать.
Всадник неуверенно оглянулся в сторону князя, и женщина ободряюще добавила:
– Не беспокойся, Никита. Гость наш человек мирный, да и оружия при нем нет. Отъедь.
– Так чего, возьмете или нет?! – потребовал ответа уставший от навалившихся на него странностей Растопченко, но то, что он услышал в ответ, повергло его в настоящий шок.
– Не о том мысли твои, незнакомец, – негромко, но четко и ясно произнесла Вассиана. – Не о работе своей утерянной заботиться тебе надлежит, а о животе своем и судьбе горькой. Ибо ныне ты находишься в году одна тысяча пятьсот пятьдесят втором от рождения господа нашего Иисуса Христа, в царствование государя Иоанна Васильевича на земле Водьской пятины, недалече от ямского тракта от Пскова на Новгород. Уж не знаю, за какие грехи послал вам Бог это испытание, но дома вашего и города в мире сем пока еще нет.
– Ох, бляха-муха, – только и вымолвил Рыбкин и невесть откуда взявшимся инстинктивным жестом широко перекрестился.
– Что за бред?! – мотнул головой Витя. – Какой царь, какой год? Вы тут все с ума посходили, на своем маскараде!
– Замолчи, несчастный, – так же тихо и спокойно продолжила Вассиана, – ибо уговаривать я тебя не стану. Не хочешь верить, спасайся сам. А хочешь жить: нравы свои грубые позабудь немедля. С людьми разговаривай уважительно, князю кланяйся с почтением. И помни, тут хоть и не Европа, но за гнусный нрав тоже веревку на шею получить можно, али нож под ребро. И решай не медля, мгновения у тебя считанные остались. Между жизнью и смертью висишь.
– Живой? – неожиданно громко прозвучал вопрос подъехавшего князя. Теперь Витя, хотя еще и с трудом, но вроде как понимал, что князь настоящий, то есть был настоящим.
– Живой, живой, ваше сиятельство, – бодро ответил за него Рыбкин. Он на удивление быстро успел сделать свой выбор, и теперь не очень умело, но достаточно почтительно склонил голову перед местным начальством.
Князь восседал на черном скакуне, покрытом богато расшитой попоной. Витя прямо уперся взглядом в вышитый на попоне герб: щит, помещенный на горностаевом поле развернутой княжеской мантии и покрытый княжеской шапкой. В голубом поле серебряная полоса реки, в которой положены на крест две рыбы. Над рекою серебряный полумесяц рогами вверх, а над полумесяцем – серебряный крест.
Сам князь был статен и красив лицом. Возраста явно молодого, что-то около тридцати лет. Густые русые волосы под шапкой, светлее загорелого лица, составляли явную противоположность с темными бровями и ресницами. Короткая борода, немного темнее волос, слегка оттеняла губы и подбородок. Глаза – темно-серые, взгляд – цепкий и умный, в нем сквозила решительность, недюжинная сила духа и привычка к власти.
– Возьмем их с собой, принц, – не то спросила, не то попросила Вассиана. – Иначе они тут пропадут. Сгинут без следа и памяти. Свены это из дальних земель. Как сюда попали, не ведают. Чудо Господне. А пути Господни неисповедимы. Может, пригодятся в хозяйстве. А то и для дела ратного годны окажутся.
– Что ж, свен, поедешь со мной на Белое Озеро, – решил князь Белозерский, внимательно глядя на Витю. – А там видно будет, кто таков и на что способен. И человека своего бери с собой. Никита Романович присмотрит за вами, – кивнул он на уже знакомого Вите всадника. – Попробуешь бежать – убью.
Сказал спокойно, словно обещал конфету дать.
– Вели накормить их, Никита, – приказал он всаднику, уже поворачивая коня, – да в путь. Застоялись мы тут.
ГЛАВА 3
Князь Белого Озера
В сопровождении двоих холопов князь Алексей неторопливо ехал верхом вдоль берега Белого Озера. Стояло раннее утро.