Заигрывающие батареи
Третья повесть, завершающая трилогию из нахального минирования, наглого игнорирования и этого произведения. Третья повесть, завершающая трилогию из нахального минирования, наглого игнорирования и этого произведения.
Среди погибших не значатся
известен читателям по повестям " На прифронтовой станции", " Что происходит в тишине", " Взрыв произойдет сегодня", " Эшелоны идут под откос", " Именем закона", " Сильнее страха" и др. В книгу " Подступы к " Неприступно
Звездочеты
автор повестей " Дозорной тропой", " Смеющиеся глаза", " Юность уходит в бой", " Как солнце дню" и романа о Ф Э Дзержинском " Третьего не дано". Роман " Звездочеты" многоплановое, остросюжетное произведение Е
Габриэла
Габриэла 1 С полковником Вениамином Покровским я познакомился в мае 1944 года. После того как было остановлено контрнаступление немцев у монастыря за Прутом, меня вызвали в штаб бригады Мне грозил трибун
Фронтовые повести
Читателям хорошо знакомы книги Адия Шарипова " Дочь партизана", " Огонь в лесу", " Звезды в темнице", которые рассказывают о подвигах народных мстителей в тылу фашистских оккупантов Автор активный участник партизанского д
Снайпер
Этот рассказ автором выстрадан Каждый абзац в нем соткан из острых переживаний, из непреходящей боли и опаленных войной мироощущений… Снайпер Саша Куценко выжил в Чечне, но сердце его зачерствело и наполнилось неуто
Афганистан идет за нами вслед...
Пополнен список засекреченный: последний вздох, последний крик… И чейто суженный, не встреченный, тюльпаном скошенным поник Зоя Журбенко Содержание: Глава первая 1 Глава вторая 5 Глава третья 9 Глава четвертая
Ц 41. Из записок разведчика
Содержание: Голос из камеры узника 1 Петля в сарае… 2 Предположения оправдались 3 Блюминг раскрывает секрет 5 Небольшое задание 6 Встреча на тропе 6 Сигнал дан 7 Воскрешение из мертвых 8 Досадное недоразумение 8
Царица темной реки
Весна 1945 года, окрестности Будапешта. Рота солдат расквартировалась в старинном замке сбежавшего на Запад графа. Так как здесь предполагалось открыть музей, командиру роты Кириллу Кондрашину было строгонастрого приказано сохранить все культурные ценности замка, а в особенности две старинные карти
Перед грозой
Эта повесть о войне и жизни обычной русской семьи в немецкой оккупации. В центре повествования семья Подерягиных, бывших раскулаченных крестьян, которые хлебнули немало горя от советской власти, но на что они пойдут ради того, чтобы их Родина оставалась свободной? На чьей стороне они будут воевать и
Поздняя осень (романы)
В городе недавно прошел дождь — ранняя осень выплакалась на улицы, покрывшиеся теперь слоем грязи. Людей было мало. Только в буфете у Сортировочной станции в тусклом свете единственной лампочки сновали тени. Сержант инстинктивно подтянул ремень карабина на плече и спросил нехотя: — Расстанемся здесь
Время алых снегов
На черном плесе реки гулко ударил сом, вскрикнула спросонья птица в прибрежном тростнике, и старый кабан, пробиравшийся к воде, замер на тропе, часто втягивая воздух узенькими кратерами ноздрей. Он слышал, как по сухой камышине пробежала мышь, как с тоненьким скрипом точили сладкий стебель куги остр
Жду и надеюсь
В октябре ночь начинает падать на угасающий день быстро и неслышно, поястребиному. В шесть уже темно. Сумрак влажный, туманный, знобкий; пахнет прелым и горьким, прибитым заморозками листом, пахнет дымом от замокших костров, завядшей картофельной ботвой и конским навозом. Село Крутопятичи (бассейн П
Своих не сдаю
Честный спецназовец может в одночасье превратиться в военного преступника И не всегда по собственной воле В ходе операции по розыску Хаттаба один трусливый приказ заставляет отряд ГРУ уничтожить автомобиль с мирным
Испытание на верность
Бойцам, командирам, политработникам 119 — 17й гвардейской стрелковой дивизии ПОСВЯЩАЮ Эшелон шел на восток уже третью неделю. На крупных станциях менялись паровозы, а вагоны оставались те самые, которые были поданы под погрузку, — обыкновенные товарные, крашенные железным суриком теплушки. Они мало
Чужой для всех. Книга вторая
Лаврентий, голос Сталина окреп, рука не дрожала, разберись с «арийцем», но Рокоссовского не тронь.
Лаврентий, голос Сталина окреп, рука не дрожала, разберись с «арийцем», но Рокоссовского не тронь.