Иероним Ясинский читать онлайн

" День выдался жаркий, хоть и апрельский, и в тёплом пальто было тяжело бродить по откосам и крутизнам Царского сада, в надежде встретить живописное местечко и зачертить в альбом Живописных местечек тут, разумеется, мно

Спящая красавица В город въехала балагула вечером, в осеннюю ненастную погоду Лошади выбивались из сил Жид громко кричал, и грязь, освещаемая керосиновыми фонарями, уныло чмокала под копытами Полот

На балконе был приготовлен стол для вечернего чая Хозяйка дома, Васса Макаровна Барвинская, бросила на стол последний критический взгляд и нашла, что всё в порядке Самовар, в котором ярко отражалась сбоку зелень сада, а сверху — ясная лазурь неба, блестел как золотой Масло желтело в хрустальной масл

I Иван Иваныч Чуфрин встал рано; ему не лежалось Солнце играло на полосатых обоях его кабинета, на лакированном дереве мягких кресел, на бронзовой крышке огромной чернильницы, на хрустальной вазе, где в рыжей воде увядал букет цветов, распространяя кругом травянистый, болотный аромат, на стёклах гра

В комнате царил страшный беспорядок На полу стояла лужа мыльной воды С железной кровати спустилось байковое одеяло Чайная посуда не убрана Перед трюмо мигал стеариновый огарок в зелёном медном подсвечнике Розетка на нём разбита Но, несмотря на этот беспорядок, чувствовалось здесь присутствие чегото

Наташка I В углу сырость проступала расплывающимся пятном Окно лило тусклый свет У порога двери, с белыми от мороза шляпками гвоздей, натекла лужа грязи Самовар шумел на столе Пётр Фёдорович, старший дворник, в синем пиджаке и сапогах с напуском, сидел на кровати и сосредоточенно поглаживал жиденьку

Личное счастье I Почтовая кибитка поднялась по крутому косогору, влекомая парою больших, старых лошадей Звенел колокольчик Красивая женщина лет двадцати семи сидела в кибитке Она была в сером полотняном ватерпруфе[1] Она с любопытством смотрела на дома, двумя рядами высившиеся по обеим сторонам шосс

Граф I Табачный торговец, Павел Осипович Перушкин, сидел в своей лавке и с нетерпением смотрел на улицу сквозь большое сплошное стекло единственного окна С утра непрерывный дождь кропил улицу, и мимо лавочки промелькнуло несколько сотен мокрых зонтиков От времени до времени гремел колокольчик на две

Пожар (Очерк) Кремнев встал с легкой болью в голове Это был человек атлетического сложения, с огромной черной бородой, волнисто сбегающей на грудь Боль в голове заставила его подумать, что он давно не был на охоте Он приказал кучеру запрячь лошадь и, увидев жену с заспанным лицом, вышедшую из детско

ГРИША ГОРБАЧЕВ I Это было в июне 1868 года Гриша сидел в своей комнате, увешанной стеклянными ящиками с мотыльками, книжными полками, горкой с минералами и украшенной лошадиным черепом, и читал, при открытом окне, историю философии Льюиса[1] Он недавно окончил гимназию, и ему хотелось поступить на е

Втуненко Дом, в котором помещалась редакция « Разговора», стоял во дворе Вышневолоцкий вошел в редакцию и спросил в передней, где живет редактор « Разговора» Лаврович – А они тут не живут, – отвечал мальчик в синей блузе, выбегая из боковой комнаты – А где же? – А они тут не служат – Редакция « Разг

Верочка I Топольки — это дворянский квартал в , полурусском, полупольском городе Воздух тут прекрасный, множество садов; местность высокая и ровная Там, внизу, на Почаевском проспекте, кипит торговля, снуёт люд, деловой и праздношатающийся, гремят экипажи, а здесь и домовто немного, народу ещё меньш

Дети I Белокурая девочка пила чай у открытого окна Она спешила и шумно глотала горячую жидкость Косые лучи солнца золотили низенькие ворота, трава зеленела на большом дворе, мягко дул тёплый ветер – Сегодня, Настенька, намерена ты чтонибудь делать? – спросила девочку старушка, сидевшая в кожаном кре

Урок У раскрытого окна, выходившего в огород, где произрастали в изобилии подсолнечники, стоял пожилой человек, с реденькими седыми волосами, и набивал гильзы табаком Он торопился, руки его тряслись Наконец, смахнув веничком табачную пыль с сюртука, застёгнутого на все пуговицы, которые лишились уже

Катря I Поезд остановился на пять минут Станция – Блискавки Пассажиров мало, никто издалека не едет Эта ветвь железной дороги проведена сюда, чтоб вывозить хлеб, да и то зимою, а не летом Летом кондукторы пробегают по пустым вагонам, и хорошо, если в вагоне найдётся дватри человека Это лица знакомые

Фауст I Вечернее небо погасало, и губернский город оживился В казённом саду загремела музыка Встала пыль розовым облаком Виктор Потапыч Пленин смотрел на улицу из окна своего дома, пускал колечками табачный дым и, прихлёбывая чай, скучал – Виктор, ну чего ты сидишь на самом виду и без сюртука? Будет