– А завтра расскажешь, почему нельзя трогать талисман?
Король негромко засмеялся и пообещал:
– Обязательно расскажу. Скоро. Спи…
Последние слова отца принцесса вспоминала, уже засыпая, радостно улыбаясь прошлому.
Той же ночью в Море Таинств рыбы, окропленные кровью короля, словно налившиеся, разорвали сами свои брюха, и утром жрецы увидели месиво кишок, крови, слизи и плававшие рыбьи глаза.
А следующим днем в сумерках к воротам Кристадин прискакал на поркис оборванный, весь израненный воин. Застучал так неистово, словно демоны гнались за ним.
– Открывайте, срочные вести для государя!
– Ты кто такой, чтоб ночью его беспокоить?
– Советник Юхан.
Воины мигом открыли дверь, судорожно извиняясь:
– Прости, советник. Не признали мы тебя.
Коренастый смуглый мужчина не стал тратить время на разговоры, лишь обронил:
– Проведите меня к королю… Скорей…
Стражники заметили потом, как в замке загорелся свет в покоях, и не гас до самого рассвета.
После визита ночного гостя король Рамир часто созывал в покои приближенных военачальников, и они долго о чем-то говорили.
Глава II. Погонщики
Наступила горячая пора сбора урожая, и погонщики неустанно везли провиант с Благодатной Кристадин, обозы с продовольствием не успевали разгружать. Перевозили они зерно, овощи, мясо и масло. Двое из них – старый и молодой, уже какой день ехали в столичную Орсу, хоть спешили, но на ночлег останавливались и тут же узнавали все новости.
Первую ночь они заночевали в поселении конюхов, которые любили приволье, как и их питомцы. Пастбища были здесь густые и перегоняли они поркис до тех пор, пока не вырастали и не подобились для гуртовой работы.
– Эй, Молодой, чего поркис не обтер? – крикнул ему хромоногий мужчина, что был за главного на пастбище.
Погонщик засуетился, вытащил холстину из глубины воза и принялся за поденку. Хромоногий довольно закивал и пошел к костру, что разжигал старый погонщик, а второй конюх варганил похлебку.
– Так, так, подучи уж, где я не смог, – попросил Старый.
Хромоногий обернулся на Молодого и заверил:
– Да вроде парень справный… А уж когда застрянет где с грузом да с еле живым поркис, так вмиг научиться обиходить лошадь, а потом на себя сетовать. Старый одобрительно закивал и раскурил трубку:
– Да, так и есть…
Молодой погонщик усердно обтирал поркис, как вдруг заметил, что одна из них переминается и сильно встревожена.
– Хромоногий, можешь глянуть?
Мужчина, удобно устроившись, не хотел вставать, но заметив растерянное лицо Молодого, недовольно заковылял к повозкам:
– Чего у тебя тут?
Погонщик показал на поркис, что беспокойно и нервно ржала:
– Что-то с ней не так…
Хромоногий быстро оглядел коня и сразу же заметил сильно растертую кожу на боку. Вмиг у него раздулись ноздри и он разорался, крича прямо в ухо Молодому:
– Вот день в пути, а у тебя поркис бока поистерла! Вот расти для вас, неумех, силу.
– Да обтирал я, как Старый велел..
От оправданий тот ещё пуще разозлился:
– Вот тебя бы так, – и стеганул погонщика несколько раз хворостиной.
Тот молча сносил удары и ждал, пока табунщик успокоится.
– Ладно, помогу… Смотри, чтоб запомнил, как надобно обиходить животину.
– Покажи ещё раз, я навсегда запомню…
Хромоногий успокоился так же быстро, как и разозлился. Потом оглядел растертые ссадины, вынул откуда-то небольшую склянку, потер обильно кожу поркис, поглаживая и приговаривая:
– Ну, ну, скоро пройдет…
– А что это за снадобье? – не удержался от расспросов Молодой.
Хромоногий неохотно отвечал:
– Масло вереса…Раз уж погонщик, так и у тебя должно быть.
Молодой кивнул в сторону Старого:
– У него-то точно есть…
– Чего ж не научил тебя он как следует?
– Может, упустил я чего, – негромко посетовал Молодой.
– Ладно, пошли вечерять, – примирительно похлопал его по плечу Хромоногий. Поркис, которой наложили мазь, чуть успокоилась, и наконец-то погонщик облегченно вздохнул и побрел к костру. Они уселись возле огня, и дымок от ароматной похлебки заставил Молодого несколько раз сглотнуть слюну от голода.
– Давай, навались на жижицу! – подбодрил Старый.
Наевшись, все сдвинулись ближе к тлеющему кострищу. Не заметив, как уснул, Молодой проснулся от еле слышного топота и ржания поркис. Он вскинул голову, повертел из стороны в сторону и услышал, как Старый и Хромоногий зашептались:
– Какую ночь уже… Сгрудятся, как стемнеет, ушами прядают, пофыркивают и
будто на месте топчутся, – и махнул в сторону табуна.
Старый затянулся трубкой:
– Да, странно…
– А утром вновь, как ни в чем ни бывало.. Поркис как поркис..
Погонщик прищурился и протянул:
– Но, видать, ни к добру…
Хромоногий вскинулся было, а потом согласно кивнул:
– Да кто ж его знает…
Они оба затихли, иногда оглядываясь на тревожащихся лошадей, у Молодого веки снова отяжеляли и он уснул.
– Вставай, давай! – прикрикнул на него Старый, и погонщик сразу же вскочил.
– Рассвело давно, иди, запрягай воз и в дорогу!
Молодой потряс головой и, окончательно проснувшись, глянул на табун. Поркис мирно паслись, жевали траву, будто вчера вечером и не жались тревожно друг к другу. Он протер глаза и побежал к повозке.
На третий день пути они повстречались с погонщиками из соседнего поселения и те чего-то нашептали Старому на ухо. Молодой, как ни силился, не расслышал, о чём они говорят, и только вечером смог утолить любопытство:
– А о чем погонщики сказывали?
– Говорят, Вересово царство сгорело.
– Как?!
– Так, дотла! Слыхивали, что демоны разорили его, людей в рабство забрали, поубивали видимо-невидимо народу, – потягивая длинную трубку с табаком, басил старик.
– А что ж наш король Рамир-то не готовится к войне?
Старик закашлялся и возразил:
– Как не готовится? А мы почем зря какие сутки провиант в столицу возим? Знамо, война будет!
Молодой погонщик почесал затылок и протянул:
– Так ведь урожай невиданный…
Старик вновь зашелся кашлем, остановившись, заворчал:
– Чертова трубка доведет до смерти!
Потом снова затянулся табаком и уже мирно заметил:
– Но как хороша! Зараза…
Молодой все не успокаивался:
– Что ж не объявляет король о войне?
– Чего-чего? Нельзя сейчас. Сбор урожая идет, а коль голод будет, то и врага не
надо. И так все помрём.
Молодой задумался и переспросил:
– А чего нам бояться? Ведь сила черного тапаса защищает Кристадин?
– Нуу, как сказывали древние: сокровище хранит народ, коль кораблей немало в гавани.
Молодой хмыкнул:
– Ха-ха… Вот и присловья пошли в ход…
– Даааа… Король наш Рамир-то, видать, тоже их знает. Недаром столько лет процветает Кристадин, и дочь-наследницу вон какую воспитал..
Юнец поворошил угли в костре и пламя вновь ярко разгорелось.
– А она, правда, такая смелая, как сказывают?
Погонщик хрипло захохотал:
– Охх, и ты туда же. Правда, правда.
Молодой насупился за насмешки старца, и обиженно замолчал. Но любопытство не давало ему покоя и, поерзав, он попросил:
– Ой, расскажи о ней.
Старец, проглотив последние смешинки, мирно начал:
– Лишь исполнилась тринадцатая весна Алиры, так собрался весь мирный люд морин на празднество Морского бога. Как наследница Кристадин, в тот день принцесса впервые надела черный тапас. Король Рамир и ещё несколько сильных воинов вышли в море в искусстве гребли состязаться. Они выиграли гонку и развернули лодку, чтоб вернуться на берег. Морин радостно кричали, приветствуя их победу. Внезапно небо заволокло тучами и посреди мирно плескающихся волн глубокая воронка стала затягивать королевскую лодку. Мертвая тишина разлилась по пирсу, все остолбенели от неожиданности и завороженно смотрели, как волны поднимаются все выше и гребцов несет к неминуемой гибели. Алира и Тоно стояли ближе всех к берегу. Девочка схватила мальчишку за руку и, потянув за собой, истошно закричала: