Покажем его столетним, а потом она должна вам сказать: шабаш - дальше ничего не было. Не дура же она.
Есть у Сани Добряка хорошая черта - относиться к приборам и установкам, как к живым существам.
-А зачем? Показать, каким был бы Пушкин в восемьдесят лет? К науке это не имеет никакого отношения.
-А вдруг машина покажет Толстого в восемьдесят и ни шагу дальше, так как после восьмидесяти ему быть не положено?
-Слушай, Саня, отстань ты от меня. И поменьше читай фантастики.
Богом тебя молю. Иди домой и дай мне дописать отчет. Этого за меня Ниночка не сделает.
-А может, попробуем разок?
-И не проси. Электричество денег стоит. Кроме того, я все материалы сегодня сдала в отдел к Любимову.
-И даже плохонького портретика нету?
-Нету.
-А если бы был?
-Нету же.
-А если я собой пожертвую? Это же пять минут машинного времени.
Добряк вытащил из бумажника свою фотографию. Уже сделана в размере 6х4 и отглянцована. Все как полагается. Только загоняй в машину.
-Когда успел, негодяй? - изумилась Лера.
-Я сегодня еще днем нашего фотографа упросил. Сказал, что надо для опытов.
-Ты всерьез собираешься свою смерть предсказать?
-А что? Не исключено, что я проживу сто лет, и даже интересно поглядеть, каков я буду в старости, окруженный внуками и правнуками.
-Истинный сумасшедший дом! - воскликнула Лера. - Мистика в моей лаборатории. Таких людей в нормальном научном учреждении держать нельзя.
-А кто знает? Вы здесь. Я здесь. Больше никого. Пять минут машинного времени. Вчера же я работал до восьми и хоть бы что!
-Нет.
-Даже самая дикая гипотеза имеет право на существование. Можем ли мы… - дальше Саня уже читал по своей книжечке. - Можем ли мы предугадать возможности разбуженных нами сил природы? Любимов.
Выступление на институтской конференции третьего октября прошлого года.
-Только пять минут, - засмеялась Лера. - И чтобы следующая смелая гипотеза появилась у тебя не раньше, чем через год.
-Не обещаю.
И Саня принялся готовить установку к работе.
Минут через десять, когда Лара вновь углубилась в свой отчет и благополучно забыла о существовании Добряка, она услышала голос:
-А разве вам не интересно поглядеть?
-Погоди. - Лера подошла к установке и проверила, все ли в порядке.
Все было в порядке. Может, лучше, если Саня кипит, чем угасает от умственного безделья?
-Сколько мне лет? - спросил Добряк. И ответил себе: - Двадцать два.
-Я всегда удивляюсь тому, что ты такой старый, - сказала Лера. - Больше шестнадцати не дашь.
Установка зажужжала, разогреваясь, словно в комнате поселился супер-шмель.
Серьезная физиономия Сани смотрела с экрана на Леру. Каких трудов ему стоило не улыбаться перед камерой! Только мысль о надвигающемся открытии смогла заставить его убрать с лица вечную улыбку.
-А если получится, - сказал вдруг Саня, - это можно будет назвать эффектом Добряка?
-Эффектом Дурака, - проворчала Лера, понимая, впрочем, что создала не лучший каламбур.