– Если ситуация изменится, мы поймем, что враг способен реагировать. Что он действует целенаправленно и, возможно, разумен. Если нет, мы будем повторять эксперимент, пока не уверимся, что изменений не будет. По вашему лицу я вижу, что вы хотели бы поделиться какими-то соображениями.
Элви сама удивилась, как свирепо зазвучал ее голос:
– В прошлый раз, когда мы их рассердили, они отключили сознание всей системе Сол и создали существенный сдвиг в активности виртуальных частиц. Пуля, которую они выпустили, непостижимым для нас способом разорвала нежелательное взаимодействие. Все, что они проделывают, опровергает наши представления об устройстве мира. А вы собираетесь сбросить на них бомбу?
Сагали кивнул, одним жестом соглашаясь и извиняя ее.
– Будь у нас возможность послать им строгую ноту, мы бы так и поступили. А с тем, что не владеет речью, приходится вести переговоры вот так. Если оно проделывает что-то, что нам не нравится, мы причиняем ему боль. Всего один раз. Если оно способно анализировать причинно-следственные связи, то поймет.
– Господи.
– Агрессоры здесь не мы. Не мы нанесли первый удар. До сих пор мы даже не отвечали на удары.
В каждом слове Элви слышала Уинстона Дуарте. Даже в интонациях Сагали звучал его голос. И от этого Элви захотелось швырнуть грушу с кофе ему в лицо. К счастью, та уже отплыла на несколько метров, спасая ее от трибунала.
– Благодаря вам мы нашли подходящую для образцового наказания систему. Во всей империи нет более безопасного с точки зрения человечества места для испытаний.
– Это негодная, негодная идея. По-моему, вы меня просто не слышите.
– Для первых экспериментов с атомными бомбами, – и правда не слыша ее, продолжал Сагали, – человечество выбирало необитаемые острова. Считайте, что здесь наш атолл Бикини.
Элви рассмеялась ему в лицо, хотя не видела ничего смешного.
– Боже мой, какие же вы тупые, – сказала она. Сагали нахмурился, но она уже не могла остановиться. – Прежде всего, атолл Бикини не был необитаемым. Там жили люди, которых лишили родины и выслали с острова. И еще остров был полон растений и животных, и все они погибли. – Установлено, что в этой системе нет ничего… Элви не дала ему закончить:
– И кроме того, я же вам сказала, что у тех, кто живет в этих вратах, совсем иное понимание физики, чем у нас. Вы уверены, что их гнев ограничится системой Сол? Наверняка вы этого не знаете. Не можете знать.
– Пассивность не спасла строителей врат. И нас не спасет. Верховный консул взвесил риск и пришел к выводу, что прямое превентивное действие в данном случае – наилучший из доступных нам вариантов.
Адмирал развел руками. «Что тут поделаешь?» Как будто слово Дуарте было природной силой, необоримой и не допускающей сомнений. С тем же успехом Элви могла бы спорить с аудиозаписью.
– Ваш эксперимент – это размен n на единицу, где n равно числу миров, которые вы готовы уничтожить ради удовлетворения любопытства Дуарте.
Глава 11
Алекс
Верфи Каллисто являли собой превосходный образчик старой идеи, что корабли и здания не застывают навсегда после того, как их построили. История берет, что попадет под руку, и применяет находку, внося изменения согласно нуждам текущего момента и сама играя роль архитектора.
Когда-то база Каллисто была разделена на части. Гражданские верфи, на манер средневековых селений под стенами крепостей, вырастали вокруг военных верфей Марсианской республики, пока война и коммерция не сравнялись. Свободный флот, еще не заявивший о себе официально, атаковал марсианскую часть и превратил половину базы в прах и трупы. Из-за великого дезертирства, заронившего зерно Лаконии, восстановление марсианских верфей так и не довели до конца. В голодные годы их забросили. Но недвижимость осталась на месте, и по мере надобности военные строения снова начали использовать. Умирая, все становится фундаментом для будущего.
Они провели на Каллисто уже восемь дней и до сих пор не знали, когда смогут отчалить. Здесь стояло несколько больших грузовых кораблей, пригодных для контрабанды «Предштормового» из Сол, если подполье выберет этот вариант. Однако подполье могло решить и оставить их в системе. При всех амбициях Лаконии система Сол все еще превосходила все внешние числом людей, станций и кораблей. Правда, соотношение менялось. Еще при жизни Алекса порог мог быть преодолен, и тогда Сол станет действительно рядовой системой среди множества других. Останется, конечно, старейшей, самой человеческой системой империи. Но не домом с большой буквы. Появятся тысячи домов, и, если исторические примеры о чем-нибудь говорят, через поколение-другое каждый будет считать свой самым главным.
Ресторан, куда привел его Каспар, располагался в укрепленном куполе явно марсианской конструкции. Возможно, прежде здесь находилось товарное депо. Теперь все запиравшиеся электронными системами люки пропали, а мощные стены были завешаны батиками и коврами в количестве, какое декоратору удалось втиснуть на квадратный метр. Меню числилось марокканским, но зернистая структура грибов и говядины выдавала продукты, выращенные в баке. Может, рецепты и пришли с Земли, но Алекс узнавал вкус астерской пищи.
Они с Каспаром и остатками команды одевались в комбинезоны с принтами «дуги и треугольника», которые заявляли об их принадлежности к газодобывающему кооперативу «Харом Аллан», действующему на юпитерианских лунах. «Предштормовой» прятался в старых копях, отмеченных на планах как разрушенные обвалом. Здесь была перевалочная база контрабандистов АВП, и они рассчитывали пересидеть несколько недель, пока не уляжется тревога в лаконских службах безопасности.
А команда тем временем могла получить отпуск с корабля для выпивки, борделей, игры в голго и гандбол, а также в двумерный футбол. Или посидеть по-турецки на мягких тканых подушках, слушая мелодии флейт и барабанов из невидимых динамиков, и пожевать кусочки грибницы, притворяющиеся пшеничной мукой, с кубиками острой говядины, никогда не бывшими коровой.
Передышка на Каллисто давала и еще одно преимущество: возможность оценить температуру системы. Реакцию на известие об атаке подполья. И реакция оказалась неожиданной для Алекса.
– Ничего? – спросил Каспар.
Алекс еще раз прокрутил новости. Рост производства продовольствия на Земле и Ганимеде за последний квартал соответствует планам. Группа из зоны совместных интересов Красноярск – Саха подала запрос на торговую автономию. Поселение на Навнан Гар сообщает об открытии под землей мощной кристаллической сети – собирается особая научная комиссия для определения, новый ли это артефакт чужаков или естественный феномен планеты. Первый солист группы «ТУВА» выслал свое фото в обнаженном виде несовершеннолетнему фанату, власти ведут расследование. Научный директорат Лаконии сообщает о наметившемся прорыве в изучении мертвых систем: обнаружен огромный зеленый алмаз, содержащий, по мнению экспертов, записи, которые после расшифровки могут поведать историю создателей врат.
Два лаконских фрегата и транспорт с особо важным политическим представителем на борту, уничтоженные в системе Сол, нигде не упоминались. По крайней мере, поиск в новостях ничего не давал. Но, поскольку Сабе было точно известно, что Лакония регулирует поисковые запросы, Алекс продолжал искать и надеяться. Вдруг что-нибудь. Хотя…
– Нет, – признался он, – ничего.
Каспар отломил кусок хлеба и зачерпнул им немного тажина.
– Не знаю, радоваться или огорчаться.
– Когда я был таким, как ты, – сказал Алекс, – о подобном происшествии кричали бы во всех новостях. Земля и Марс выдали бы официальные заявления, а восемнадцать аналитических программ рассматривали бы со всех возможных сторон каждое сказанное ими слово. Тысячи пиратских радиостанций Пояса объявили бы по меньшей мере о дюжине фракций, принявших ответственность на себя, и кто-нибудь непременно утверждал бы, что все это – заговор иезуитов.