Так, как бы невзначай деспотичная мать придирается к нему, критикует по любому случайному или малозначительному поводу, выдает двойные послания. Как уже упоминалось, ребенок никогда не сможет исполнить двойного послания. Мать всегда обнаружит какой-нибудь недостаток, несовершенство. А для этого есть еще один простой и выигрышный способ – сравнить его с другими детьми. Или придраться к чему-нибудь: «Не вытер пыль – я тебя не люблю, ты виноват и наказан! Вытер пыль? Вытер плохо! Я тебя не люблю, ты виноват и наказан!» Поскольку ребенок общается с матерью постоянно, он попадает в безвыходную ситуацию. Он заранее смиряется с тем, что он всегда плохой, всегда виноват, всегда ждет несчастья – недовольства матери и ее наказания. Так деспотичная мать прививает своим детям базовое, необычайно глубокое чувство вины за несоответствие ее ожиданиям и постоянно заставляет их тревожиться.
Еще один вариант отвержения – это нарушение семейной иерархии и перекладывание материнской ответственности и обязанностей на ребенка. Например, по уходу за младшими детьми на старших. Когда в обязанность старшего ребенка вменяется стать «матерью» для младшего. На него взваливают непосильную ношу, и тогда в одночасье заканчиваются его детство, юность и наступает взрослая родительская жизнь.
Мне было восемь, когда родилась моя младшая сестра. С ее рождением закончилось мое детство, и я стала маленькой мамой. Только грудью я ее не кормила, все остальные обязанности по уходу за ребенком лежали на мне. У меня к сестре ярко выраженные материнские чувства, как к старшему моему ребенку.
Вероника, 26 лет
Кроме того, часто деспотичная мать сама усыновляется к своим детям. Тогда фраза «Сиди и жди, когда я тебя позову!» сменяется настойчивыми требованиями матери к взрослым детям приехать по ее первому зову. Если в детстве мама игнорировала горячее желание ребенка быть ближе к ней, то теперь она все так же игнорирует интересы и дела своих взрослых детей. Неважно, что они заняты или плохо себя чувствуют: «Ты обязан все бросить и мчаться к маме, когда она тебя зовет!» И здесь речь не идет о тех случаях, когда мама действительно больна, немощна и нуждается в помощи. Имеются в виду случаи, когда здоровая трудоспособная женщина-деспот впадает в детскую, инфантильную позицию. Тогда она требует от своих детей полностью содержать и обеспечивать ее – то есть стать фактическим родителем собственной матери: заботиться, исполнять ее прихоти, развлекать и возить отдыхать, выслушивать бесчисленные жалобы и оскорбления в адрес родни и соседей, разруливать ее конфликты, поддерживать и одновременно слушаться ее, как в детстве. При этом она никогда не благодарит своих детей, требует внимания, часто в ущерб семье своих взрослых детей, и продолжает, как и прежде, постоянно их критиковать и выражать недовольство. Деспотичная мать вменяет детям в обязанность решать ее проблемы и оказывать ей эмоциональную поддержку и никогда не находит времени поинтересоваться трудностями своих детей.
Отвержение деспотичной матери проявляется и в том, что для нее не имеет значения, чего хотят ее дети, маленькие или взрослые, о чем думают, к чему стремятся. Поэтому ее неосознаваемое отвержение так тесно сопряжено с хорошо осознаваемой гиперопекой и гиперконтролем, она всегда и все знает лучше, настаивает и навязывает, с кем дружить, в какой институт поступать, на ком жениться, куда устраиваться на работу и как следует отдыхать.
Отвержение проявляется в недетских разговорах, когда мать заявляет ребенку: «Ты родился не в то время, не того пола и вообще ты виноват, что родился. Без тебя нам было бы лучше. Надо было сделать аборт. Должен быть благодарен мне за то, что я тебе жизнь дала!» И такое ребенок порой слышит с трех лет. В пять он обязан отвечать за свои слова и поступки, говорить всегда правду, запоминать все с первого раза: «Я не собираюсь тебе по сто раз повторять!» Он не имеет права на отрицательные эмоции: «Не плачь, не ной, не реви – а лучше закрой рот и молчи!»
Отвержение и неприятие детей может иметь и стертые формы. Когда успехи и удачи мама не замечает, принимает как должное: «Почему пять, а не пять с плюсом?», «Наверное, задания были простыми», «Подумаешь, мог бы и лучше», «Учительница не заметила, что ты плохо подготовился». Как уже упоминали, постоянно критикует и сравнивает ребенка с другими. При этом он обязан быть лучше всех не по одному предмету, а по всем: «Лучше Вали по физике, Марины по сольфеджио, Паши по математике, Ларисы по русскому и литературе и Васи по рисованию». И неважно, что у тех детей природные таланты: «Ты обязан быть лучшим!», «Нельзя огорчать маму!», «Мама должна тобой гордиться!»
Нелюбовь и отвержение – это когда мама оскорбляет и бьет, при этом вину взваливает на ребенка: «Сам виноват, нужно было лучше слушать меня! Заслужил!» Когда в родной семье ребенок чувствует себя Золушкой или козлом отпущения, лишним, изгоем, когда обстоятельства у мамы всегда складываются не в его пользу. И это продолжается всю жизнь, с самого раннего детства.
Материнское отвержение становится настолько обыденным и привычным, что его в семье уже не замечают, не видят ничего необычного в унижениях и воспринимают их за норму.
Эгоцентричность
Когда деспотичная мать воспринимает свою точку зрения как единственно правильную и отвергает мнение детей как не заслуживающее внимания – это проявления эгоцентризма. Он выходит из властности, обесценивания и чувства собственного превосходства над ребенком. Понятие эгоцентризма ввел в психологию Жан Пиаже, описывая особенности мышления детей 8—10 лет.
Однако в общении с другими людьми деспотичная мать ведет себя иначе. С нужными и полезными ей коллегами, друзьями и соседями у нее нет эгоцентризма, напротив, она может быть чрезвычайно внимательной и услужливой, если хочет им угодить. Получается, что это не истинный эгоцентризм, а эгоцентризм материнский.
Когда мать постоянно не понимает и обесценивает чувства и потребности маленьких детей, у них накапливается много мелких обид. А взрослым ее детям неприятно, что мать, как и в детстве, снова и снова обесценивает их планы и дела. Часто ее эгоцентризм приводит к конфликтам, когда мать не просит, а в повелительном тоне отдает приказы, требующие немедленного исполнения.
– Приезжай, срочно!
– Мама, я не могу. Я болею.
– Какие у тебя могут быть болезни в тридцать пять лет! Не смеши меня температурой 37,5. Это же не сорок! Прими таблетку и выезжай.
или
– Срочно. Приезжай!
– Мама, я не могу. У меня дела.
– Бросай все и срочно выезжай. В другой раз сделаешь. Ты мне нужна.
Дочь все бросила, приехала – а маме было просто скучно. Или она заявляет, что уже ничего срочного, вопрос решился. А почему не позвонила и не сказала об этом? Мама молчит или манипулятивно нападает: «Тебе что, мать не нужна?»
Нет ничего плохого в том, что мать скучает и хочет лишний раз повидаться со взрослыми детьми. Проблема в манере общения. Она не говорит честно и открыто: «Я скучаю. Так тоскливо, приезжай, пожалуйста!», – а врет, изворачивается, злостно манипулирует, что в ответ вызывает у ее взрослых детей раздражение, отторжение и неудовлетворенность отношениями с матерью.
Ложные установки закладывают невротическую потребность в
любви.
Ложные установки закладывают у детей деспотичной матери невротическую потребность в ее любви. Так, смысл двойных посланий убеждает их, что любовь мамы можно и нужно заслужить. На основе этого ложного убеждения строятся другие их убеждения и мировоззрение.